Четверная интервенция

– Ни за что! Я скорее Кидэ выкину.

– Кто такой Кидэ?

– Мой смартфон...

Потрескавшийся динамик произнес:

"Уважаемые пассажиры, отправление поезда отменяется в связи с беспорядками. Повторяю..."

Пассажиры заволновались, многие из них считали свои дела не менее важными, чем те, что были у Эйвона и Светки. В итоге в голову поезда отправилась делегация из Эйвона, двух парней и толстой тетки. Ничего не добившись, азиат вернулся и застал следующую картину: покрытый татуировками мужчина, оскаливший редкие зубы, одной рукой схватил Светку за волосы, а другой колол ее шилом в живот. Одновременно с этим шею Эйвона обхватила сзади проволока, мешая прийти на помощь подруге.

Азиат неистово рванулся, ощущая, как метиз впивается в кожу и мышцы, как прекращается ток крови по венам... затем напор на горло металлической веревки исчез, потому что она вырвалась из держащих ее рук. Секунды понадобились для того, чтобы схватить меч, еще секунда ушла на то, чтобы стящить с него тряпку, после чего Эйвон почти располовинил череп атаковавшего Светку зэка, и, с трудом вытащив клинок из кости, повернулся к тому, кто его задерживал. Тот тупо моргал, пытаясь понять, что происходит.

– Кто вы такие? Что вам нужно от Светки?
– обратился Эйвон к интеллигентного вида лысому пожилому мужчине в очках.

– Я... я ехал к дочери. Понимаете? С забором помогать. С проволокой. Ничего не понимаю... и что это на меня нашло? Уберите свой ножик, молодой человек. Уберите, Христом Богом прошу!

Эйвон повернулся к девчонке. Та баюкала в руках свой смартфон. Весь исцарапанный шилом.

– Ты что... только не говори мне, что ты в порядке.

– В полном. И Кидэ в порядке. Молодцы наши союзники китайцы, такую хорошую вещь сделали.

Девочка вновь нацепила лямку кожаного ремешка на шею и поместила смартфон под футболку.

Внезапно поезд тронулся, а к парочке беглецов присоединился Наблюдатель:

– Как тебя зовут?

– Я - Эй.

– Ты молодец, Эй. Ты снова прыгнул выше головы.

– Ты о чем?

– В этой ситуации этот Ключ было не спасти. Но ты ее снова выручил.

– Стараюсь. Но в следующий раз ты уж как-нибудь не допусти такого...

– Боюсь, какими бы силами я не обладал...

– Договаривай, раз начал.

– Каждый раз после того, как я спасаю Ключ, Последствие сильнеет и умнеет. Единственный шанс, что Ключ выживет, это не я.

– А кто?
– спросил азиат с искренним недоумением.

– Ты дурак? Очевидно же, что это ты сам.

Глава 8.

В условиях, когда стрелковое энергетическое оружие могло вдруг перестать работать из-за применения заковыристой высокотехнологичной вражеской разработки, постмортемные монголы, как и прочие нации вселенной-Инь, широко применяли фехтование и обычное стрелковое оружие. Традиция эта была перенесена и в конкурирующие общины Сферы, очутившейся в нашей реальности и существовавшей тут испокон веков, чуть ли не с самого момента Большого Взрыва. Сфера, осененная полем замедляющих время агрегатов, пока не испытывала недостаток ресурсов и материалов, представляя собой совершенный замкнутый организм, сплав совершенных технологий и элитного общества Вселенной-Инь.

Общество это, впрочем, было так же подвержено влиянию энтропии, как и любая другая замкнутая система, и рано или поздно ему обязательно наступит конец. Его приближение Артем видел повсюду, след того был и в этом фанатике в черных доспехах. Бойцом его делала не внутренняя сущность, не тренировки, не пережитая череда тяжелых боев. Нет, Магистр был творением частично техномагического характера, частично божественного, а частью и вовсе плодом высоких технологий. Его дорогостоящая экипировка, мозговые и телесные импланты делали его столь опасным для Харитона, а повеление какого-то сильного божества навсегда укрепило тело, сделало его невероятно сильным, выносливым и ловким.

Но судьба постоянно сводила Артема с настоящими монстрами, и он, в отличие от безродного казака с окраин, не мог себе позволить отступить. В родной вселенной-Инь он иногда сталкивался с такими перекачанными во всех отношениях врагами, и помнил, что алгоритмы их ведения боя не и имеют ничего общего с творчеством. Это совершенные машины для убийства... проще говоря, они имеют те же недостатки, что и тупые боты. Навыки из вселенной-Инь здесь совершенно бесполезны, Артем отчетливо помнил, с каким трудом он заново учился такому делу, как ходьба в новых условиях. Но это знание само по себе должно очень помочь... если желтый помнит хоть что-то из старых навыков фехтования.

Как выяснилось, кое-что Артем еще помнил. Более того, знание о бое на ятаганах хорошенько перебродило в его мозгу, превратившись из кислого сока в старое вино. И после короткой разведки боем клинки запели песню. Буквально. Магистр страшно побагровел и начал сыпать проклятиями, когда понял, что странный противник вел бой так, что звон двух острых железяк то и дело превращался в старую мелодию откуда-то из прошлого желтого. Артем забавлялся с совершенными боевыми рефлексами врага, как пианист-виртуоз играется с дешевым детским фортепиано.

Артем со страху использовал стиль "Жатва пальцев", направленный на повреждение рук врага, но вскоре перешел на гораздо более щадящую "Ласку кровопускателя". Впервые желтый столкнулся с обладателем меча не хуже своего собственного оружия. К тому же, Магистр высвободил некоторые внутренние и внешние резервы, став намного сильнее и быстрее. Но помогало это мало.

– Я - Бенедикт. Как твое имя, мразь? Я загоню свой клинок глубоко тебе в сердце, но запомню его. И буду помнить еще долго.

– Ну, долго тебе не прожить.

– Намекаешь, что можешь победить меня?
– сказал Магистр и утроил напор. Желтый маг сдержал его и перешел в контратаку. На этот раз это стало походить на схватку злобного хорька и домашнего кролика, где кроликом являлся отнюдь не Артем. Магистра отбрасывало от заблокированных ударов еретика, а его меч корежило, и могучая артефактная железяка с трудом успевала принимать прежнюю форму. Когда Магистр наконец пал, весь изрубленный, он спокойным голосом произнес:

– Все-таки назови свое имя, еретик.

– Меня зовут Артем.

– Чушь. Я не знаю бойцов твоего уровня с таким именем.

– А я не боец.

– Не неси ерунды. Кто же ты тогда?

– Артем. Желтый маг. А сейчас я тебя прикончу.

Глаза Магистра расширились.

– Я вспомнил. Однажды, в старом мире, в коммуне Трент я читал книгу про вечного беглеца, который любит называться Артемом. Но на самом деле у него другое имя.

Магистр, лежащий в луже крови, загреб кровавую грязь латной перчаткой и уставился на нее, как на сокровище. Артем изготовился к смертельному удару.