Четкие линии

– Давайте вернемся к крестражам. Почему ты уверена, что их не может быть в твоей Комнате?

– Потому что моя Комната, как и Комнаты остальных Основателей, по сути тонко настроенный артефакт с определенной структурой и заданными параметрами. Сильное колдовство, наподобие того, что используют для защиты крестражей, способно вмешаться в его работу, навредить, поэтому оно здесь невозможно. Блокируется самой Комнатой. Сюда можно пронести артефакт, но нельзя его вплести в структуру Комнаты.

– То есть просто бросить и все?

– Да, - просто кивнула Когтевран.
– Единственный, кто сумел сделать артефакт в артефакте, это Салазар. Он превратил Воскрешающий камень, доставшийся от предка, в часть родового кольца Слизеринов. Подозреваю, ему помогали либо гоблины, либо Годрик. И не единожды.

– Годрик, - слегка поморщился Слизерин.
– До этого Камень являлся реликвией нашего рода.

Значит, защитить крестраж в Комнате не сумели бы, его просто-напросто вышвырнуло бы из помещения.

– Но его могли оставить?
– вернулся к прежней теме.

– Нет, - губы Когтевран дрогнули в намеке на гордую улыбку.
– Комната обладает своим сознанием, пусть и отличающимся от человеческого. И она все же артефакт. А крестражи - магические паразиты. Они способны вытягивать из человека жизнь, а из других артефактов - энергию. Поэтому частенько в крестражи превращали мощные предметы, реликвии.

Все как и говорила Гермиона, никто не делает крестражи из консервных банок. Тут целая наука и основа. Но как от этого болит голова. Я всего лишь хочу нормально провести Рождество, отучиться. Хочу рисовать мангу и не думать ни о чем больше.

За что мне все это?!

Рисунок котенка зашелестел перед глазами, дверная ручка повернулась, привлекая внимание. На случай, если кто-то находится внутри, а снаружи его ждут, но не могут войти, Комната могла подать сигнал. Кандида продумала все, что возможно.

Мы всей компанией переглянулись. Елена направилась к выходу, прошла сквозь дверь. С тех пор, как ей дали допуск в Комнату, она могла приходить и уходить, когда ей вздумается. Свои обязанности призрак не забросила, но теперь львиную долю своего времени тратила на беседы с матерью. Нагоняла впустую потраченное при жизни время.

Вернулась призрак растерянная.

– Там большой жук стучится в дверь, - тихо, словно сама не уверена в своих словах, произнесла она.

Открывать дверь пришлось мне. Жук пролетел мимо меня, важно жужжа, сделал круг почета над рабочим столом и приземлился в появившееся кресло. Через минуту в нем, закинув ногу на ногу, сидела яркая блондинка с хищным взглядом и алыми, как кровь, длинными ногтями.

– Здравствуйте, мистер Поттер, - улыбнулась Рита Скитер.
– Решила заглянуть к вам на огонек.

========== 30 ==========

– Чай? Кофе, мисс Скитер?
– любезно предложил дамочке, направляясь к столу, где у меня находилась спиртовка и турка. Чай там тоже можно приготовить, правда медленнее, чем кофе. Но все равно очень вкусно.

– Кофе, - улыбнулась журналистка, оглядываясь по сторонам.
– Рада вас снова видеть, господа. О, у вас новый член клуба по интересам?
– судя по всему, ехидство вернулось к мисс Скитер в полной мере, и теперь она отыгрывалась за прошлое. Какое счастье, что о Елене она тоже не сумеет рассказать, клятвы я брал с возможным заделом на будущее.

Турка легла на огонь с легким звоном, я достал молотый кофе, специи.

– Ваниль или корица?

Принцип работы с ванилью тот же, что и с корицей. Берется стручок, слегка вскрывается, точнее надрезается, можно точечно, а затем им помешиваешь напиток, дожидаясь готовности. Если корица придает пряный вкус и насыщенный, густой аромат, который всегда ассоциировался у меня с восточными базарами и сказками, то ваниль добавляет нотку терпкой горчинки, а аромат в противовес ему тонкий и непереносимо сладкий, как будто окунаешь лицо в облако душистой ваты.

– Ваниль.

– Так что привело вас в нашу скромную обитель, мисс Скитер?
– с любопытством взглянул на собеседницу.

Та не смущалась суровых, испытывающих взглядов нарисованных Основателей, творческого бардака и присутствия призрака, смотрела выверено невинно, я бы сказал наивно, если бы не видел в глубине глаз скрывающийся холод расчета.

– Возможно, я просто соскучилась, мистер Поттер? Эта Комната… навевает воспоминания.

– И ради воспоминаний, - выделил насмешливой интонацией, - вы проникли на территорию школы, незаконно, потому что сомневаюсь, что о вашем визите знает директор или заместитель.

Поставил перед ней чашечку, корзинку с печеньем, а сам сел напротив, в появившееся кресло. Портреты висели по бокам, Елена подлетела к матери. Журналистка оценила расстановку сил, поправила кокетливо падающую на лоб кудряшку, наивность исчезла из ее глаз, оставив только серьезность и привычную насмешку.

– Я предположила, что, возможно, вы захотите продолжить наше сотрудничество, мистер Поттер. Ваша жизнь до сих пор является темой, весьма интересной нашим постоянным читателям, да и простым обывателям.

Прищурился, возвратив насмешку.

– И вы всем предлагаете такие… привилегии?

Рита вернула взгляд сторицей.

– Нет, только самым интересным… персонажам.

Глоток мы сделали синхронно, откинувшись в глубину кресла. Да, ничья. Рита не может писать обо мне без моего разрешения и проверки статьи перед публикацией, а ей нужна сенсация, нужно расследование, которое встряхнуло бы читателей, заставило с интересом читать газету.

И я могу использовать это в своих целях.

– Мисс Скитер, как насчет того, чтобы раскрыть читателям секрет бессмертия Волдеморта?

Глаза журналистки загорелись, она подалась вперед.

– Вы знаете этот секрет?

– Да.

– И просто так отдадите мне его? Аврорат и ДМП, да и Отдел Тайн наградят того, кто прольет свет на текущее расследование. Вы могли бы стать популярным, Спасителем, - искушение и недоверие, резонное, надо сказать. Обычные люди не отказываются от славы, но то обычные, а не скромные мангаки.

– Мне выгодно, чтобы информация попала в газеты и к властям в нужном мне ключе. При этом раскрывать свою причастность не имею ни малейшего желания, меня вполне устраивает та жизнь, которую я веду, - приоткрыл карты.
– Вы не представляете, скольких усилий стоило избавиться от звания Героя в первый год обучения.