Честь, хлеб и медяки

— Страх не парализует тебя, а пробуждает, — проворчал Талис, когда все закончилось. — Нет, не гуль дает тебе такие невероятные способности, а твое человеческое сердце.

Он вороном привычно устроился на плече у Руперта.

— Можно обучиться всему, чему угодно, кроме одного — следовать зову своего сердца, — добавила Фаиза.

Девушка по-прежнему устало сидела у стены, пытаясь прийти в чувство и унять кровь из раны на шее.

— Скажи, герой, — проговорила она негромко, — как выбираться из цитадели станем? Нам бы ворон твой смог бы помочь, будь он несколько сильнее. А так… — Фаиза обреченно махнула рукой, — мы обречены на вечное прозябание здесь.

Она наконец поднялась на ноги и забрала свои кинжалы из второй лапы Нарельга. Теперь они, как и подвиг Руперта, казались бессмысленными и бесполезными.

— Как отличить пораженье от победы? — Руперт незлобно пнул тушу дракона.

Они умрут раньше, чем кажется — погибнут от жажды и голода — и пополнят отряд стражей мертвого города. Этого и добивался Нарельг. Вечное прозябание им не грозило. Из колодца воды больше не набрать — она вспенилась и почернела, как кровь убитого дракона. Все, что у них осталось, — наполненные бурдюки, да немного в ведре.

— Напиться напоследок, что ли? — вздохнул Руперт.

Он подошел к колодцу и заглянул в него…

Из мрака на него смотрел, нет, не джинн, скорее демон: из светлых развивающихся волос выглядывали два рога, два крыла — белое и черное вздыбились за спиной и готовы перенести своего хозяина туда, куда тот бы пожелал, в руках мрачно светился шамшир, на обнаженном торсе, как сейчас, брони не было, тело само было, как непробиваемая броня, и только по-прежнему ладони скрывали перчатки, такие же, как на нем сейчас.

Руперт испуганно отпрянул от колодца — вечность, похоже, ему обеспечена. Если бы не лицо, решил бы, что это не себя он увидел в черной колодезной бездне. Это предзнаменование и, значит, он будет жить, жить и жить. Осталось решить, как выбраться из цитадели.

— Другие по живому нашему следу придут, — пробормотал Талис, — но будет поздно.

— Тсс, — остановил его речь Руперт, подняв руку. — Как ты сказал?

— Будет поздно, — встрепенулся ворон.

— Нет, до этого, — покачал головой Руперт.

— Это стихи, — отозвалась Фаиза. — Их любил цитировать Правитель Ночи. И звучат они так. «Другие по живому следу пройдут твой путь за пядью пядь».

— Хватит, — остановил ее Руперт, как совсем недавно Талиса, и повел головой, словно прислушиваясь. — Ну, конечно… Как я не догадался раньше об этом?

Он подошел к поверженному дракону и двумя взмахами меча отрубил задние лапы того.

— Зачем издеваешься над телом? — недовольно буркнул Талис.

А Фаиза отвернулась к стене, с трудом сдерживая рвотные позывы.

— Кинжалы…

Руперт протянул к девушке руку. Та, не споря, отдала.

— Здесь все требует больших усилий — даже любовь, — проговорил Руперт, убирая свой меч в ножны, а затем втыкая в обрубки лап дракона по кинжалу. — Любовь к жизни, например.

Он распахнул ворота и сделал первый шаг лапами, держа их за кинжалы, а потом на следы наступил своими ногами.

— След в след, — приказал Руперт Фаизе. — Иначе смерть. А ты, — обратился он к ворону, — держись как можно крепче. Не вздумай слететь. Иначе тоже смерть.

Талис даже привычно не каркнул в ответ.

Шли молча — Руперт первым с обрубками лап, за ним ступала Фаиза. На пыльных улицах мертвого города следы отпечатывалась ясно и хорошо были видны. Выйти бы из города засветло, пока призраки не активизировались с приходом ночи. Жаль, до края песков им не добраться или хотя бы уйти подальше, откуда цитадель не видна.

— Мне, кажется… — прошептал Талис.

Но Руперт не дал ему договорить — зажал рукой клюв, после того, как переставил лапы Нарельга. Не хватало, чтобы по голосу или дыханию за ними устремились призраки из-под своих погребальных камней. Да и сам он не слепой — увидел замаячивший силуэт за краем мертвого города. Плохо, если придется сражаться — дали бы хоть ступить на чистые пески, иначе уйти без потерь не удастся. И тут он бы уже выбрал себя, а не Фаизу, оставив ее прикрывать его с Талисом уход.

— Это Гоц, — заволновался на плече Руперта ворон. — Откуда он здесь? Да еще и с конями… Есть счастье в этой жизни.

Талис чуть не заплакал от радости.

— Сиди смирно, — приказал Руперт. — Слетишь, не будет тебе счастья. Да и нам с Фаизой туго придется.

До края мертвого города оставалось еще несколько шагов…

Они упали в изнеможении на чистых песках. Все, до них никто из цитадели и мертвого города не доберется.

— Нечего валяться, — прокричал Гоц, устремляясь к Фаизе.

— Каким чудом ты здесь? — спросила девушка, принимая помощь.

Она подошла к Руперту и протянула руки за кинжалами, который тот выдернул на последнем шаге, прежде чем уже ненужные обрубки лап закинуть назад в мертвый город — дальше с ними нельзя. Руперт молча отдал ей оружие — он еще там в комнате решил для себя, что сражаться с девушкой из-за них не станет, а просто пойдет за ней.

— Так откуда ты здесь взялся?

Фаиза снова обратилась к Гоцу, который подвел к ней жеребца.

— Видишь ли, ты сама сказала, что мой кузен женился на моей бывшей невесте, — начал свой рассказ парень, терпеливо дожидаясь, когда девушка поднимется в седло. — Поэтому я решил, что теперь вполне безопасно можно вернуться домой.

— Я так и думал, — согласился Руперт. — Что сидеть в мазанке стариков?

— А потом со стены замка увидел песчаную бурю, — продолжил свой рассказ Гоц. — И мне почему-то почудилось, что вам нужна помощь. Я снова сбежал из дома, на этот раз прихватив парочку коней с собой. А когда набрел в песках двух павших лошадей…

— Это могли быть не наши лошади, — перебила его Фаиза.

— Я же обыскал их седельные сумки, — усмехнулся Гоц, — и сразу понял, что вы можете быть только в крепости в песках.

И он кинул Руперту эфес от его детского меча — он никогда бы ни с чем его не перепутал.

— Спасибо тебе, — поблагодарил Руперт парня. — А теперь в путь.

Они пришпорили лошадей, чтобы до темноты оказаться как можно дальше от цитадели и не видеть ее огней, которые манили и завлекали, заставляя вернуться. И не было сил бороться с этим желанием. А Нарельг тут был ни при чем. Просто так совпадало — когда дракон заманивал новых стражей королевства к цитадели, наступал уже вечер…