Черный охотник (Дракон Конга - 2)

Хозяева Реки выбрали из числа пленников девятерых, причем девятым оказался Несмех. Юноша удивился, когда туземец коснулся его груди указательным пальцем. Удивился потому, что восемь, уже выбранных, были, безусловно, лучшими из воинов.

Туземец был на поллоктя меньше ростом, чем Несмех, в полтора раза уже в плечах. Но юноша ни на мгновенье не усомнился в том, что Хозяину Реки ничего не стоит вышибить из него дух. Худая, жилистая, похожая на лапу парда рука вряд ли слабее толстой мускулистой руки конгая.

Девяти предложили подняться еще выше. На сей раз не по лестнице, а по веревке с узлами. Несмех, взобравшийся последним, имел возможность сравнить движения солдат с пластикой туземцев. Тела Хозяев Реки, казалось, сами взлетали вверх, как будто руки касались веревки только для вида.

Следующий карниз оказался еще шире. Вход же в пещеру -- не грубо обработанная каменная арка, а что-то вроде украшенного резьбой портика. Девять конгаев вошли внутрь. Рядом с каждым беззвучно двигался выбравший его туземец.

Шли довольно долго. Свет, шедший снаружи, давно померк, но светились сами стены подземного коридора: тусклое сине-зеленое мерцание, вполне достаточное, чтобы различить, куда поставить ногу.

Коридор кончился. Пленники и их сопровождающие оказались перед занавесом из раскрашенных тростниковых стволов. Хозяева Реки остановились. Они ждали. Несмех мазнул пальцем по стене и на коже остался сине-зеленый светящийся след.

Занавес раздвинулся. Перед пленниками открылся вход в подземный зал. Пещера оказалась обширной и высокой. Ее светящийся свод был на двадцать локтей выше головы Несмеха. Пол же плавно понижался к середине, и в самом его центре располагалась ровная, почти круглая площадка шагов десяти в поперечнике. Ее ограждал барьер, высотой по пояс Несмеху. Туземцы расступились, и пленники сошли вниз, к центру пещеры. Несмех почувствовал озноб. От волнения. А может быть, оттого, что в пещере было довольно прохладно. Не меньше сотни туземцев смотрели на них. Несмех ощутил их запах, не такой, как у конгаев, и довольно приятный. Так пахнет подогретое дерево. К пленникам подошел человек, значительно превосходящий ростом остальных туземцев. На плечи его была накинута широкая полоса ткани, концы которой опускались ниже набедренной повязки. Человек с лентой оглядел каждого из пленников. Особенно долго он изучал Несмеха. Юноша готов был поклясться: Хозяин Реки, несмотря на полумрак, видит его очень хорошо.

– - Воины!
– - произнес высокий звонким властным голосом.
– Готовы ли вы взять свою свободу?
– - Хозяин Реки говорил на конгаэне. Причем на северном диалекте, не похожем на скороговорку Сарбура или придыхающую речь Южнобережья...

– - Готовы ли вы взять свою свободу?

Пленники молчали.

Хозяин Реки повторил в третий раз.

Тогда один из десятников осторожно спросил:

– - Что должны мы сделать?

– - Биться!
– - Хозяин Реки вновь оглядел всех девятерых.
– Каждый из вас может биться с одним из тех, кто сегодня вступает на путь Соединения. Это -- честь для них.

– - С одним из... С одним из вас?

Высокий туземец сделал вид, что не заметил интонации вопроса.

– - Вот они!
– - Он указал рукой на группу туземцев с другой стороны огражденной площадки. Их было девять. И за каждым, так же как и за каждым из пленников, стоял еще один человек. Из-за темноты никто из конгаев не мог толком разглядеть своих предполагаемых противников.

– - Оружие?
– - спросил десятник.

– - Их оружие -- они сами. Вы можете взять свое.

Десятник, верзила с длинными толстыми руками несколько оживился. До этого он рассматривал слова Хозяина Реки как предложение почетной смерти.

– - Нельзя ли побольше света?
– - поинтересовался он.

– - Света?
– - Просьба удивила высокого туземца.
– - Факелы?

Конгай кивнул.

Хозяин Реки отдал соответствующее указание.

– - Что еще?
– - спросил он.

– - Пусть принесут мой меч!
– - сказал десятник.
– - И учти: мне нужен именно мой меч! Он...

– - Тебе принесут твой меч!
– - перебил его предводитель.
– Что еще?

– - Что будет со мной, если я сумею победить?
– - спросил конгай.

Все девятеро пленников, затаив дыхание, ждали ответа.

– - Ты получишь свободу!
– - спокойно сказал высокий туземец. И, после небольшой паузы.
– - Мы проводим тебя, и любого, кто победит, к берегу моря. Иначе ваша свобода ограничится Береговым Городом. Ты получишь полную свободу. Такую, какой ты ее понимаешь. Ты согласен?

– - Нужно быть дураком, чтобы отказаться, -- буркнул десятник.
– - Меня устраивают условия. Они всех устраивают! Так?
– - Он обернулся к остальным.

Конгаи ответили дружным согласием. Промолчал один Несмех. Тогда фарангцу показалось: его молчания никто не заметил.

Принесли оружие. Каждому из конгаев вручили его собственный клинок. Четверо, пожелавшие получить кинжалы, получили и их. Солдаты, прицепив к поясам мечи, повеселели. Один Несмех продолжал держать оружие в руках.

Принесли факелы и установили вокруг огражденной площадки. Сразу стало намного светлее. Теперь Несмех увидел лицо говорившего с ними Хозяина Реки. Старик. Но из тех, что до смерти сохраняют силу. И лицо его было ничуть не похоже на конгайское. Встреть Несмех такого в Фаранге, не задумываясь, сказал бы: подданный Империи, причем, почти наверняка -северной крови, хольдец или рус,.

В свете факелов стали различимы и лица будущих противников. Вот тут и солдатам стало немного не по себе: их соперниками оказались мальчики-подростки, не старше четырнадцати лет.

– - Я могу убить своего противника...
– - сказал десятник. Полувопрос-полуутверждение.

– - Проигравший умрет от своей руки или примет медленную смерть!
– - произнес седовласый туземец.

– - О!
– - только и вымолвил десятник.

– - Тот, кто покинет место чести, -- продолжал Хозяин Реки, -также умрет медленной смертью! Ты понял?

– - Да!
– - воскликнул десятник. Ему не надо было объяснять, что такое -- медленная смерть.
– - Слава Туру!
– - воскликнул он и перемахнул через ограждение.

С другой стороны то же самое сделал отрок-туземец. В отличие от тяжело ударившего ногами в каменный пол воина, босые ноги мальчика коснулись опоры совершенно беззвучно.

Худенький, большеглазый и нежнолицый, он едва достигал ростом плеча конгая. Но глядел смело.

Десятник опять почувствовал подвох.

– - Я не...
– - начал он, повертываясь к седовласому.

Маленькое смуглое тело взметнулось в воздух. Десятник еще успел как-то среагировать: обернуться, выдернуть из ножен меч... Он был очень хорошим воином, этот десятник. Но враг его перевернулся в воздухе и с коротким яростным вскриком ударил снизу вверх твердой, как железо, пяткой.

Десятник умер через миг после того, как сломанные носовые кости разорвали оболочку его мозга. Но сердце воина ударило еще трижды. И рука с мечом, взлетев вверх, разрубила воздух лучшим из ударов, когда-либо нанесенных ею.