Чик Боудри — техасский рейнджер

— А как насчет Трейвиса? Он недавно никуда не уезжал?

— Он то приезжает, то уезжает. Никто не знает куда, потому что Боб Трейвис не любит болтать. — Бартон сплюнул. Хитрый, умный бизнесмен. Он тут владеет магазином, конюшней, салуном «Серебряный доллар» и отелем.

— У него были неприятности с Бонелли?

— Я не слыхал. Они вроде как обходят друг друга стороной. Хороший парень этот Трейвис. Лучше я не видал.

Чик Боудри дошел до почты и отбил две телеграммы. Телеграфист долго и с удивлением читал, потом задумчиво посмотрел вслед Боудри. Остановившись на углу, Чик хотел положить в карман карандаш, но тот выпал у него из рук.

Нагнувшись, он увидел прямо перед собой безошибочный отпечаток копыта — след лошади, которую он так долго искал. Для опытного следопыта один раз увиденный след — все равно что подпись человека. А это был след, по которому Чик пришел из Техаса. Он выпрямился и огляделся.

Он стоял напротив магазина, где совсем недавно Эми Чепин, сидя на лошади, разговаривала с Бобом Трейвисом!

…Боудри поздно ушел из конторы. Баффало Бартон, спавший на койке здесь же, в конторе, проснулся, чтобы сменить его на посту.

Ответы на его телеграммы еще не пришли, и он ждал до тех пор, пока не закрылся телеграф. Улица была пустынной, но вдоль нее стояли несколько повозок и с полдюжины верховых лошадей дремали у коновязей.

Часть улицы была ярко освещена, из музыкальных автоматов неслись громкие мелодии. На некоторых шахтах продолжалась работа. Черные глаза Чика осмотрели улицу, испытующе, оценивающе вглядываясь в каждую тень. Он хотел было пойти дальше, когда между домами услышал мягкий стук копыт и угадал силуэт всадника.

Это был Бонелли.

Боудри, напружинившись, ждал.

— Текс? — мягко сказал Бонелли. — Я не ищу неприятностей.

— Что у вас на уме?

— Послушайте, — Бонелли склонился над лукой, — у меня здесь хорошее дело. И оно обещает стать еще лучше. Не ваша это работа мешать мне. Вы ведь техасец, Боудри.

— Вы знаете меня?

— Мне понадобилось время, но я догадался. К тому же сегодня мне подсказали. Вы охотитесь за Уайли Мартином.

— Я охочусь за убийцей из Пекоса. Им может быть Мартин.

— Допустим, вы найдете его. Вы вернетесь в Техас?

Боудри заколебался. Бонелли мог запугать только обывателей, которым не нравятся драки и ссоры, но чтобы пойти против по-настоящему крепкого парня, духу у этого бандита не хватило.

— Если я найду нужного мне человека, я, конечно, вернусь в Техас.

— Я знаю, где Мартин, и я знаю, кто он.

— Ну и кто он?

Глаза Чика не отрываясь смотрели на скрытое тенью лицо Бонелли. Он увидел, как тот поднес руку ко рту, и услышал, как скрипнуло что-то у него на зубах.

Тоном ниже Бонелли сказал:

— Мне бы не хотелось, чтобы узнали, что это я вам рассказал, но Уайли Мартин — это Боб Трейвис!

— Спасибо! Надо с ним поговорить.

— Вы его не арестуете сразу же? — Разочарование явно звучало в голосе Бонелли. — Он тот, кого вы ищете! Он только что вернулся из Техаса!

— Джед Чепин — тоже. Так же, как и ваш Джефф Эрланджер. Может быть, и вы тоже, мне это неизвестно. Я хочу поговорить с Мартином. У меня есть кое-какие доказательства, которые должны сойтись.

Когда Бонелли уехал, Боудри прошелся по темному переулку. Боб Трейвис сидел за своим обычным столом в «Серебряном долларе», но Боудри не стал туда заходить. Он дошел до конца улицы, когда снова увидел свет в телеграфной конторе. Чик перешагнул через рельсы к железнодорожной платформе, оглянулся, затем открыл дверь и вошел. Телеграфист взглянул на него.

— Есть ответы? — спросил Боудри.

Телеграфист в нерешительности замешкался и хотел сказать, что нет, мол, не было, одновременно перекладывая бумаги, чтобы под одними скрыть другие, лежащие сверху.

— Ну ладно, — сказал Боудри, — давайте их сюда. А после этого не вздумайте бежать с докладом к Бонелли, иначе лишитесь работы!

— Вы не имеете права обвинять меня в этом! И кроме . того, — сказал телеграфист, — кто тогда будет принимать телеграммы?

— Я могу работать с этим ключом так же, как и вы, а судя по скорости, с которой вы передавали, я работаю намного лучше.

— Вы телеграфист?

— Когда надо. Выучился юнцом и немного поработал. Слишком тесная каморка для меня, поэтому я уволился.

Телеграфист неохотно передал телеграммы через зарешеченное окошко. Боудри взглянул на один листок, потом на второй.

— Вы знаете, кто я. — Его черные глаза пригвоздили телеграфиста к месту. — А теперь уничтожьте копии.

— Я не могу! Я боюсь!

Боудри ударил ладонью по подоконнику.

— Вы слышали, что я сказал?! Уничтожьте их. Я беру ответственность на себя. И если просочится хоть одно слово, я приеду обратно. Я сяду за ключ и доложу начальству, что здесь творится.

— Бонелли изобьет меня. Он угрожал мне.

— Держите двери закрытыми. Если здесь поднимется шум, я тут же прибегу. Как бы то ни было, эти послания не касаются ни вас, ни Бонелли.

Чик взял телеграммы и вышел обратно на темную улицу, остановившись на минуту под освещенным окном, чтобы прочитать их. С первой не было никаких проблем.

«БРАТ ДЖЕДА ЧЕПИНА ОДОЛЖИЛ ЕМУ ВОСЕМЬ ТЫСЯЧ ДОЛЛАРОВ. ВСЕ ПО ЗАКОНУ. НЕВОЗМОЖНО, ЧТОБЫ ЧЕПИН УСПЕЛ В ПЕКОС К МОМЕНТУ ОГРАБЛЕНИЯ».

Вторая заставила Боудри надолго призадуматься.

«УАЙЛИ МАРТИН НЕ РАЗЫСКИВАЕТСЯ В ТЕХАСЕ. РАЗЫСКИВАЕТСЯ В МИССУРИ, ВАЙОМИНГЕ И НЕБРАСКЕ ЗА УБИЙСТВО БРАТЬЕВ ФОКС. ЕСЛИ ОН — ВАШ ЧЕЛОВЕК, БУДЬТЕ ОСТОРОЖНЫ! ЕГО НАСТОЯЩЕЕ ИМЯ — ДЖЕЙ БЭРК. ЖИВЫМ НЕ ДАСТСЯ».

Джей Бэрк. Имя было знакомым. Он последний оставшийся в живых в междоусобице, разыгравшейся по обеим сторонам границы из-за скота и получившей название Пастбищная война в Салтильо. Врагами Бэрка была печально известная семья Фоксов. Они убили отца Бэрка и сожгли его дом. Преследование Бэрком преступников стало легендой. Он следовал за ними по пятам из штата в штат и убивал их там, где находил, — все были убиты в честных перестрелках лицом к лицу.