Честь, хлеб и медяки

— Пойдем, — неожиданно согласился Болдер, хотя еще минуту назад, поддавшись всеобщей суете, кидался помогать таскать мешки с товарами.

Уютный дворик с тенью и дастарханом нашли не сразу, пришлось на самом деле погулять по городу и попялиться на дворцы и мавзолеи. Чайханщик выставил перед друзьями искусно разрисованное блюдо с бриани, пиалы с чаем, халву, орехи и засахаренные фрукты в вазочках. Они глазами съели бы и больше, но в последний момент все же разум возобладал над желудком, и от тикки пришлось отказаться. И к тому же возлежать долго рядом с накрытой скатертью они не собирались. Им требовалось лишь поговорить и пойти либо в одну сторону, либо в разные.

Руперт вздохнул, он так и не смог начать неприятный для него разговор, и подцепив рис рукой, стараясь захватить побольше миндаля и изюма, в не только баранины, отправил его в рот. Пока жевал, придумывал слова, которые все не шли на ум.

— Мне надо с тобой поговорить, — первым не выдержал напряженного молчания Болдер.

— Мне тоже, — покачал головой Руперт.

Он снял с пояса кожаный кошелек, туго набитый медяками, и выложил его перед другом.

— Что это? — спросил тот изумленно.

— Это твое, — сказал Руперт, — честно заработанное.

— Но… — не понял его Болдер. — Со мной главный караванщик рассчитался сполна.

И он кинул на дастархан такой же туго набитый кошелек с вензелем Ланзо.

— Ты не украл его? — испугался Руперт.

— Брось, — расхохотался Болдер, — никогда не брал чужого. А теперь вдвойне не смог бы взять. Главный караванщик всем выдал жалование в таких кошельках. И…

Он замялся.

— Даже не знаю, как сказать тебе…

— Да говори уж, как есть, — вздохнул Руперт.

— Он предложил мне сопровождать с ним караваны, — выдохнул Болдер. — И положил жалованье за сезон такое, что теперь я смогу купить дом, жениться на порядочной девушке, родить детей.

— Это же хорошо, — грустно улыбнулся Руперт, осознавая, что он опять остается один, — просто отлично.

— Да… Но… — в ответ ему точно так же улыбнулся Болдер, — тогда я не смогу пойти с тобой к амиру в качестве твоего слуги.

— Зато я буду знать, — зажмурился Руперт. Ему не хотелось, чтобы друг заметил, как подозрительно заблестели его глаза. — Что меня встретит не слуга, а друг, когда я вернусь с очередного задания амира, что у него все хорошо и ему не нужно думать о хлебе насущном, что у него в кошельке не только медь, но и серебряные талеры. А слугу мне не надо… Я рад, что у тебя все сложилось. Дорога, которую мы выбрали, оказалась верной. Спасибо тебе…

— За что? — изумился Болдер. — Я ничего такого не сделал, за что можно меня благодарить.

— За ложку, за шляпу, за науку… — Руперт взглянул ему прямо в глаза. — За то, что оказался рядом, когда мне было особенно плохо, и подставил свое плечо. А теперь давай выпьем чаю со сладостями, обнимемся на прощание и пойдем каждый своей дорогой — в этом месте они расходятся. Но пообещай мне, что станешь заходить в эту чайхану всякий раз, как снова окажешься в Брассере. И я буду заходить, и оставлять у чайханщика записки для тебя. Не стесняйся, пиши, если понадобится помощь — на то мы и друзья, чтобы оказаться рядом в трудную минуту.

Болдер покачал головой — так и есть. Незаметно они сблизились во время пути, стали заботиться друг о друге, приходить на помощь в нужный момент.

Руперт со своей лежанки поднялся первым, следом встал на ноги Болдер. Они обнялись, похлопали друг друга по спине, вместе подошли к выходу на улицу. Дальше один пойдет налево, другой направо. Так надо — Болдер выбрал свою судьбу, а Руперту к ней еще идти и идти.

========== Глава 9 ==========

Комментарий к Глава 9

Тема главы, чтобы почувствовать восточный колорит — https://vk.com/audios231070728?genre=0&q=%D0%94%D0%B0%D0%BB%D0%B8%D0%B4%D0%B0

Мастер, которого порекомендовал Ланзо, оказался очень стар. Руперт в первый момент даже засомневался, что тот сможет его чему-то научить еще, кроме того, что он знал и умел сам.

— Заходи, — прохрипел старик вместо приветствия, тряхнув косматой седой головой.

Руперт осторожно шагнул в ворота и оказался внутри небольшого садика, мгновенно окунувшись из жары в приятную прохладу, где от запахов разнотравья и цветов внезапно закружилась голова, а птичий хор обрушился со всей мощи на неискушенного слушателя. Он даже обернулся и взглянул на улицу, где только что стоял: ничего не изменилось — там по-прежнему песок, пыль и палящий зной, да оборванцы, которые за медяк помогли отыскать нужный дом.

— Мне бы… — начал он неопределенно.

Старик окинул Руперта взглядом, задержавшись чуть дольше на висевшем на поясе пришедшего шамшире.

— Откуда меч? — спросил он.

— Один хороший человек отдал, так как самому ему он больше не пригодится, — ответил Руперт и положил руку на эфес.

Старик кивнул и добавил:

— Этот меч нельзя ни купить, ни украсть. Только отдать, подарить, когда сил в руках не станет больше, чтобы сдерживать его мощь. Знать, тот человек предполагал, кому отдавал смертельное оружие… Зови меня мастером.

Он отвернулся от Руперта и легкой пружинистой походкой, как у молодого, направился вглубь садика, махнув рукой, чтобы тот следовал за ним. Под грецким орехом стоял накрытый на двоих низенький стол, словно мастер ждал если не его, то гостя, вокруг него на траве были разбросаны подушки разной величины и предназначения.

— Выпей со мной чаю, — предложил старик, устраиваясь на подушках, — и расскажи, что тебя привело ко мне.

— Мне бы научиться владеть мечом, что висит у меня на поясе, — Руперт досказал свою просьбу, которую начал еще в воротах, тоже устраиваясь на подушках и принимая из рук хозяина пиалу с ароматным напитком.

— Владеть, говоришь, — протянул старик. — А с обычным оружием? Совладаешь?

— Есть немного, — скромности Руперту было не занимать.

Впрочем, он никогда не кичился своими знаниями и военными навыками: убивать людей — невелика наука. Был бы острым меч, да сила в руках.

Чай Руперту понравился, в него определенно были добавлены какие-то травы, раскрывающие вкус напитка, делающие его изысканным, неповторимым. После выпитого чая ему показалось, что силы у него прибавилось, помыслы стали чистыми, а голова ясной.

— Ну, пойдем тогда, — усмехнулся мастер, — посмотрим, насколько немного владеешь оружием.

Они прошли за мазаный домик в глубине двора и очутились на тренировочной площадке под палящими лучами солнца — ни кустика, ни клочка тени.

— Скидывай куртку, — приказал мастер, при этом сам тоже снимая шервани и оставаясь в тонкой льняной рубашке.

Руперт нехотя подчинился приказу — под курткой у него были спрятаны детские мечи. Он так и не продал их — все как-то времени не оказалось, а носить на поясе рядом с шамширом счел недостойным меча.