Четверная интервенция
Шрифт:
– Покойся с миром, цепной пес Трезубца. Для того, кто не является воином по призванию, ты сражался храбро.
– Я могу быть спокоен. Это совсем не позорно - быть повергнутым твоим ятаганом, Темучин.
Наблюдатель остановил сердца всем в поезде, кроме подопечной парочки и машиниста. Люди попадали на пол. Девочка показала ему большой палец.
– Я правильно поняла, Вотти? Это ведь ты их усыпил?
– Ну, они же не рыбы.
– Прости, но я не догоняю, о чем ты, Вотти.
– Рыбу усыпляют. Собак усыпляют. А людей... людей
Эйвон и Светка панически оглянулись. Вокруг лежал настоящий ковер из тел. Светка схватилась за голову и села. А Эйвон деловито спросил:
– Переиграть никак?
– Ну почему же никак... Можно. Только вот зачем?
– Тогда воскреси.
– Воскресить не могу.
– Но ты же сказал...
– Могу снова запустить сердца. Они еще живые, и будут считаться таковыми еще...
– Запускай.
– С чего бы мне тебя слушаться?
Наблюдатель вздрогнул - вставшая с сидения Светка со всех сил наступила ему на ногу.
– Вотти, немедленно оживи этих мерзких людишек.
– прошипела девочка.
– Ты офигела, девочка. Они опасны для тебя. Каждый потенциально является орудием Последствия, и...
– Потому, что иначе я с тобой знаться не хочу.
Божок призадумался, затем вздохнул и театрально щелкнул пальцами. Люди зашевелились и загомонили, не понимая, что происходит. Оставив Светку и Эйвона наедине с этим бедламом, семьдесят шестой переместился в кабину машиниста, сильно надеясь, что сможет почувствовать, если Последствие начнет влиять на кого-то в поезде.
Не скрываясь, Последствие начало влиять на события в Польше. Веганка, тщательно следящая за своей диетой, чтобы качественно заместить животные протеины растительными, получила уже оплаченный кем-то заказ - горячую и ароматную пиццу с пепперони. Девушке было так лень идти за едой для своей немецкой овчарки, что она приняла пиццу без сопротивления и открыла коробку, чтобы побаловать любимого питомца. Но запах... этот аппетитный аромат поколебал веганский настрой. Девушка принялась брезгливо выковыривать кусочки колбасы, собирая их в кучку на кухонном столе для собаки, когда на пол позади с шелестом упал перемещенный Наблюдателем конверт.
Выяснилось, что он заполнен белыми листами бумаги, на каждом из которых было отпечатано одно слово: "ОТРАВЛЕНО". Ключ не рискнула есть пиццу (которая и впрямь была отравлена) после такого, и выбросила ее в ведро для мусора. Аналогично было спасено одновременно с этим еще 38 Ключей. А сороковый погиб, хотя Наблюдатель и прилагал все усилия по спасению. Последствие игралось с Наблюдателем, индонезийский электрик погиб не от удара током, от этого его спас семьдесят шестой, а от того, что на него упала подпиленная еще вчера линия электропередач. На этом Наблюдатель окончательно понял, что одному ему не справиться.
– Вот что ты скажешь мне, мужик?
– сказал Наблюдатель подчиненному его воле машинисту, вернувшись в кабину поезда.
– По поводу чего, босс?
– По поводу всего.
– А...
– махнул рукой седеющий сорокалетний мужик - могу сказать, что все хуйня. Причем, полная. Вот у меня трое детей...
– И я с тобой согласен.
– перебил
– Не понял, босс.
– А тебе понимать по рангу как раз и не положено.
– заявил Наблюдатель и исчез.
Появился он за спиной Светки, возвращающейся из туалета, чем ее сильно перепугал.
– Не подкрадывайся ко мне, Вотти.
– Я не подкрадываюсь.
– Ну вот и не подкрадывайся.
Двое помолчали, пока к ним не присоединился Эйвон, обеспокоенный долгим отсутствием подруги.
– Наблюдатель, расскажите о себе побольше.
– Так сразу и не расскажешь...
– Давай, Вотти, не кочевряжься.
– Ну, хорошо, слушайте...
Рассказав в общих чертах о себе, Наблюдатель здорово облегчил душу. А также получил неожиданный совет.
– Вотти, а что, если тебе сделать этот платиновый символ?
– Ты спятила. Зачем мне это делать?
– Ваня, объясни ему.
– Почему я?
– Я красивых слов подобрать не смогу. Ты тоже читаешь фантастику и фэнтези, и ты старый, как мамотновы какахи. И ты найдешь нужные слова.
Эйвон прокашлялся.
– Я думаю, Светка думает вот о чем. Вы, Наблюдатель, считаете, что ваше пребывание в капсуле было вечным. Так?
– Ну, примерно так.
– Но все должно иметь свое начало. У вас должна быть мать. Должен быть отец. Вы же не настоящий бог, христианский, существовавший изначально и всегда. Должны были существовать инженеры, спроектировавшие вашу капсулу, и сборочный цех с рабочими... ну вы поняли.
– К чему ты клонишь?
– Да к тому, что вас однозначно направили к нам с какой-то миссией. И я даю руку на отсечение, что эта миссия - создать в нужном месте этот символ. Вам это не понятно, но мне со Светкой, со стороны кажется, что все именно так и обстоит. Я правильно все сказал, Свет?
– Не. Я хотела сказать, что может произойти что-то крутое. Может, мир и впрямь исчезнет... а мне бы хотелось исчезнуть. Не умереть, а именно исчезнуть навсегда...
Троица пропустила толстую торговку лепешками и ее двух телохранителей, и Наблюдатель заявил:
– Ни за что на свете. Вы прикольные. С вами даже поговорить нормально можно. Если вы исчезнете, я снова окажусь в капсуле наедине с тупыми симулирующими людей ботами. И буду сидеть в ней до тепловой смерти Вселенной и дальше, много дальше. Так что ваша идея совершенно, абсолютно дурацкая. Светлана... я могу называть тебя Светланой?
– Можешь, Вотти.
– Светлана, не наступай мне больше на ногу. Сейчас все опять попадают, но только лишь от того, что уснут. В смысле, уснут и будут видеть сны.
– Ты прям Шекспир, Вотти.
– Хорошая идея, Наблюдатель. Я устал шарахаться и стараться отращивать глаза на затылке.
Люди, до крайности встревоженные недавней потерей сознания, снова попадали на пол, на этот раз, мягко.
– Все, Светка, ты в безопасности.
– радостно сказал Эйвон.
– Не в безопасности. Я снова ощутил Дыхание, когда допустил смерть сорокового Ключа.