Четыре хвоста

Солнце стремительно клонилось к закату. Мы всего разок остановились на небольшую стоянку, чтобы перекусить нехитрой снедью, оставшейся из того же наследства запасливого гнома. Правда, вторая остановка была неожиданной, и заставила меня с тяжестью сглотнуть слюну.

Сзади с шорохом отошла в сторону деревянная шторка, отделяющая внутренности фургона от козел с возничим. Сейчас из открытого отверстия высунулась обеспокоенное лицо Клии, внимательно оглядывающейся по сторонам.

– Чего остановились?

Вместо ответа я молча поднял руку и показал в сторону раскинувшегося на небольшом холме разлапистого дуба. В лучах заходящего солнца оно выглядело особенно ужасным, учитывая его страшное «украшение».

На толстых ветках старого дуба громадной «гирляндой» висело множество мертвецов, на шеях которых были накинуты толстые пеньковые верёвки, затянутые в петли. Трупов было не меньше трёх десятков тел разного пола, возраста и расовой принадлежности. Даже в отдалении на сотню шагов можно было различить и орков, и гномов с бородатыми дварфами, и самых обычных людей. Кто-то был сердобольно завёрнут в побуревшую от запёкшейся крови ткань, тогда как ранения других были открыты и наводили ужас, пробирающий до костей.

– Кто их так? – ошарашено спросила демонесса, непроизвольно открывшая рот с тонкими губами.

– Скорее всего местные. – неожиданно осипшим голосом ответил я, дёрнув поводьями для продолжения движения и после приближения к «украшенному» дубу дополнил, - Сама должна понимать, какой контингент проживал в городах Побережья Цепей. Будь я на месте здешних жителей, то тоже не хотел бы видеть среди своих соседей тех, что с бандитами, работорговцами и контрабандистами сотрудничает. Похоже, что местные решили просто не дожидаться проблем и задушили их в зародыше.

Остановив фургон возле дерева, я приблизился к одному из трупов, желая рассмотреть характер его ранений. Как и было ожидаемо, на животе этого человека четко виднелись три отметины, расположенные достаточно широко друг от друга, явственно намекая на использование вил в качестве оружия. Другие тела несли на себе следы ранения от топоров, широких тесаков, переделанных кос и всего остального сельскохозяйственного инструмента, которое могли использовать крестьяне для расправы над беженцами.

– У них нет мизинцев. – почти пропавшим голосом сказала вышедшая из фургона Клии.

Суккубша правильно подметила этот факт. Каждого из трупов перед смертью лишили по мизинцу на правой руке. Это было распространённое наказание для тех, кто был замечен в воровстве, а среди уроженцев Побережья Цепей таких было очень много, если не считать вообще всех. Впрочем, местные могли просто не разбираться и банально совершить быстрый самосуд, не желая тратить время на обстоятельное решение судьбы многочисленных беженцев.

– Может, стоит обогнуть это место через лес?
– жалобно пробормотала Этра, напугано прижимаясь к средней сестре. Хвостики нервно подрагивали от страха, - Вдруг нас встретят точно также?

– Согласна.
– Мия брезгливо фыркнула, скрестив руки на груди и напустив на себя невозмутимый вид, стараясь не показывать свой испуг, - Не хочу стать черешней на ветке...

– Вы думаете, что это так просто? – вздохнул я, вытягивая из ножен тесак, намереваясь перерубить верёвки, - Дорог в округе может не быть вовсе, а мы потратим на их поиски часы.

– Тогда не стоит их рубить. – резонно заметила Клии, - Пусть они висят дальше. Хоронить их будет слишком долго, а так хотя бы лесное зверьё не пожрёт. – демонесса непринуждённо положила свою ладонь поверх моего кулака со сжатым тесаком, принуждая опустить оружие, - Пусть им даруют упокоения те боги, в которых они верили. Их смерть станет для нас уроком.

