Четвёртый прыжок с кульбитом и портфелем

– Красиво выглядит штучка, - восхищенно протянул Брежнев.
– И циферки смешные. Спасибо. Ну что, еще по рюмочке?

– Давайте, - директор ЦРУ пил из низкого хрустального стакана, который поставили на стол специально для дорогого гостя.
– Скажите, что за напиток мы пьем? Какой-то особенный сорт русской водки? Похоже на виски, но вкус специфический.

– Не нравится?
– нахмурил густые брови Брежнев.

– Почему же, - возразил Ричард.
– Оригинальный необычный вкус.

Брежнев расхохотался:

– Это кубинская самогонка. Фидель Кастро недавно приезжал, подарил. Хорошая вещь, забористая. Скажите?

Переводчик директора ЦРУ закашлялся. Весь вечер Майкл с наслаждением цедил эту гадость золотистого цвета, думая, что к столу Генерального секретаря в хрустальном графине подали какой-то элитный виски. Черт, так облажаться...

Тем временем хмельной Брежнев хитро прищурился, глядя на руку директора:

– А вы что за часики носите, Ричард?

– Наручные часы «Улис Нардин», - с готовностью ответил Хелмс.
– Штучная работа, Швейцария. Друг подарил.

– Хорошие часики. Вы знаете, мои часы тоже подарочные. Махнем не глядя?
– ладонью Леонид Ильич прикрыл левое запястье.

– Что такое «махнем не глядя»?
– спросил директор своего переводчика.

Но Майкл сам не понял. Брежнев пояснил:

– На фронте так было принято между друзьями - меняться вещами на долгую память. Или не воевал?

– Я в штабе служил, - директор пожал плечами.

– Понятно. Так что, махнем не глядя?

– А почему нет?
– Хелмс расстегнул кожаный ремешок в полной уверенности, что Генеральный секретарь ЦК КПСС плохих вещей не держит.

Приобретение сунул в карман. И какое было удивление наутро, когда он разглядел его - часы главы СССР оказались обычной «Ракетой» в стальном корпусе. Единственным утешением было понимание того, что это носил сам Брежнев. В любой компании можно будет похвастать, и все станут завидовать.

На подмосковном аэродроме тайную делегацию ожидал «Ту-154» болгарской авиакомпании. Желающих проводить гостей прибыло немного, оркестра и флагов не было. Все как один в серых костюмах и шляпах, провожающие стояли

тесной группой. К трапу самолета подошел только генерал Ивашутин.

– Генерал, один вопрос на прощание, - директор ЦРУ понизил голос, хотя прогреваемые турбины свистели прилично.
– Президент Никсон готовит господину Брежневу сюрприз. Он знает его страсть к автомобилям, но находится в затруднении. Есть серьезный вариант, вроде «Линкольна». Или, может быть, взять новенький «Кадиллак» с кузовом купе?

– К сожалению, я плохо разбираюсь в марках американских автомобилей, уж простите невежу, - глядя на переводчика, генерал голос не понижал.
– Зато я неплохо изучил диверсии против Фиделя Кастро. Мы со счета сбились, честно говоря... Ядовитые пилюли и сигары, носовые платки, взрывчатка, отравленная пища и смертельное вино. Если чего- то забыл, напомните.

Директор ЦРУ молчал, улыбка сползла с его лица.

– Бесчисленных стрелков ловить там просто устали. Вчера на Кубе нейтрализована группа террористов, заброшенных с Майами. Пять человек - снайпер, второй номер, пулеметчик и два разведчика-наводчика. Они дали признательные показания и расстреляны. Предупреждаю, у кубинских товарищей терпение лопнуло. В следующий раз возмездие настигнет инструкторов вместе с наставниками.

– Вы мне угрожаете?

– поднял брови Хелмс.

– Нет, взываю к вашему благоразумию. В ближайшее время в адрес правительства США будет направлена кинопленка с последними интервью нескольких диверсантов. Есть там признания и бывших сотрудников ЦРУ Мы надеемся, что после этого ваше правительство запретит спецслужбам США организовывать политические убийства или строить планы покушений. У меня все, счастливого пути.

Ивашутин собрался идти, но вдруг спохватился:

– Да, чуть не забыл, зачем приезжал: Леонид Ильич просил передать господину Никсону большой привет и наилучшие пожелания.

Глава сорок шестая, в которой книга заканчивается

На кухне собственной квартиры я готовил ужин, когда позвонил Николай Уваров.

– У меня есть разговор, - сообщил он.
– А у тебя коньяк есть?

– В Греции все есть, - солидно кивнул я.
– Даже самогон от Нюсиного деда. На таких травах - закачаешься!

– Мне уже нравится ход твоих мыслей, - хмыкнул он.
– И дед Анечки.

– Фаина Раневская в подобной ситуации советует стучать ногами, - вкрадчиво уточнил я.

– Почему ногами?

– Ну не с пустыми же руками ты припрешься!

– Ладно, - согласился Коля, - высылай черное одеяло.

А почему нет? Мне оставалось лишь руки полотенцем вытереть, и транспортная услуга была оказана мгновенно.

– Вкусно пахнет, - оглянувшись, Коля цапнул с тарелки тонкий слайсик окорока.
– Знакомый запах хамона...

– Мне сегодня везет. Этот аромат Нюся тоже притащила от деда, - подтвердил я его догадку.

– Еще есть?

– На столе все, что осталось, - я развел руками.
– Вот колбаски немного. А кабанчика дед будет резать только осенью.

– Так-так, - пробормотал он свою присказку.
– Кстати, где хозяйка?

– На работу пошла, - я развел руками.
– У них там репетиция перед выступлением.

Цапнув кусочек колбаски, Коля решительно заявил:

– Передай Анечке, что осень уже наступила.

– Думаешь?

– Уверен, - бросив на стол спортивную сумку, он уселся.
– У меня скоро новоселье, у Антоновых родителей тоже. Скажи ей: нечего тянуть. Пора.

Спорить я не стал. Правильная колбаса в холодильнике мне самому не помешает. Кивнул на сумку:

– Что за баул?

Коля расстегнул змейку.

– Пришел, как велено было, не с пустыми руками. Возвращаю тебе твои вещи. Цветы, простите, забыл.

– Советские деньги?
– хмыкнул я, заглядывая внутрь.
– Неужто твои аналитики решили задачку?

– Да. Купюры разных годов выпуска рассортированы. В этой шараде, наконец, мы разобрались с божьей помощью. Разложили по полочкам. Упаковки подписаны, можешь забирать. Вот эти годные, а эти пока повремени. Ты же хотел к Антонову дому кухню пристроить? Хотя тут на еще один дом хватит.

– Это хорошо...
– я разлил коньяк по бокалам.
– Цветы должны быть без повода, а любовь - взаимной. Свою долю забрал?

Понюхав издалека снифтер, Уваров удовлетворенно прикрыл глаза: