Чертоги демонов
Шрифт:
– Миланье, ты как?
– слегка хрипло спросил он, не сводя глаз с демона. Она даже забыл надеть шлем, который снял из-за жары, настолько спешил.
Но Миланье не ответила. Она смотрела полными ужаса и неверия глазами на тело Жарки. Она не могла понять, не могла поверить, не могла осознать, что произошло… Шок за шоком обрушивались на неё, не давая возможности успокоиться. И сейчас она уже не могла взять себя в руки.
Она упала на колени перед демоном, которая буквально несколько минут назад помогла ей и принесла плохую весть. Впустила на свою голову её и малума, за что и поплатилась собственной жизнью.
– К-как так… как же т-т-так… быть…
Кент тихим лёгким шагом двинулся вперёд.
– Миланье, ты как? Она не успела…
– ЧТО ТЫ НАДЕЛАЛ!!! – взвизгнула Миланье так громко, что оглушила саму себя. Резко развернулась, взмахнув рукой наотмашь, словно желая дать пощёчину тыльной стороной руки, и Кента отбросило.
Отбросило так сильно и быстро, что он не успел среагировать. Вся мебель на той стороне дома треснула и разлетелась в щепки, словно их что-то раздавило об стену. Кента же выбросило через дверной проём на улицу. Удар был такой силы, что его рёбра захрустели. Он пролетел через весь участок, врезался в забор, проломив его, подобно снаряду, спиной, и улетел в лес. Упал на землю, прокатился кубарем, замер и больше уже не двигался. Его автомат звякнул где-то в соседних кустах, ударившись о ствол дерева.
Миланье одичалым бешеным взглядом смотрела туда, где скрылся Кент. Её широко раскрытые глаза, полные безумия и боли, потихоньку прояснялись. Пелена спадала, обрушивая на неё понимание того, что только что произошло. Из глаз побежали слёзы, взгляд метался между телом демона и дверным проёмом.
Жарки смотрела куда-то в угол комнаты потухшим взглядом. С уголка губ тонкой струйкой стекала кровь. Она же ярким красным пятном расползалась по одежде, стекала вниз и собиралась на полу под ней.
Всего…
Несколько минут назад она была жива…
Миланье держалась из последних сил. Пыталась удержать сознание в своих цепких ладошках, потому что чувствовала, что, если сорвётся, одним криком уже не обойдётся.
Сейчас она с ужасом и испугом чувствовала внутри себя какую-то силу, доселе которую не встречала. Та разрывала её, требовала выхода вместе с болью, и Миланье очень боялась. Не понимала, как контролировать это и как удержать внутри. Не было рядом ни матери, ни кого-то ещё, кто смог бы ей объяснить, что делать. А боль и шок лишь усиливали это, словно подпитывали, делая неподконтрольной даже ей самой.
Потому единственным способом, которым Миланье воспользовалась – удержать всё внутри себя. Всю боль, всю грусть и ненависть, страх и печаль внутри себя. Не дать им воли и таким образом удержать и собственную силу. То, о чём она мечтала, теперь, подобно цветку, расцветало внутри неё.
Она зажмурилась, вся сжавшись, будто пытаясь сдавить силу внутри себя, запихав в маленькую коробочку. Просидела так минуту, роняя слёзы от боли, которая, даже будучи душевной, доставляла физические страдания.
И несмотря на то, что душевная боль никуда не делась, самообладание потихоньку возвращалось к ней. А вместе с ним отступала эта пугающая сила, грозящая извергнуться на окружающий мир подобно вулкану.
Вдох, выдох, вдох, выдох… Ей показалось, что стало значительно легче. А вместе с этим она заволновалась о других.
– К-кент? – тихо позвала она, посмотрев на дверной проём. Никто не отозвался. – Кент!
Миланье посмотрела на демона, которая безучастно лежала в луже крови. Теперь ей было не помочь. Даже обладай
Миланье магией, Жарки больше не дышала, и поделать здесь она ничего не могла. Лишь поджала губы и бросилась на улицу.– Кент! Кент, где ты?! Кент!
Её крик эхом разносился по окружающему лесу, теряясь в его дебрях. Ответа не последовало. Миланье лихорадочно оглядывалась, пытаясь найти взглядом его массивную фигуру. Она пробежала участок, пока не дошла до сломанного забора. Оглянулась и бросилась к лесу.
– Кент! Кент! Ты где?! – её крик терялся в наступающих сумерках.
Она не могла его бросить. Не теперь. Когда все, кто её окружал, исчезли или погибли, казалось, что Кент остался последним живым и настоящим. Всё остальное казалось эфемерным, ненастоящим, каким-то чудным и непонятным для неё.
Каким бы малум ни был, теперь он практически самое близкое для неё существо из всех, кого она теперь знала. Всё же им пришлось через многое пройти, и сейчас, после таких новостей, после всего, что она пережила и увидела, Миланье не хотелось оставаться одной. Она боялась этого, остерегалась, словно одиночество было страшным монстром.
Только не одна. Только не сейчас.
– Кент! Кент, ты где?! Кент!!! – заплакала она и бросилась в лес.
Пробежала через забор и практически сразу увидела его, валяющегося около деревьев.
– Кент!!! Кент!!! – Миланье пищала, как сирена, упав на колени около него и с трудом перевернув его тело на спину. – Кент! Проснись, Кент! Кент, пожалуйста.
Цепкие пальцы вцепились в его массивные плечи и начали трясти, однако она была не в силах сдвинуть его массивное тело даже на сантиметр. Она продолжала кричать, начала его бить по щекам руками с такой силой, что отбила себе все ладони, но ничего так и не добилась.
Это был самый первый раз, когда Миланье почувствовала, что обладает силой. Первый раз для неё, когда она использовала её на окружающих. Настоящая и очень разрушительная. Совершенно не те жалкие искры из ладоней. Это было то, что Миланье так хотела получить. Но, получив, поняла, что боится этого. Боится и ненавидит, так как не понимает, не чувствует и не умеет с этим обращаться.
Миланье познала очень важную вещь – мало обладать силой, надо уметь её контролировать и уметь с ней обращаться. Многие демоны познали это на себе, но всегда были под контролем более опытных и мудрых наставников – собственных родителей. Миланье же столкнулась с этим этапом взросления совершенно одна, не зная и не понимая, что нужно делать дальше.
Глава 16
Кент возвращался в сознание рывками. Из кромешной темноты его выдёргивали какие-то вспышки боли, но очень быстро он тонул обратно во темноте. И так несколько раз. Это походило больше на сон, из которого Кент не спешил выходить или же не мог проснуться. Он не чувствовал себя, где-то там он слышал непонятные звуки, однако точно так же не воспринимал их.
Но вот он начал просыпаться. Медленно, будто нехотя, возвращаясь в реальность. Он чувствовал… чувствовал что-то холодное и мокрое, что лилось ему на лицо. Это даже немного отрезвляло, возвращало чувство реальности. А вместе с этим он слышал невнятные жалобные бормотания, которые доносились от девки буквально рядом с ним.
– Ну давай же, ну просыпайся! Не оставляй меня здесь одну, глупый идиоть… Пожалуйста, проснись же! Кент! Кент, очнись, пожалуйста! Я всё прощу!
– Это ты простишь меня? – прохрипел он, отмахнувшись от фляги, из которой поливала его Миланье, пытаясь привести в чувства.