Черный настрой

Блэк моргнул, поражённо уставившись на меня. Его выражение при этом изменилось, смягчаясь, пока он всматривался в моё лицо. Боль выплеснулась из него насыщенной волной. Затем он сдвинулся с места, поднимаясь выше по моему телу. В этот раз я ощутила, как открывается его сердце, и у меня перехватило дух.

– Gaos, Мири... ilya, - пробормотал Блэк, целуя моё лицо.
– Мне жаль. Мне так жаль.

Он снова поцеловал меня, обвивая руками и наваливаясь своим весом, и я ахнула.

Несколько долгих секунд мы просто лежали там, держась друг за друга.

Пока наши светы сплетались друг с другом впервые за многие недели, мой разум постепенно прояснился. Не только в отношении Блэка - в отношении всего. До меня дошло, что мы оба полуголые и лежим на полу квартиры совершенно незнакомого человека. Вероятно, мой макияж весь размазался по лицу. Моя причёска и платье безнадёжно испорчены. Я только что напала на человека в соседнем помещении, перед парой дюжин свидетелей.

Блэк сказал им, что мы женаты.

Черт, да я сама сказала им, когда угрожала той женщине.

Я также ударила Блэка кулаком, дважды, и оттолкнула его, когда он попытался подрочить вместо того, чтобы оттрахать меня, как мне хотелось.

Даже в моем разуме это звучало настолько безумно, что я не могла это осмыслить.

Я массировала его спину руками, бездумно тянула за волосы, ласкала лицо и шею, чувствуя, как он сильнее расслабляется.

Вздохнув, Блэк опустил своё лицо к моему, целуя меня в щеку.

– Мири, - пробормотал он мне в шею.
– Gaos, ilya. Ты это знаешь... ты понимаешь. Ты помнишь, какими мы были, когда только начали спать друг с другом, - подняв голову, он окинул меня взглядом остекленевших глаз.
– Ты помнишь, каким я становился, Мири. Ты помнишь, каким выжившим нахер из ума я был, - он покачал головой, стискивая зубы.
– Я не могу это сделать. Я не могу сделать это сейчас.

Он встретился со мной взглядом, тихо щёлкнув языком.

– Если я позволю себе войти в это состояние, пока эти твари охотятся на нас, мы оба трупы, - прямо сказал Блэк.
– Мне нужно сохранять ясность. Мне нужно, чтобы твоя голова тоже оставалась ясной, док. Сейчас и без того достаточно тяжело, - тяжело сглотнув, он посмотрел мне в глаза.
– Я не могу это сделать, Мири. Я не могу.

Я уставилась на него, пытаясь осмыслить его слова.

– Что ты хочешь сказать?
– спросила я, когда его выражение не изменилось.
– Ты не хочешь заниматься сексом до... каких пор? Пока вся вампирская раса не будет уничтожена?

– Мне нужно убить этого сукина сына. Или хотя бы выяснить, как его остановить.

– А если ты не сможешь?
– спросила я.

Он так сильно стиснул зубы, что на щеке заиграл желвак.

– Мы все ещё связываемся, - прорычал Блэк, легонько встряхнув меня.
– Мы все ещё нахер связываемся, Мириам. Прекрати притворяться, будто не понимаешь, что это значит. Ты знаешь, какими мы становимся.

Я покачала головой.

– Все будет не так. Не в этот раз...

– Нет, - перебил он очередным рычанием.
– Будет хуже. Чем лучше мы узнаём друг друга, тем хуже становится. Gaos. Посмотри на нас, док. Посмотри на нас прямо сейчас. Что тебе здесь не ясно?

Боль выплеснулась из него, столь сильная, что я закрыла глаза, крепче стискивая его.

– Я пытаюсь защитить тебя, - он целовал моё лицо, и его боль усиливалась.

– Иисусе, Мириам. Я знаю, что мне в новинку вся эта херня быть мужем... но я пытаюсь тебя защитить. Что, черт подери, по-твоему, я делаю?

Из него вновь выплеснулся импульс боли, и моё дыхание перехватило.

– Что, по-твоему, я делаю, Мири? Серьёзно?

Я уставилась на него.

Это был не риторический вопрос. Он хотел ответа.

Я подумывала не ответить ему, размышляя над параноидальными мотивами, которые я приписывала его действиям. Ещё через несколько секунд я покачала головой, в основном про себя.

– Что я думала?
– горько произнесла я.
– Я думала, что ты меня больше не хочешь. Я думала, что ты винишь меня... сознательно или нет... за то, что случилось с тобой. Или ты просто больше мне не доверяешь. Я думала, ты винишь меня за то, что я не нашла тебя раньше. За то, что позволила тебе пострадать. Я думала, что из-за этого ты борешься со своими чувствами ко мне, - я стиснула зубы, встретившись с ним взглядом.
– Я не знала, как тебе помочь.

В ответ на его молчание я отвернулась, качая головой.

– Мне стоило раньше заставить тебя записаться к профессионалу. Я знаю, что ты этого не хочешь. Я знаю, что для тебя это сложно. Но тебе нужно с кем-то поговорить. Я знаю, что твоя семья так и не нашла тебя, когда ты был ребёнком. Я знаю, что ты отрёкся от них из-за этого. Я чувствовала это в тебе. Я знаю, что ты все ещё злишься на них, и...

– Что?

Я подняла взгляд. От Блэка исходило столько злости, что я застыла. Он приподнялся на руках и ладонях, пристально глядя на меня во тьме.

Я выдержала его взгляд, чувствуя, что задерживаю дыхание.

Видя, как он смотрит на меня, я стиснула его руки обеими ладонями.

– Блэк, послушай. Это не обвинение... и не покаяние. Я тоже себя виню, ясно? Я думаю, что должна была вытащить тебя раньше, - я покачала головой, перекатывая затылок по ковру.
– Ты думаешь, будто я не знаю, почему ты так усиленно муштруешь меня по навыкам видящих, но я знаю. Я понимаю. Я буду работать усерднее... обещаю, - сглотнув, я подняла взгляд.
– Пожалуйста. Просто скажи мне, что тебе от меня нужно, Блэк.

Он нависал надо мной, всматриваясь в моё лицо.

– Мириам, - в его голосе звучало неприкрытое неверие.
– Jurekil’a gaos... ilya. Ты умоляла меня не ехать той ночью в порт. Я нахер проигнорировал тебя... я отмахнулся от тебя. Ты просилась со мной, и я сказал нет, - боль выплеснулась из него, заставляя меня прикрыть глаза.
– Мири. Я не виню тебя. Ты не мои родители, Мири! Иисус Христос!

Когда я покачала головой, ища слова, Блэк схватил меня за волосы и плечо, заставляя посмотреть на него.

– Мири, - прорычал он.
– У тебя ничего общего с ними. Ничего! Ты меня слышишь? Это была не твоя вина! Ни капли!

Я уставилась на него, тяжело задышав от интенсивности, которая исходила из его света. Злость светилась в его глазах, вибрировала в его руках, но она не казалась нацеленной на меня.

– Знаешь, почему мои родители не нашли меня, Мириам?
– спросил Блэк.
– Я тебе никогда не говорил, нет?

Чувствуя, как усиливается боль в моей груди, я покачала головой.