Чертоги Волка. Шепот богов. Книга вторая

Этот небольшой домик с коричневыми ставнями и небольшим палисадником, заросшим кустами бузины, Ольховский знал давно. Оставив машину на соседней улице, он под прикрытием густо-разросшейся черемухи с гроздьями уже чуть подсохших черных ягод, прошел незамеченным к самому входу. Оглянувшись, чтобы проверить, не следит ли кто-нибудь за ним, он быстро открыл калитку и прошмыгнул на крыльцо. Вечерние сумерки окутали поселок, делая очертания домов, заборов, растений более таинственными и загадочными. Погода менялась. По небу летели рваные клочья облаков на несколько мгновений прикрывая начавшие проступать звезды. Пока еще не сильные порывы ветра, срывали с деревьев пожелтевшую листву, нагоняя тоску своим завываньем, похожим на заунывную песню степняков.

Он потянул дверь в сени на себя, и та с тихим скрипом отворилась. В сенях было темно, и только из-под дверей, ведущих в дом, виднелись узенькие полоски света. Его ждали. Уже более уверенно, он открыл дверь, обитую потертым дерматином темно-бордового цвета. Женщина, сидевшая за столом, без удивления посмотрела на него. Подобие улыбки мелькнуло легкой тенью по ее губам, а в следующее мгновение уголки рта вновь опустились, придавая ее лицу вид грустного Арлекина. Но взгляд пристальных зеленых глас был, как прежде проницательным и несколько презрительным.

– Каким ветром…? Я уж думала, опять мимо проедешь… – Всем своим видом она старалась показать, что вовсе и не ждала его.

Но, по накрытому на две персоны столу к ужину, по чуть подкрашенным губам и ресницам, и даже, по слабому запаху духов «Белая сирень», которые когда-то ему нравились, он без труда определил: ждала… Еще как ждала! Это ощущение некой власти, которую он имел над ней, эта ее едва заметная и какая-то жалкая улыбка, после неудач сегодняшнего дня, были ему, как бальзам на рану. Она отвела от него взгляд, не выдержав присутствовавшей в его глазах насмешливости, одним быстрым движением руки скинула с плетеной небольшой корзинки узорчатую, вышитую по краям красными цветами салфетку, и театральным жестом обведя стол, проговорила, все еще не глядя на него:

– Садись, будем ужинать. Чем богаты… Вина не предлагаю. Думаю, ты сегодня же обратно собрался. Но прежде, чем начну отчитываться, – это слово она произнесла с некоторой ядовитостью, – мы вполне можем спокойно поужинать… – И, не удержавшись, добавила, – как когда-то…

Не разуваясь, он прошел и по-господски, слегка развалясь, уселся на стул напротив хозяйки.

– Ну, здравствуй, Наталья… Ты права. Мне сегодня же нужно обратно. Сама понимаешь, служба – есть служба.

Он даже не пытался скрыть легкой издевки в своем голосе, что совсем не мешало приступить к еде. Александр только сейчас ощутил, насколько проголодался.

Ели в молчании, если не считать ничего не значащих фраз, типа, «передай соль» или «подай хлеб». Быстро расправившись с тушеным мясом и значительным куском пирога с брусникой, он удовлетворенно выдохнул и откинулся на удобную спинку деревянного стула, стал наблюдать, как она разливает чай. Сильные пальцы ее слегка подрагивали, как видно, от сдерживаемого волнения. И Ольховский с удивлением подумал, что никогда не предполагал, что эту женщину может что-либо заставить нервничать. Приписав такое, несвойственное ей состояние собственной неотразимости, он задал первый вопрос.

– Может хоть ты мне скажешь, что случилось с Николаем, и куда подевались этот старик на пару с Вереей? Кстати, своего подопечного, Верея прихватила с собой. Наверняка опасаясь, что он в ее отсутствие может дом спалить. – Он коротко хохотнул, с удовольствием отмечая, как легкая гримаса неприязни пробежала по лицу Натальи при упоминании имени Вереи.

