Четвертая экспедиция (сборник)

– Что так сразу? – разыграла удивление Саша. – Давайте хоть по глоточку винца выпьем. Надо же мне стресс снять, чтобы получить удовольствие. Вы же хвастались, что вы сексуальные гиганты, и от вас все девки пищат. Да и вам лучше будет, если я расслаблюсь и приму вас с желанием.

Похоже, эти слова возымели действие, и чернявый крикнул:

– Каланча, давай быстро. Там в багажнике два пузыря водяры осталось. Тащи сюда.

Через пару минут тот вернулся, держа в руках пол-литра водки с пластмассовым стаканом сверху и какой-то пакет, наверное, с закуской.

Каланча открыл бутылку, налил полстакана и протянул Саше:

– На, пей. Я тебе еще и закуски дам, – сказал он, предложив ей свежий огурец.

– Я водки не пью, мне бы винца, – ответила она.

– Да где ж мы его здесь возьмем. Ты скажи еще, шампанского хочешь.

– Хочу, конечно. С такими парнями с шампанским посидеть приятно было бы.

– Ну, это да. Мы, конечно, пацаны хоть куда. Но шампанского здесь нет. Так что пей, не капризничай.

– Мальчики, вы мне очень понравились. Может быть, завтра прихватите шампанского и заедете за мной на полигон вечерком, – продолжала хитрить она. – Я еще и подружку прихвачу.

– То будет завтра. Может, и заедем, – сказал Каланча, – а сейчас давай, как договорились, да побыстрее, времени у нас нет.

Саша поняла, что препираться дальше бесполезно. Пригубила стакан и сделала глоток. Жгучий напиток с непривычки обжег горло. Она поперхнулась и закашлялась.

– Вот интеллигенция хренова, – возмутился Каланча, – водки пить не умеют.

При этом он сам хлебнул из бутылки и передал ее чернявому. Тот тоже сделал пару глотков, и решительно встал.

– Давай, допивай да раздевайся, – сказал он Саше. – Лирика кончилась.

И она поняла, что больше тянуть время не сможет. Но раздеваться она и не собиралась. Оставалось только довериться судьбе и ждать дальше своей участи. За прошедшее время, если бы Димка дозвонился, машина с полигона была бы уже здесь. Тут езды-то пять минут с хорошей скоростью.

Саша сидела, не шелохнувшись, и молчала.

– Слушай, Каланча, – произнес чернявый, – да она нас просто разводила.

– Вот, сука. Давай ее оттрахаем по полной и прикончим здесь. Оставлять нельзя, она нас хорошо запомнила, и мы никуда потом не скроемся. Найдут.

– Ты прав, приступай, да побыстрей. Нет, погоди, давай я первый, я уже передохнул маленько, а ты держи ее.

– Ты у нас старшой, так и быть, начинай.

Они начали ее раздевать вдвоем. Но Саша сопротивлялась и в один момент так умудрилась лягнуть кого-то из них ногой в пах, что тот взвыл и отлетел в сторону. Оказалось, это был чернявый.

– Вот, зараза, – крикнул он, подлетел к ней и с размаху ударил сбоку, попав в ухо.

В голове у Саши все зазвенело, а в глазах пошли круги. Она потеряла сознание. Но через миг она очнулась и поняла, что по-прежнему лежит на траве. Она слышала их разговор, но решила не показывать, что пришла в себя.

– Слушай, да ты ее крепко ударил, она совсем вырубилась.

– Ну и хрен с ней. Зато теперь разденем без проблем. Давай, шевелись скорее.

– Слушай, Фазан, надо линять отсюда по быстрому, а то этот хлюст точно вот-вот кого-нибудь приведет. Уже времени много прошло.

– И что же такую телку здесь оставим? – досадливо спросил чернявый.

– Ну, хорошо, давай ее в машину затащим и переедем куда-нибудь, где нас не найдут.

– Дело говоришь, Каланча. Потащили.

Они вдвоем подняли ее и, ругаясь и спотыкаясь, понесли через кустарники наверх к дороге, где на обочине стоял их раздолбанный джип. Расстояние было метров пятьдесят – столько успела пробежать Саша, пока ее не догнал чернявый. Ей было больно, потому что они едва не выворачивали ей руки и ноги, но она терпела, стиснув зубы и продолжая имитировать потерю сознания от полученного удара.

– Тяжелая, зараза, – ворчал чернявый, запыхавшись.

Тут Саша краем уха услышала шум автомобиля, который ехал со стороны Прохладного. «Может наши?» – с робкой надеждой подумала она. И, действительно, судя по шуму, при приближении автомобиль стал притормаживать.

– Все, бросай ее, текаем, – быстро проговорил чернявый.

Они тут же расцепили свои руки, и Саша упала на землю, добавив себе пару синяков и царапин и едва не вскрикнув при этом от боли. Она лишь услышала звук их убегающих шагов и попыталась сесть.

Меж тем машина-легковушка остановилась, и послышался шум голосов, среди которых она узнала голос начальника практики профессора Никитина:

– Смотрите, их машина еще здесь, значит они рядом.

– Да, они здесь, идите сюда, – послышался голос Димки, появившегося откуда-то сбоку.

Так значит, он действительно дозвонился до них по мобильнику, и все это время находился неподалеку. Почему же он никак не защитил меня, когда они надо мной издевались? Трусил? За себя боялся?

И вдруг она услышала знакомый и почти родной голос, который ее позвал:

– Саша-а!

Господи, да это же Мишка. Слава богу, они взяли его с собой. Да, а кого же еще брать на выручку, если не старосту их студенческой группы?

Она попыталась тут же отозваться, но вдруг обнаружила, что вместо своего громкого и звонкого голоса у нее вырвался едва слышный сипящий хрип:

– Мишаня, я здесь.

«Это что, я от страха голос что ли потеряла? – удивилась Саша». Все пятеро мужчин ринулись к ней.

– Саша, Сашуля, слава богу, ты жива, – услышала она Мишкины слова и почувствовала на лбу его дружеский поцелуй. – Как ты, Сашуля?

– Да нормально все, Мишань. Вы как раз успели.

Мишка крепко обнял ее и едва не заплакал, хотя парень он был армейский и крепкий.

– Больше без меня никуда не ногой. Поняла?

– Да, Миш, прости меня дуру, пожалуйста. Я поняла.

В этот момент они услышали визг колес джипа, резко рванувшего с места. Видать эти двое, воспользовавшись тем, что все мужчины подошли к Саше, тайком вышли из темноты, сели в свою колымагу и ретировались.

– Вот, черт, упустили, – сказал кто-то из прибывших.

– Ничего, никуда они не денутся, – произнес профессор Никитин, – дорога от Ново-Павловки до обсерватории тупиковая, и здесь всего три села. А при выезде на трассу милиция пост должна выставить. Мы их уже известили. Надо только номера машины быстро сообщить.

* * *

Через несколько минут они уже были на полигоне, и Сашу сразу отвели в медпункт. Ею занималась разбуженная медсестра Ирина Николаевна, а Мишка остался ждать ее на улице, где властвовала южная крымская ночь.