Число зверя, или Лейтенант дьявола

– Ну, что ты вопишь? Что работа? Чего так волноваться?

– Кто работу делать будет? - настойчиво вопрошала Мамочка.

– Ты, например, если не хочешь участвовать в развлечениях, - веско сказал Эймер. - Но разумеется, ты будешь выполнять только высококвалифицированную работу, разменивать ценных специалистов по мелочам я не собираюсь. Я бы с удовольствием посадил тебя за шоу-кульман, если бы ты не была женщиной. Но ты понимаешь ведь, что нечего потреблять лишнюю энергию и гробить экологию, правда же? Шоу-кульман будет стоять в моём кабинете, я уже распорядился. А деталировку я отдал покамест в среднюю комнату, пусть потрудятся... Кстати!

Эймер картинно всплеснул руками и обратился к Нике:

– Кстати, я хотел бы посоветоваться насчёт средней комнаты. Как ты думаешь, не пригласить ли сюда на следующее наше свидание Чикиту? Поскольку я теперь начальник...

– Конечно, конечно! - обрадовалась Ника. - Ты её тогда так сильно обидел... Бедняжка!

– За нами следили, я тебе уже объяснял, - строго напомнил Эймер. - Если бы я вам поддался, нас бы вышибли из отдела в два счёта. Всех троих. Разве не так, Мамочка?

Та стояла ни жива, ни мертва.

– Спасибо, хоть меня вовремя предупредил, - Ника широко улыбнулась и пояснила экс-начальнице: - Знаете, Мамочка, он ведь мной впервые в туалете овладел.

– Мне разрешили за водой туда ходить, - напомнил Эймер.

– Вот он подкараулил меня, рот рукой зажал, а то я, дура, кричать собралась, а потом затащил в кабинку и... - Ника глупо и счастливо улыбнулась, - и так занял мой рот, что я уже не смогла ни звука издать.

Мамочку едва не стошнило от этого сообщения.

– Кстати, Пиоль, ты проштрафилась, - деловито заметил Эймер. - Ты ведь тоже за нами следила.

– Я-то что, - примирительно сказала "десятница". - Я-то по глупости не знала, какая от тебя может быть польза. Да и следили в основном Реда и Лонни, а не я. Ну, и наконец учти, что мне приказывала Мамочка.

– Зато теперь нам некого бояться, - сказал Эймер, словно Мамочка была пустым местом. - Ни Реда, ни Лонни нам теперь не помеха, в ближайшее время они будут заняты поисками работы...

– Что-о-о?! - вскрикнула Мамочка, подскочив от неожиданности.

– А что такого. - Эймер пожал плечами. - Я теперь начальник, что хочу, то и делаю. И вот я решил уволить Лонни. Понимаешь, когда она в сопровождении Лейфы позавчера принесла мне заявление... в общем...

Мальчик немного помялся и продолжил:

– В общем, я порвал одно только заявление Лейфы, а заявление Лонни... он ещё помялся ради приличия. - Знаешь, заявление Лонни как-то случайно полетело мимо мусорной корзины на пол. Я как раз сегодня нашёл его, перечитал и понял, что Лонни серьёзна как никогда и отнюдь не шутит. Вот и решил: надо непременно удовлетворить просьбу столь очаровательной женщины и отпустить её. И подписал заявление. А вот Реду и других пришлось уже приказом...

– И других?!

Мамочка неуклюже подпрыгнула, схватилась за голову и изо всех сил сдавила виски.

– Ну да, других. Я уволил пятерых: Реду, Вийду, Тётушку Иниль, Мерцу и Лонни.

Мамочка едва не грохнулась в обморок. Это же что такое?! Это же две "десятницы" и три психоаналитика! Это же ведущие специалистки! Гордость отдела!!! Так вот почему Пиоль сказала, что "кофейник" проводить не с кем...

– Вийда слишком груба, знаешь ли, - продолжал между тем Мальчик. Всё-то она о своей "шизухе" бормочет! А я не люблю резких слов. Реда следила за мной в числе прочих, а тут замахнулась на мои права, захотела, видите ли, чтобы я с ней советовался. Ещё чего!..

– Но кто у тебя работать будет, Эймер! Кто проекты делать станет? Чертить?

Он посмотрел на Мамочку, словно на неразумного ребёнка, и заговорил слегка насмешливо:

– Во-первых, по установившейся в отделе традиции, изволь называть меня Папочкой. Это и тебя касается, между прочим, - Эймер бросил через плечо строгий взгляд на Пиоль, та виновато отвела глаза. - Но вы обе ещё не привыкли, и я вас пока прощаю. А остальных буду жестоко наказывать. Буду беспощадным, слышите?

Ника и Улли прыснули, Хенса мечтательно вздохнула у себя за кульманом.

– Во-вторых, не понимаю, почему ты так волнуешься за работу. Сейчас человечество наконец здраво рассудило, что не в работе счастье и что лишние затраты энергии и труда лишь вредят экологии. А ты - работать! Ну, чего так ерепениться? Дам я заявку в кадры, подыщут мне людей, и будут они чертить себе на здоровье. А не найду, то и ладно. Я уже успел переговорить по телефону с Гием Эвхирьевичем. Он понимает, что мне нужно время на реорганизацию отдела. И на такую реорганизацию согласен. Поэтому он берёт на себя ответственность и "тормозит" все наши работы.

Мамочка стояла как громом поражённая. Вот она, мужская солидарность! То, чего начальство никогда не делало для неё, было мигом сделано для Мальчика. И до чего ловко он учёл стремление Гия Эвхирьевича "разбавить" отдел свежими мужскими кадрами, уничтожив ненавистный "женский монастырь"!

А Эймер продолжал издеваться:

– Вот видишь, тебе нечего возразить. И правильно! А то ты совсем замучила "детушек" работой, не грех им теперь и отдохнуть.

– Ой, мы устали! - пожаловалась Улли и завертела задом, точно преданная собачонка.

– Как мы устали! - вторила ей Ника. Эймер наклонился и смачно поцеловал в засос и одну, и другую.

– Наши пальчики устали чертить, - сказала Улли. Эймер поцеловал пальчики.

– Наши лобики устали думать, - сказала Ника. Эймер поцеловал лобики.

– Ниши плечики опускаются.

Поцеловал плечики.

– Спинки не гнутся, - Ника легла поближе к Улли, и обе великолепные спинки не были обижены вниманием. Мамочка успела сообразить, что теперь речь пойдёт кое о чём пониже и попятилась к двери, инстинктивно подхватив сумочку и прижимая её к груди. Ей было просто противно.

– Куда ты, Мамочка? - удивилась Пиоль.

– Ещё и полудня нет, - заметила Хенса.

– И сейчас начнётся самое интересное, - заверила её Улли.

– Да-да, самое-самое интересное, - подхватила бесстыжая Ника и сладко облизнулась. - Папочка будет играть в лотерею, в какой последовательности утешать своих уставших детушек.

Мамочка отшатнулась.

– А потом будет разыгрывать, каким способом. А потом - в каких позах. А потом - на какой мебели.

Мамочка зажала уши ладонями, но и сквозь них услышала: