Честь взаймы

И если все получится… Должно, обязано получиться! Теперь, когда вмешались даже легендарные Неспящие, удача точно будет его на стороне, решил Росс. Ибо забыть удивительный полет на огромных птицах нельзя ни при каких обстоятельствах. Где-то внизу усталым пестрым зверем спал Эарфирен, сжимая в объятиях серебряную ленту Аверна, а сверху на бесшумных летунов взирали звезды и луна, молча, восхищенно и завороженно. Росс Джевидж подставил разгоряченное лицо ледяному ветру, теплое птичье тело Неспящего вибрировало под ним, принося успокоение измученному желудку. Очень быстро жгучая боль как бы унялась сама собой. Но лорд-канцлер все равно погладил жесткие перья в знак благодарности. Наверное, один только… Великий Л’лэ знал, как надоело Россу чувствовать себя развалиной, как устал он от беспомощности. Он, взрослый и сильный мужчина, превращен злой волей какого-то выродка, в замученного доходягу, припадочного заику. Проклятье!

– Все пррройдет, – негромко заявил ворон. – Здоррровье верррнется. Поверррь!

Птичья стая стала понемногу снижаться, заходя на вираж, чтобы приземлиться где-то в столичном пригороде прямо на крышу богатого загородного дома.

– Прррилетели! – оглушительно крикнул Великий Л’лэ и плавно спланировал во внутренний дворик.

Судя по темным окнам особняка, хозяев дома не было, а сторож уже видел десятый сон.

– Где мы? – поинтересовался Гриф.

Для Неспящих не существует закрытых дверей, они не обращают внимания на замки и запоры, они просто идут туда, куда хотят.

– Здесь! Здесь! Здесь! – истошно вопили на все голоса огнеглазые твари, сплошным потоком сильных тел устремляясь внутрь особняка.

Росс и сам уподобился ищейке, идущей по горячему следу, чующей близость врага. Он схватил за руку Фэйм и бросился следом. Дверь, зал, коридор, поворот, лестница, ступеньки вниз, вниз, вниз, дверь. Где-то позади пыхтел Кориней, поддерживаемый Кайром, в арьергарде топал сыщик Деврай с оружием в руках. Вниз, вниз, вниз… туда, где все началось… туда, где все кончится…

Великому Л’лэ в облике большого черного пса достаточно было встать на задние лапы, а передними опереться на тяжелую створку, чтобы дверь сорвало с петель.

Кайр Финскотт поднял повыше прихваченный при входе масляный фонарь, чтобы получше разглядеть внутренности подвала.

У лорда Джевиджа дрожали коленки. Удивительно, как он вообще устоял на ногах при виде места, куда привели их Неспящие. Даже профессор и тот остолбенел, покрывшись холодным потом и смертельной бледностью. Казалось, что мэтра Коринея сей же час разобьет паралич от потрясения.

Но первым не выдержали нервы у рейнджера.

– Дьявол! Да что это за место такое? Чье это все?! Куда… куда Тайная Служба смотрит?! – закричал он, опасно размахивая револьвером.

– Осторожнее! Смотрите не начните стрелять, еще порушите тут все! – рявкнул Джевидж. – Отставить истерику, капитан!

– Но я…

– Отставить! Смирно! Равняйсь! Вольно!

Что-что, а командовать и подчинять своей воле у бывшего маршала Империи получалось прекрасно. Во всяком случае, профессор сомкнул челюсти и сделал попытку подтянуть живот. Не говоря уж о Кайре, который от громогласных команд весь вытянулся в струнку.

Да что там студент, даже огнеглазые немного присмирели. И только Фэйм потерянно бродила по обширному подземному залу. Она никогда в жизни не видела столько сложных и странных механизмов. Им не нашлось еще названий ни в одном человеческом языке. Цельнометаллические, блестящие и полированные детали крепились к суставчатым подвижным частям на шарнирах и ползунах, бесчисленное количество шестеренок, втулок и пружин, соединенных между собой в самых причудливых комбинациях. Драгоценные камни, бронзовые детали, стеклянные трубки, наполненные разноцветными жидкостями, латунные змеевики, серебряные ажурные конструкции, похожие на крылья насекомых из-за вкраплений слюды. Все это нагромождение механизмов располагалось вокруг крестообразного металлического стола. Кожаные ремни явно предназначались для того, чтобы пристегивать жертву за руки и за ноги к жуткому ложу. Живую, вырывающуюся, противящуюся насилию, о чем свидетельствовали кровавые разводы на поверхности стола.

– ВсеТворец! Это же от ошейника след… – воскликнул Кайр.

И вправду! Для того чтобы удержать голову на месте и без опаски накрыть ее сверху блестящим от полировки колпаком, на шею опускалась металлическая пластина с зазубренным краем и привинчивалась винтами. Ошибки быть не могло – след от этого ошейника остался на шее лорда Джевиджа и безымянной девушки из Лечебницы.

Фэймрил несколько раз ущипнула себя за бедро, словно силясь проснуться от затянувшегося кошмарного сна, который и не думал кончаться.

– Торопис-с-сь, бес-с-страш-ш-шная, – напомнил о себе Великий Л’лэ, снова ставший гигантским змеем. – Ноч-ч-чь коротка, с-с-свет крадетс-с-ся нез-з-зримо с вос-с-стока. Решайс-с-ся!

Он положил большую плоскую голову на стальное ложе и поглядел прямо в глаза Росса Джевиджа. Мол, тебе выбирать, тебе рисковать, и только тебе ведома цель. Оно того стоит? Если – да, то не медли!

– Где «раковина»? Ищите, куда ее поместить, и не будем тянуть время, его и в самом деле очень мало, – сказал Росс профессору и стал раздеваться.

Уж ему ли не знать, что такое принимать ответственные решения и действовать без промедления.

– Лучше донага, – посоветовал Кориней, осторожно исследуя механизмы на предмет подходящего для «раковины» углубления. – Одежда может помешать.

«Чистой воды авантюра, – думал профессор. – Где гарантии, что Джевиджу не станет еще хуже? ВсеТворец, что ж мы делаем, что творим, безумцы?!»

– Привязывать себя не дам. Я и так выдержу, – буркнул лорд-канцлер, деликатно повернувшись к женщине спиной. – Помогите мне с сапогами, Кайр… Как холодно! Проклятье! Скорее! Скорее! А не то я тут околею!

Смущение чужой наготой покинуло Фэйм вместе со всеми остальными страхами, она могла лишь считать шрамы на теле Росса и сочувствовать, не имея права коснуться всех этих уродливых рубцов. Отощавший, ссутулившийся, приволакивающий ногу, весь в шрамах и мурашках от холода – на него мужчинам смотреть больно, не говоря уже о любящей женщине, которая готова разрыдаться от острой жалости.

Когда железный ошейник лег поверх так и не зажившей раны, Джевидж дернулся и закусил губу. Костяшки пальцев, впившихся в края ложа, стали не белыми – синими от напряжения.

– Мэтр, ради всего святого, не тяните, делайте что-нибудь! – взмолился Росс через несколько томительных минут.

Джевиджа сотрясала крупная дрожь, пальцы рук и ног сводило судорогой, а профессор все никак не мог запустить колдовской механизм. Он успешно отыскал паз, куда вставлялась мнемо-«раковина», но дальше дело не двинулось. Кориней в отчаянии сыпал ругательствами, вздыхал и громко сопел, но заставить дьявольскую машину работать не мог.

– Что же делать? – шепотом вскричал Кайр.