Четыре грани финала
Шрифт:
Если Алистер Кроули добъётся успеха, то получит в итоге такой мир. Мир счастья, в котором…
Не будет Хогвартса и Первертса. Не будет Стражниц. Не будет эсперов. Не будет религии, не будет политических течений, не будет всего того, что напомнит о них. Не будет гигантского куска людского прошлого, культуры, самобытности.
Не будет моих любимых произведений.
— Я буду прям и откровенен, хотя когда это я не был, — Дэдпул приподнял маску до уровня рта и с наслаждением отпил пива из банки. — Ради такого будущего
Я кивнула, слегка повертев в руках банку колы перед тем, как открыть её. Бутылка с водой оказалась самонаполняющейся и пока лежала в сумке, которую теперь придётся таскать с собой.
Больше ничего ценного я из Нагато не выудила. Инопланетяне держат нейтралитет, вот и всё. Алистер Кроули не замышляет ничего плохого против Харухи и даже помогает сдерживать напор её силы. По крайней мере здесь и сейчас.
Рассказывать обо мне «Энтерпрайзу» она не собиралась, и заверила, что более никто не знает. Если Сасаки с Дэдпулом будут молчать, то я продолжу оставаться никем для мира и тем более для героев со злодеями.
И это к лучшему, потому что…
— Слушай, Вейд, можно кое-что попробовать? Только не контратакуй, — я отложила банку, обошла стол и встала над спокойным Дэдпулом.
И попробовала ударить его.
Рука поднялась, но нелепо замерла в воздухе, словно взятая в невидимый захват. Я попробовала пошевелить ею, но быстро сдалась и отступила.
— Вот это одна из тех частностей, о которых я мог бы рассказать, но тогда меня бросят диким буйволам, — Дэдпул преспокойно отпивал пиво, а я вернулась на своё место. Слова ангела-Уихару вновь всплыли в памяти, объяснив мою искренность с Сасаки и усложнив ситуацию.
Я не имею права остаться равнодушной к происходящему.
Я не могу обмануть в ответ на прямой вопрос.
И я не могу прибегнуть к насилию.
— То есть ты тоже одобряешь эти запреты? — посмотрела я на Дэдпула; тот лишь пожал плечами.
— За века человечество забыло кучу книг, верований и королей, и как-то с этого не обсирается. Вряд ли будет, если забудет ещё несколько, да ещё и с профитом. Но учти, я крутой чувак для прыщавых подростков, то есть атеист и анархист.
— То есть не советуешь тебе верить.
— Своим умом, красавица. Своим умом.
— Так моим умом вообще непонятно, что делать. Я даже не знаю, как тебя вернуть в прежнее состояние. А вот ты как раз знаешь, так мог бы хотя бы намекнуть, не бояться всех этих высших сил, если ради себя самого стараешься!
Я как-то резко обозлилась, даже стукнула банкой с колой об стол — и мигом пожалела, когда газировка выплеснулась, образовав на кремовой поверхности безобразное пятно.
— Я же тебе говорю, — Дэдпул вытащил словно из ниоткуда тряпку и швырнул мне. — Своим умом.
Несколько секунд стояла тишина — он аккуратно потягивал пиво, а я пристыженно вытирала стол. Затем сходила до умывальника, отжала и промыла тряпку, оставив её там сушиться, вернулась к столу и уже спокойно продолжила:
— Я просто сама не знаю, как быть. Раз я не могу остаться в стороне от всего этого, значит, мне надо выбирать. И я одновременно хочу такое будущее и не хочу, чтобы оно было создано запретом произведений. Мне… я при жизни так часто сталкивалась с такими запретами, что выступать сейчас за них…
— Воротит всю, — Дэдпул допил
пиво и швырнул банку точно в мусорное ведро. — Классический случай. Делать мерзость ради светлого будущего или морально терзаться этим.— И что лучше?
— Лучше? Мерзавцы делают мерзость. Это же светлое будущее, чо, ради него что угодно и кого угодно. Тем более что автор гарантирует успех, в его лекалах гнильца на троне всегда приводит к светлому будущему, а ошибки выжившего не существует. Мудаки бегут от мерзости в ущерб всему, потому что нельзя пачкать руки дерьмом на высоком посту, среди королей сплошь одухотворённые и высокочтимые люди, чмок-чмок в жопу. Опять-таки, автор гарантирует, что всё получится и так, потому что ты поступаешь правильно. Моральный урок надо преподать, иначе высокохуйные критики возмутятся.
— Так, — задумалась я, пока Дэдпул ходил к холодильнику за ещё одной банкой пива. — Получается, есть и третий вариант?
— Ага, — отхлебнул тот. — Вариант героя. Если от каждой из двух дорог смердит, то плюнуть на всё и прорубить третью, свежую и чистую. Здесь тоже автор гарантирует, но хотя бы наблюдать веселее. Особенно если поначалу этой дороги в пизду не видно.
Я закрыла глаза. Третий и свежий путь… вариант героя…
Из меня, разумеется, нулевой герой. Даже по меркам этого мира. Но…
Я всё равно это планировала. Даже в блокнот записала. Так тому и быть.
— Вейд, — я посмотрела на успевшего разделаться с банкой наёмника. — Мне нужно захватить машину времени.
— К слову, если тебе интересно, то Питер в прошлой петле думал использовать их машину времени для того, чтобы сначала пошуровать у этой тролльей сучки, а затем перескочить на день назад и пошуровать ещё раз. И так пока не нашуруется. Он, конечно, понимал все эти проблемы временных петель, столько раз в них вляпывался, но готов был взять на себя всю ответственность. Как же я обожаю Питера, с ним можно попросту не затыкаться!
Дэдпул и сейчас не затыкался, хотя мы уже подошли к нежилому снаружи деревянному домику. Именно здесь жили Кавендиш и Дакота, здесь же они держали машину времени.
Буквально машину.
Я бы предпочла другой вариант, но машина времени в музее Дэнвилля была сломана. У Асахины Микуру она встроена в разум и вообще не вариант. А те, что использовала Алиса, отслеживались и охранялись, мне же пока лучше не привлекать внимания.
Стелс-поле включено и работает.
— Не забывай, что мои услуги оплачиваются, — Дэдпул, однако, примечал меня даже в стелсе. — Понимание и поддержка хорошо, но банковский счёт надёжнее. Я ведь наёмник, у меня репутация такая, даже Хан Соло денежку за услугу всё-таки взял. Или не взял? Кстати, а это идея!
Он не уточнил, в чём идея, и лишь поправил галстук. Сейчас Дэдпул облачился в наряд торговца, нарочито кричащий немыслимым сочетанием цветов — галстук был ядовито-жёлтым, для начала. При этом красно-чёрную маску он упорно не снимал, даже нахлобучив поверх зелёный котелок с блондинистым париком.
Но хоть наконец замолчал, когда мы встали перед деревянной дверью. Однако ненадолго: откашлявшись, Дэдпул постучал и одновременно крикнул:
— Фисташки! Кому фисташки! Кому семена фисташек, предложение только сегодня, я уже ухожу, и если не выйдете через пять минут, то ничего не получите!