Черный риелтор, или Квадратные метры жулья

Аркадий с Алексеем подошли к окошку кассира, и Аркадий извлек из кармана увесистое портмоне, сопроводив свое действо фразой:

— Я заплачу за проверку валюты.

В свою очередь Алексей расстегнул пиджак и рубашку, благодаря чему перед взором Аркадия предстала пачка долларов, закатанная в целлофановый пакет и прикрепленная скотчем к телу. Освободив свои заветные денежки из тесного плена и выпустив их на свободу, Алексей положил купюры в специальную выемку под стеклом. Когда доллары исчезли за пуленепробиваемым стеклом кассы, Аркадий самым любезным тоном обратился к толстой кассирше:

— Будьте так любезны, запакуйте, пожалуйста, в две пачки. В одной должно быть пять тысяч долларов, а в другой пятьдесят одна тысяча. Хорошо?

Кассир кивнула, а Алексей удивленно спросил:

— А зачем их делить-то надо?

— Ну, я же вам уже говорил, — начал врать Аркадий, — что пять тысяч Люба заберет сразу после сделки, а оставшиеся деньги они положат на валютный счет. Мы же уже с вами обсуждали это. Для них самое лучшее иметь деньги на счете, а не дома. Вы меня понимаете?

— Ах да. Я просто забыл. Из головы вылетело. Наверное, волнуюсь.

— Не волнуйтесь. Вы же сами предложили этот банк. И если по какой-то причине сделка не состоится, то придете сюда через три недели, как сказано в дополнительном соглашении, и заберете обе пачки целыми и невредимыми.

— Да-да. Я знаю, что волноваться ни к чему, но вы меня тоже поймите правильно — мало ли что, — заговорил извиняющимся тоном Алексей.

— Эх, дорогой вы мой, — вздохнул Аркадий, — если уж говорить честно, то в этой ситуации теряете отнюдь не вы. Переехать из перовской хрущевки в сталинский дом, расположенный в самом центре! И всего-то за пятьдесят шесть тысяч доплаты. — И он с многозначительной улыбкой посмотрел на Алексея.

— Да, но я, уважаемый, эти деньги не на помойке нашел, а эти супруги… Они же вечно пьяные!

— Мы же обсуждали с вами, что только потому, что они все время пьяные, нам и удалось уговорить их выехать из центра Москвы в ваш прекрасный район. А доплата, как вы сами знаете, не соответствует истинной разнице в стоимости вашей и их квартир. Вы, я думаю, лучше меня осведомлены о ценах на недвижимость. Так что давайте не будем друг перед другом лукавить, а спокойно, без излишних обсуждений закончим все сегодняшние процедуры и получим каждый свое.

— А они потом не передумают? Ну, я имею в виду, когда протрезвеют.

— На ваше счастье, почтеннейший Алексей, они уже никогда не протрезвеют, — ехидно заявил Аркадий. — Итак, сейчас вы с моим родственником спуститесь к ячейке и заложите в нее деньги. А я подожду вас вместе с остальными.

— А Любовь разве не пойдет к ячейке?

— Обязательно пойдет, но не сегодня. Она будет забирать деньги, а положить вы их и сами сможете, — отрезал Аркадий.

— Ну ладно, будь все по-вашему. — И Алексей равнодушно пожал плечами.

Глава 29 «Надо работать чисто»

Прошло полчаса, и из дверей банка вышла вся компания во главе с Аркадием. Алексей на ходу закурил, а Любка споткнулась и чуть было не упала, сопроводив свои выкрутасы отборным матом. Ее на лету подхватил Митя, а Аркадий поставил точку под проделанной операцией:

— Итак, первый шаг сделан. Теперь расходимся по авто и двигаемся в Леонтьевский переулок. Нотариус должен подъехать через час.

Все повиновались. И когда Аркадий устроился в салоне рафика, Боряныч не преминул напомнить об обещанной дозе спиртного. Воскресенский молча достал из своего рюкзака очередную чекушку и протянул ее Борянычу, который тут же открыл бутылку и начал пить. Когда в бутылке осталось меньше половины, Любка конфисковала ее у мужа и допила остатки водки.

— Значит, так! — напористо проговорил Аркадий, — Сейчас приедем на квартиру, и чтобы вели себя как шелковые! И так базарите, как бакланы помойные, чуть всю малину не обосрали! Сейчас бы они отказались меняться, и чтобы вы тогда делали?! Где бы вы еще нашли таких людей, которые с Тверской улицы в вашу гребаную квартиру поехали бы, да еще и с доплатой?! А? Где?!

— Слушай, Филя, а ты ж говорил, что мы будем меняться с его родителями. А эти-то кто такие? — спросил Боряныч.

На этот раз Любка не стала осаживать своего мужа — напротив, она закурила и вопросительно посмотрела на Аркадия.

— Это его другие родственники, — резко ответил он. — Ладно, шеф, трогай. Едем в Леонтьевский переулок.

Нотариус сидел за кухонным столом в квартире Боряныча, периодически морщился от едкого запаха перегара и нажимал клавиши лежащего перед ним ноутбука, подключенного к портативному принтеру. Это был мужчина сорока лет с абсолютно незапоминающейся внешностью — главным достоинством не столько юриста, сколько разведчика. Все остальные участники предстоящей сделки расположились вокруг стола. Митя достал из портфеля бутылку коньяку и демонстративно поставил ее на подоконник.

— Ну вот и все, — подняв голову, заявил нотариус. — Я дописал изменение, касающееся сроков освобождения обеих квартир, и теперь мы можем распечатать договора.

— Раз можем, то почему не делаем? — поторопил Аркадий.

Нотариус кивнул, нажал клавишу, и принтер приступил к печати. Любка глядела на это чудо техники абсолютно осоловевшим взглядом, а Боряныч курил, стряхивая пепел себе на брюки и жадно поглядывая на коньяк. Алексей же внимательно следил за действиями нотариуса. Наконец, договора мены были отпечатаны, и нотариус предложил:

— Теперь предлагаю ознакомиться и подписать договора. Ваши приватизационные документы на обе квартиры остаются у меня. Также у меня остается один экземпляр разрешения опекунского совета, а второй вам, Любовь Анатольевна, необходимо предоставить вместе с договорами мены на регистрацию.

Алексей взял свежераспечатанный договор и начал читать. Аркадий занялся изучением второго экземпляра. Затем Аркадий посмотрел на Боряныча и ласково сказал:

— Ну, все нормально. Самый обычный договор мены. Все данные совпадают. Давай ты первый быстренько подписывай, а уже потом Люба.

Боряныч, не читая договор, поставил свою закорючку в том месте, куда указал палец Аркадия. Затем бумага перешла к Любке, и она совершила ту же процедуру, не вглядываясь в текст договора. Алексей передал свой листок Борянычу и взял у Любки подписанный ею договор. Нотариус распечатал третий лист и отдал его Алексею, поглядевшему на всех поочередно и удивленно поинтересовавшемуся:

— А их разве должно быть три варианта?

— Конечно, — начал свои пояснения нотариус. — По одному вам и один остается в комитете муниципального жилья. Кстати, давайте сразу напишем доверенность на подачу документов. Филипп, вы говорили, что кто-то один будет сдавать и получать документы.