Наталья разлила чай, поставила на место чайник, села, ладонями расправила несуществующую морщинку на скатерти перед собой, и только тогда заговорила, не глядя на Александра.

– Не знаю, что случилось с Николаем, но могу сказать только одно – он перенес очень сильный стресс. С чем это связано, не могу пока понять. Возможно, что-то увидел. Хотя, что такого можно увидеть в наших лесах, чтобы человек чуть ли не в одночасье начал седеть? – Она с недоумением пожала плечами, и прямо посмотрела на Ольховского. – Ну и, безусловно, легкое сотрясение мозга. По голове его кто-то приложил. Но удар не был очень сильным. Ясно, что убивать его никто не хотел. А потом, он пролежал на холодной земле некоторое время, и как следствие – легкая простуда. Больше ничего особенного. Но то, что с ним что-то произошло, что-то, чего я не могу объяснить, это точно. Знаешь, он теперь похож на лодку, которая плыла в одном определенном направлении долгое время, а потом, ни с того, ни с сего, вдруг резко поменяла курс. Я попытаюсь еще с ним поговорить об этом. Возможно, что-то прояснится.

Ольховский задумчиво и пристально смотрел на молодую женщину, пытаясь выискать в ее лице что-то, что говорило бы о ее скрытности. Но не увидел ничего такого, что могло бы заставить его сомневаться в ее информации. Именно этим она ему и нравилась. Как бы не сложились их личные отношения, что касалось дела, она всегда отставляла свои чувства и эмоции в сторону. Он задал ей следующий вопрос:

– А как думаешь, этот «племянник» Авдея… Мог он как-то быть ко всему этому причастен?

Женщина пожала плечами.

– Не думаю… Он появился позже, как я поняла. На меня он произвел впечатление обычного деревенского мужика. Не очень сообразительного, кстати. Нет, не думаю, что он имеет к этому какое-то отношение. Скорее это работа твоей ненаглядной Вереи. Вот она могла шваркнуть бедолагу по голове. – Не удержалась она от ядовитости, и добавила с легким раздражительным пренебрежением. – От этой особы можно ожидать чего угодно. Хотя, справедливости ради, должна заметить, что не вижу повода, почему бы ей захотелось это сделать. Но мало ли, что этой ненормальной в голову взбрело! Я за чокнутых не отвечаю. – Фыркнула она

И замолчала, внимательно глядя на Сашу. Эмоции в ее взгляде быстро сменяли одна другую. Начиная от деловой заинтересованности и заканчивая каким-то тоскливым ожиданием. Но Александр этого не замечал, поглощенный перевариванием информации. Не придя ни к какому выводу, он деловито спросил:

– А ты знаешь, где расположены так называемые «дальние болота»? Можешь показать их на карте?

Недоумение промелькнуло во взгляде Натальи, но она тут же поднялась из-за стола, и направилась к небольшой полке, где стояло несколько книг по медицине и сборник стихов Есенина в довольно потрепанной обложке. Достав оттуда небольшую папку, она, вернувшись к столу, освободила от чашек место, и развернула небольшую карту района. Внимательно посмотрев на нее, ткнула пальцем в выбранную точку.

– Примерно вот здесь. – И с любопытством посмотрев на Александра, с насмешкой спросила. – Уж не за травами ли ты собрался, друг дорогой?

Ольховский уставился в карту, и не поднимая взгляда на Наталью, презрительно фыркнул.

– А если даже и за травами, тебе об этом знать не положено!

Вышло у него это несколько грубовато. Лицо женщины на мгновение окаменело, а в зеленых глазах вспыхнул опасный волчий огонек. Не удержавшись, она зло прошипела:

– Конечно, не мое…! Мое дело было твоих партнеров в Ленинграде в постель укладывать, да информацию для тебя выуживать. Помнится, ты тогда даже по звезде на погоны за это получил, а мне в честь этого флакон духов подарил! А теперь, конечно, дело не мое!