Чингисхан. Сотрясая вселенную

Впрочем, надо понимать, что воины плохо разбираются в мирских делах, поэтому могут просто не понять, что задумала деревня Зевты и чем все это грозит. Сам Зевта, пока ему подробно все не объяснили, тоже ничего не понимал.

Эйрих объелся жареного мяса и напился разбавленного вина. Хмеля он не чувствовал, потому что вино ему наливал Виссарион, который точно знает, что разбавлять надо очень сильно. Окружающие думали, что Эйрих пьет обычное вино, как все, поэтому к нему иногда подходили воины, чтобы выпить вместе. Все-таки, слухи о нем распространяются прямо сейчас, когда воины, участвовавшие в последних битвах, рассказывают новости соседям по столу.

И многие жители Глины посчитали своим долгом выпить вместе с Эйрихом. Ведь он, как оказалось, очень хитрый и умный воин, таких у готов уважают, хотя считается, что лучше быть сильным и храбрым.

Когда дело уже приближалось к затаскиванию новых бочек с брагой, Эйриху стало ясно, что торжественная часть закончилась и настала пора будничной попойки.

– Зевта зовет, – подошел к Эйриху Хумул.

Эйрих кивнул ему и направился к главному столу, где сидели Одила, Розамунда, Зевта, старейшина Торисмуд, а также троица неизвестных пожилых мужей, каждый из которых произносил речь сразу после Одилы.

– Это Эйрих, мой сын, – представил мальчика Зевта. – Как я и говорил, он недавно вернулся из похода, в который вел пятьдесят мужей.

– Отрадно видеть, что ты стал воином уже в столь юном возрасте, – похвалил Эйриха старейшина Одила. – Это мои соратники: Берканан, Дурисаз, а также Вунжо по прозвищу Старый. Они прибыли из соседних деревень, и им тоже стало интересно, чего такого хочет нам предложить твой отец.

Это значит, что здесь обсуждается присоединение сразу четырех деревень, а не одной, как изначально ожидал Эйрих.

«В четыре раза меньше езды, – удовлетворенно подумал мальчик, а затем увидел на шее Берканана приметную золотую цепь. – Отец не дурак и уже подарил полагающиеся дары другим старейшинам…»

– Это только ты меня так зовешь, старик, – проворчал Вунжо Старый.

– Будьте здоровы, почтенные, – поклонился Эйрих.

– Мало того что умелый воин, так еще и вежеству обучен, – оценил Берканан. – И тебе доброго здравия, юноша.

Остальные пожилые мужи степенно кивнули Эйриху, обозначая, что пожелание принято и отправлено встречное пожелание.

– Говоришь, он владеет латынью и точно знает, что твоя идея уже была у римлян? – посмотрел на Зевту Одила.

– Говорю, – кивнул вождь. – Римляне сделали очень многое, потому что их вела мудрость почтенных старейшин, а не воля жадного до славы рейкса.

Эйрих вообще не понимал, чего эти старики все так тщательно взвешивают.

«Им предлагается невиданная ими доселе власть, какая и не снилась их отцам, – подумал Эйрих недоуменно. – В чем дело? Ищут подвох?»

– Сегодня ты говорил мудрые и правильные слова, – заговорил старейшина Одила. – Но ответь на один вопрос… В чем ваша выгода?

– Позволь ответить мне, отец, – попросил Эйрих, изобразив полупоклон.

– Отвечай, – разрешил Зевта с внутренним облегчением.

Да, они обсуждали возможные вопросы от старейшин, но это не значит, что Зевте было бы легко все это объяснять. Зевта – это в первую очередь воин. Да, он вождь, могущественный, но в душе он все тот же дружинник, которого устраивала его обычная жизнь. Иногда было сложновато, конечно, но он сумел вырастить достойно минимум одного сына, а еще их дела постепенно пошли на лад, когда начались набеги на римлян. Он просто не был предназначен для стези вождя, поэтому чувствовал себя не в своем стойбище.

– Наша выгода в том, – начал Эйрих, – что готы станут необоримой силой. Пока каждый сам за себя, мы в опасности. Мы бы не затеяли все это, не будь угрозы гуннов…

Торисмуд, сидевший тихо, пробормотал что-то поддерживающее. Старик простыл в пути и не очень хорошо себя чувствовал.

– Гуннские купцы – это недостаточно веский повод, чтобы считать, что они собираются идти походом, – произнес Дурисаз.

Вероятно, отец уже успел рассказать им о наблюдениях Эйриха, но не сумел сделать это убедительно. Все-таки переговоры – это не самая сильная сторона Зевты.

– У нас есть пленный римлянин, который знает гуннов, – вздохнул Эйрих. – С помощью купцов гунны узнают все о землях, которые собираются покорять. Но даже если римлянину верить нельзя, вспомните, что было, прежде чем гунны напали в прошлый раз.

Возникла небольшая пауза.

– А я помню, – произнес Вунжо Старый. – Мне удалось выгодно купить двадцать овец и одного неплохого коня… у гуннского купца. Недолго у меня были эти овцы, потому что осенью напали гунны.

– Малец-то прав… – произнес Берканан. – Давайте думать.

Вновь возникла пауза, но уже подольше.

Думали старейшины долго, потому что каждый из них накатил на грудь по несколько чарок браги, что несколько затрудняло трезвое мышление.

– Да что тут думать? – произнес Одила. – Нам нужно объединяться, но не под властью рейкса, как визиготы, а как сделали римляне прошлого. Идея-то хорошая. Ты, Зевта, молодец, что это придумал. Но как это все будет устроено? Кто будет старшим?

– Принцепс, – ответил Эйрих. – Это старший старейшина у римлян. Но очень много власти у него не будет, потому что он будет первым среди равных. Заседать совет старейшин будет постоянно в нашей деревне. Решать ему предлагается мирские проблемы, но уже сообща. Кому-то чего-то не хватает – Сен… совет старейшин разбирается. У кого-то чего-то слишком много, аж некуда девать, – совет старейшин разбирается. Обмен товарами, общее войско, но все решения только сообща.

– А вы что? А другие вожди? – спросил Одила.

– Мы – это магистратура, – ответил Эйрих. – Сенат, как называют римляне совет старейшин, – это тот, кто говорит. Магистратура – это те, кто делает.

– А-а-а, вот оно что… – задумался Одила.

Остальные старейшины тоже задумались.

– Консулами, думаю, будет выгоднее назначить Зевту и меня, – продолжал ковать горячее железо Эйрих. – Остальным вождям должности поменьше. У меня в запасе много должностей, поэтому многие старейшины получат свои, за которые полагаются блага и награды. Если сделаем так, как сделали римляне, сможем пережить набег гуннов.

Если рвать, то рвать все: Эйрих не собирался довольствоваться низшей должностью, а сразу хотел забраться на самый верх учреждаемой магистратуры, чтобы дальше было еще легче.

– Прежде чем делить титулы, неплохо было бы узнать, какие вообще есть, – резонно отметил Вунжо Старый. – Давай, юноша, рассказывай все, не забегая поперед старших.

– Низшая должность магистратуры – квестор, это человек, который… – начал описание ступеней исполнительной власти Эйрих.

5 марта 408 года нашей эры, Западная Римская империя, провинция Паннония