Чертовка для безопасника

Кажется, что сейчас истерика у меня начнётся. Губы невольно трясутся, руки - тоже, состояние ужасное.

Все же, эти недели с Кириллом расслабили сильно…

Но нельзя сходить с ума, нельзя!

Если начну истерить, помешаю Кириллу. Он прикрывает меня, защищает, и тут самое главное - помочь.

От меня помощь – не мешать. А слёзы и сопли только усугубят ситуацию.

Значит, нашли меня, значит, выследили, как бы мой мужчина ни старался. Там такая история жуткая, настоящая война кланов, политические бойни…

И я между жерновами влетела, дурочка невезучая. Понесло меня в тот туалет…

Вижу, как Кирилл, приложив палец к губам, смотрит прямо мне в глаза.

И неожиданно мягко подмигивает для поддержки. Типа, ничего страшного, прорвемся. Очень хочется верить, очень…

Киваю.

Лицо Кирилла тут же становится суровым, проявляются глубокие морщины. И от этого он почему-то делается ещё краше, глаз не могу оторвать, пялюсь на него, словно на божество… Он и есть сейчас для меня - самое дорогое. Защита. Если с ним что-то случится, то и мне не жить.

Дверь снаружи чуть приоткрывается. Она не скрипит, и тот, кто за ней стоит, немного подождав, принимается открывать её полностью, скрывая нас за дверным полотном.

И тут я понимаю, что дом проектировал Кирсанов. Не знаю, какой из них, но явно двери открываются не по пожарной безопасности, а как раз для таких вот моментов. Раньше не задумывалась, а вот сейчас какая только фигня в голову не лезет на нервах…

В гробовой тишине раздается хриплый голос мужчины.

— Серый. Зашёл в котельную. Чисто.

— Оставайся там, — отвечают ему из рации.

Я вижу руку с пистолетом. Незнакомец оружие направляет во все углы помещения, потом решает проверить, что за дверью.

Тело моё от напряжения трясется, выступает пот под одеждой в районе позвоночника… Влажнеют ладони. Я стараюсь не дышать. Кирилл пистолет убирает за пояс, беззвучно вытаскивает нож. Тупо смотрю на него, кажется, даже рот раскрываю, и не сразу понимаю, что мой защитник уже начинает действовать.

Кирсанов перехватывает руки мужчины, тот не успевает даже выстрелить, и бьет рукоятью ножа в шею.

Человека без сознания Кирилл аккуратно укладывает на бетонный пол. За руку меня хватает, опять меняет оружие.

Выглядывает на улицу.

Техническое помещение выходит в лес, поэтому мы ныряем в кусты и бежим.

— Беги без оглядки, прямо, — приказывает Кирилл.

Я бегу, чувствуя, что он рядом. Что прикрывает. Под ногами хрустят остатки колючего тающего снега. Погода отличная, тепло… И такая ужасная ситуация. Рыдать хочется, но я держусь. Только сердце по ребрам лупит.

Выстрел.

Я вскрикиваю и пригибаюсь, подбегаю к ближайшему стволу сосны и сажусь, с ужасом оглядываясь. Кирилл налетает на меня тащит волоком в сторону. Он тоже стреляет. От пронзительных, страшных хлопков я затыкаю ладонями уши и зажмуриваюсь.

Кирсанов, больно схватив за запястье, все тащит и тащит прочь. Я уже не понимаю, куда, подчиняюсь, податливо перебираю ногами, полностью доверившись мужчине.

Мелькают елки, стволы деревьев, мы куда-то бежим, бежим, бежим…

Кирилл все время тянет меня за руку, не позволяет останавливаться, а сам по пути еще и успевает по сторонам смотреть, преследователей выискивать.

Я в этой ситуации только жмуриться могу и малодушно надеяться на то, что это все скоро закончится. Как-нибудь.

Бежим сквозь небольшой ельник.

Только на дорожку попадаем и тут же налетаем на кого-то.

Я взвизгиваю, всего на миг наткнувшись на полные лютости карие глаза здорового мужика в камуфляжном костюме. Он так смотрит на меня, этот охотник, словно жертву видит перед собой.

Наверно, узнал, и я - его конечная цель. Может, даже обрадовался, работа вот почти выполнена, скорее всего… Сопротивляться я не способна…

Сама. А вот Кирсанов - да, способен.

Киллер оказывается подготовленным, выстрелить Кириллу не дает. Завязывается драка.

Я отлетаю в сторону, оторопело наблюдая за дикой бойней.

Два здоровых бойца, рычание и страшное сопротивление.

— Беги,— хрипит, улучив момент, Кирсанов.

Я…. Я должна бежать? А как же он?

— Беги, блять!

Я бегу без оглядки, как курица безголовая, дороги не разбирая, два шага делаю - опять выстрел.

На инстинкте самосохранения падаю на четвереньки.

Весь мир прыгает перед глазами, крутится. Я задыхаюсь, сердце кровь прямо в голову качает, бьется молотом в висках, приносящим боль пульсом.

И не сразу приходит понимание, что взгляд упирается в чьи-то ботинки…

В ужасе поднимаю глаза. Надо мной стоит очередной мужчина. На голове балаклава, скрывающая всё лицо. Из рук в чёрных перчатках выпадает пистолет к моим ногам. Метился в меня…

Прямо в меня!

Я ничего не понимаю, как так быстро… Даже бы не заметила, что умерла.

Он, видимо, тоже не заметил.

В горле очередного киллера виден почти насквозь пробивший тело длинный нож Кирсанова.

Когда Кирилл успел метнуть эту жуткую «финку» с костяной ручкой?

Он же дерется…

Секунда, другая… Это всё, как замедленная киноплёнка. Моя жизнь не будет прежней… Точнее, она уже давно изменилась. Очередной труп в моей жизни грузно падает на землю прямо рядом. И я понимаю, что никуда не побегу больше. Если Кирилла убьют, то…

Смысл мне жить?

Я беру чужой пистолет в руки и выпрямляюсь, разворачиваясь обратно.

Убью… Просто убью.

И плевать на все, вот честно.

Двое мужчин продолжают бороться на черничных кочках, серо-белый снег окрашивается кумачовой кровью… Я подхожу на ватных ногах ближе, прицеливаясь в незнакомца. Но тот уже не двигается.

Тяжело дыша, Кирилл чуть приподнимается, поворачивается ко мне.

Весь в кровище! Разбит нос, порвана скула, рассечена бровь. Только ледяные глаза хищника горят азартом… Именно азартом, это особенно удивляет почему-то.

— Опусти, — хрипит Кирилл и сплевывает кровь.