Глава 15

Когда мы миновали дуб и расположились в небольшом отдалении от дерева на ночлег, то я подумал, что стоит дальше идти пешими. Возможности оседлать лошадей у нас всё равно не было, а фургон постепенно становился всё больше проблемой, нежели преимуществом в долгом путешествии. Конечно, он позволял с относительным спокойствием ночевать и везти с собой намного больше груза, но был излишне заметным и несколько сковывал наше передвижение.

– А вы в седле держаться умеете? – с сомнением я спросил у сестёр, сидящих вокруг небольшого разведённого костерка, - Нам лучше раздобыть коней и бросать фургон. Дальше он станет только большей обузой.

– Умеем. У нас в аду свои лошади, но мы на то аристократия, чтобы в седле держаться и даже лучше, чем ты, тварь клыкастая. Небось никогда нормально на лошадях не ездил.
– Мия хвастливо выпятила грудь вперед, скрещивая руки, - Хотя я что угодно оседлать сумею.

Дерзость девушки я пропустил мимо ушей, полностью сконцентрировавшись на окружении. Орочий слух умные люди называли «музыкальным», ибо был значительно острее, чем у самих людей или низкорослых дварфов с гномами. Это позволяло услышать малейшие звуковые детали окружения. Даже самый аккуратный шаг опытного охотника, оставшийся без внимания у дикого зверя, будет громоподобным для орка, сконцентрировавшегося на прослушивании округи.

– Идите в фургон. – тихо сказал я демонессам, которые стали внимательно следить за моей реакцией, - Рядом враг.

Девушки послушались меня и быстро спрятались в фургоне, оставив миски с кашей на земле. Я же, понимая приближение неприятеля, осторожно оттянул костяные пуговицы чехла с мечом, после чего приготовился вступать в сражение. Пусть слух мой был острым и внимательность находилась на высшем уровне, но даже так мне было сложно определить, сколько врагов сейчас приближается к нашему месту стоянки, и ориентировочно я бы назвал не меньше пяти. Они точно имели навыки в таком сложном искусстве, как передвижение по лесу, но даже так достаточно сильно шумели, чтобы ощутить их приближение минимум за сотню шагов.

Пока противник осторожничал, то промелькнула мысль о том, кто же вообще наши враги. Можно было бы подумать, что это бандиты или благородные бойцы местного аристократа, но что-то мне внутри подсказывало, что это разбушевавшиеся местные земледельцы, ощутившие запах крови и теперь готовые принимать на ножи каждого, кто приближается к их поселению.

– Так-так-так, кто это такой у нас на землях отдохнуть решил?

Из леса выбралась троица. Все достаточно молодые, чтобы звать их юными, но уже точно не подростки. Все были людьми, при воинской сбруе, однако было видно, что воинское ремесло для них было не основным. По их походке, поведению, движением можно было понять, что им куда привычнее обращаться с чем-то простым и незамысловатым, навроде сохи или плуга. Их главарь вовсе был в доспехе. Даже если элементы были из разных комплектов и в значительной мере побитыми, потасканными временем, но это всё равно была броня. К тому же, в отличии от остальных, в руках он держал полуторный меч, бывший привычным скорее для знати, чем пусть и для богатых, но всё же земледельцев. По нему было видно, что меч был несколько тяжеловат, отчего и орудовал парень им с недостаточной уверенностью.

Хотя здесь и было целых три человека, но и сейчас было слышно, что вокруг поляны спряталось еще минимум двое, вооружённых либо луками, либо арбалетами в качестве поддержки для остальных. Очень сомнительно, что у этих крестьян будет что-то относительно близко напоминающее ручницу, ведь такое оружие слишком дорого для земледельцев.

– А простому путнику теперь и в лесу покоя нет? – спросил я, не поднимая с земли двуручного меча.

– А ты, тварь зелёная, не из шушеры «цепников» часом будешь? – нахально спросил главарь юнцов, - Если так, то лучше отдай нам своих девчонок по добру и помрёшь тогда спокойно. Уж мы девочкам найдём правильное применение!