Число смерти (CИ)

В самолете я пугалась всех, чей цвет кожи был хотя бы на полтона темнее моей. Мне все чудилась еврейская мафия и чернокожий синдикат. Но все обошлось.

В Москве меня встретила Элька, на шикарном «Лексусе», цвета птицы счастья. Да, да той с ультрамариновыми крыльями. Пентхаус, и все то же меню, что и в нашем далеком детстве: штрудели. Мама Эли готовила их почти каждый день. Кормить семь ртов, когда оба родителя инвалиды по болезни сердца, было почти невозможно. Вспомнили с подружкой, как она бухнулась в обморок на уроке литературы, элементарно от голода, потом смеясь - о математической олимпиаде.

Элю выдвинула от школы на городскую математическую олимпиаду, да она бы и в Москве бы всех победила, но она отказалась.

– Вера запрещает, - смотря упрямо в пол, сказала прозрачное создание.

– Вон!
– орала директриса. Вернись Гейндрих,иди, подумай, поговори с родителями.

Элька так и не пошла на олимпиаду, уехала в 90-х в Германию, а теперь вот логист в огромной и жутко престижной компании здесь в России.

Выслушав мой рассказ, она взяла мой паспорт и, постелив мне в гостевой комнате, сама ушла к себе в кабинет.

– Доброе утро соня,- Эля была в строгом офисном костюме.

– Эль, ну не томи, что там не так?

– Все нормально, под лупой смотрела все страницы, виза, печать вот метки германской полиции все нормально.

Элька уехала в офис, и я впервые за много дней позволила себе расслабиться, уснула, сном праведника.

Разбудил меня включившийся домофон.

– Это консьержка Анна, Господа из 324 квартиры, к вам посетители.

– Кто?

– Приличные люди, из посольства Абу-Грейда.

– Нет!! Это ошибка. Не пускайте!

Я позвонила подруге и та приехала, правда знаменитые московские автомобильные пробки, задержали нашу встречу, часа на три.

Я рассказала подруге о визите моих «африканских друзей».

– Ты не обижайся, полетишь в одну южную страну, причем насколько я знаю, границу ты сможешь перейти без проблем и без регистрации.

Конечно, это решение она приняла еще вчера, кому нужны чужие проблемы.

– Эля не пугай меня, я со страха ничего не понимаю

– Глупышка, я про Узбекистан, и город твоей студенческой молодости - Ташкент. У тебя ведь связи в самом КГБ узбекском.

– А это ты о Абдали! Точно, он полковник там в органах.

– Вот и славно, полетишь до Чимкента, там, на такси до приграничного поселка, а там он тебя и встретит. Сама не звони, давай номер я с работы позвоню. Все поехали в аэропорт.

Я, конечно, не стала спорить: во – первых от обиды, во-вторых, я верила Эльке, больше чем кому либо.

Если она так решила, значит, так надо.

Вспомнились упреки сына, что живу чужими подсказками, что не умею хитрить, требовать и настоять на своем. Ну, меня уже не переделать, буду доживать «белой вороной» в наш прагматичный век.

«Температура в аэропорту города Чимкента 38 градусов. Желаем приятного отдыха».

Пересев в маршрутку, едущую до границы с Узбекистаном, я уже тихо постанывала. Как я жила в Ташкенте три года? Это бездонное небо с четырех утра уже тридцать в тени, и ни дуновения ветра?

В маленьком замкнутом пространстве маршрутки, без кондиционера, вентилятор только над головой водителя, я тихо «умирала». И все тоже пребывали в забытье, сродни летаргическому сну.

Но на одной из остановок в салон зашла девушка, и все сразу проснулись. Я так просто почувствовала себя словно в Хайфе или Медине. Девушка была вся в черном. Даже руки в черных перчатках. Сквозь сетку паранджи белели белки глаз и все. Наверное, не у одной меня были опасения, пассажиры оживились, многие вытащили мобильные телефоны, но это было бесполезно, связь не работала. А мое обостренное от волнения обоняние уловило слабый аромат духов «Armani Mania Woman».и напряжение спало, я весело улыбнулась обладательнице прекрасного вкуса, и спокойно закрыв глаза, снова задремала.

Где вышла наша «леди в черном» не знаю, я проснулась уже на конечной остановке.

В чайхане в вечерних сумерках, уплетая замечательный плов я позвонила Абдали.

– Прости, Катя, непредвиденные обстоятельства. Я задержусь часов на десять. У тебя деньги есть?

– Да тысяча баков,- и это была правда, Эля в Москве мне положила в карман «мелочь».

– Дай трубку чайханчику.

Я, вскочив со своего места, вышла на улицу, где в ожидании гостей стоял хозяин. Он сам лично приветствовал гостей, так и со мной было час назад. Абдали что- то говорил ему по-узбекски. После этого мне принесли от заведения подарок - прекрасный чапан, ручной работы. И предложили комнату в придорожной, одноэтажной гостинице. Было еще светло, но пропускной пункт таможни уже закрылся, последние не успевшие бедолаги устраивались на ночлег у обочины дороги.

– Женщина, женщина, деньги есть?- за мной бежал мальчишка лет двенадцати.

– У меня только российские рубли.

– Давай,– заявил маленький наглец.

– С какого переляку? – отчего то вспомнились именно эти слова.

–Границу переходить хочешь. Визы нет. Есть деньги, Талгат тебя не обманет.

Мне вдруг так захотелось в уют городской квартиры, под кондиционер. Увидеть Таньку и ее детей.

– Ну, проведешь, а дальше?

– На той сторона, брат, такси до Ташкента. Или куда скажешь.

И я не устояла. Что- то видно случилось от близости Ташкента, города моей студенческой юности. Я стала прежней Катькой, доверчивой и глупой.

Пошли мы с проводником в два часа ночи. Поселок закончился, сады перешли в пустыри и после крутого спуска в овраг мы оказались в тени камышей, выше человеческого роста и слух мой порадовал шум воды.

– Река?
– шепотом спросила я проводника.

– Да, сейчас как арык.

Проводник вел меня вдоль камышей, пока не дошел до дерева. Очень ловко он забрался и в густых ветвях послышался свист ,и веревка , зацепилась за дерево с противоположной стороны .

– Пошли.

Мальчик деловито водрузил мою сумку себе на голову, шагнул в воду. Река и правда обмела. Была узка, как арык ,но течение не ослабло, и я ухватилась изо всех сил за веревку, пыталась сдвинуться хоть на метр. Дно было глинистое, сколькое. Я ползла, как черепаха, моему проводнику уже не раз приходилось приходить мне на помощь. Он уже перебрался на берег, положил там мои вещи и теперь пытался вытащить меня, как того бегемота из детского стишка.