Чистая душа
Шрифт:
— Я буду тебя крепко любить, — прошептал Шакир, тяжело дыша.
В эту минуту Карима поняла, что судьба ее решена, — она знала, чем все это кончится. Но в ней заговорило благоразумие.
— Если хочешь меня любить, женись! — сказала она.
— А как же! Обязательно женюсь.
— Когда?
— Скоро!
— Подождем до женитьбы, Шакир!
— Не могу я, пойми, Карима! Если ты не будешь моей, я не знаю, что будет со мной… Я заболею, умру!
Если человек не любит, разве он может так говорить, так страстно уверять?..
…Когда
Но через некоторое время лицо Шакира прояснилось, он стал прежним, самоуверенным. Нарвал букет цветов и поднес Кариме. Пошутил о чем-то как ни в чем не бывало.
Они прошли через луг и опять углубились в заросли кустарника. Снова сели в скрытом месте. Теперь Шакир стал совсем другим.
Он осмелел, руки его уверенно охватили талию Каримы.
— Стыдно мне, Шакир.
— Ну, теперь уж…
Возвращались на берег поодиночке: Шакир сказал, что так лучше.
— Нас не должны видеть вместе, — сказал он, — Вообще никто не должен знать, что между нами близкие отношения. Узнают, когда это будет нужно…
Карима по своему истолковала его слова: «Беспокоится, чтобы обо мне плохо не подумали…»
8
Рифгат искал Миляушу. Непонятно, куда она скрылась. Неужели убежала? Неужели всерьез рассердилась?
«Как же это я не удержался? — терзался раскаянием Рифгат. — Ведь с утра ходили вместе и так весело разговаривали. Как же все получилось?»
Вернувшись с другого берега Камы, Рифгат и Миляуша оделись и отправились на луг. Они собрали охапку цветов, уселись в тени густого вяза и сплели для Миляуши венок.
— Что за аромат! — восхищалась Миляуша, поднося к носу белый цветок. — Нет, стану я биологом…
Снова завели они старый спор.
— Опять ты о биологии! — с раздражением сказал Рифгат. — Согласились на химию — и дело с концом. Вместе будем учиться.
— А Шакир уговаривает на геофак.
— Да, конечно, поступить на геофак легче. Вот он и говорит.
— Шакир неплохо окончил школу. Почему ты против него?
— Шакир, Шакир… Надоело. Шакир — красавец. Шакир всем хорош…
— Ты что? Никак, ревнуешь?
— Почему бы и не ревновать? Только и слышу — Шакир да Шакир!
— А Шакир меня попрекает: «Все Рифгат да Рифгат!» Погоди-ка, куда он пропал?
— Я его сегодня не видел. Видно, приревновал к тебе, обиделся и ушел.
— Нет, на самом деле, куда он девался?
— Чего ты беспокоишься? Он нарочно тебя интригует.
Рифгат помолчал, потом спросил прямо:
— Скажи откровенно, Миляуша, кто тебе больше нравится — я или Шакир?
— Почему ты об этом спрашиваешь?
— Мне надо знать…
— А если я скажу, что Шакир?
— Тогда прощай. Я не буду приставать к тебе. И поезжай хоть в консерваторию.
— А если скажу, что Рифгат?
— Тогда —
на химфак. И мы до конца будем вместе.— Для меня вы оба хорошие мальчики.
— Мы уже не дети, Миляуша!
— Вот как? Ты уже стал взрослым? А ну-ка, догоняй!
Миляуша вскочила и с заячьей легкостью помчалась к зарослям смородины. Рифгат кинулся за ней, а Миляуша перебегала от одного куста к другому. Наконец ему удалось догнать ее.
И он поцеловал Миляушу… И вот она исчезла. Неужели всерьез рассердилась?
— Ми-ля-уша-а! — кричал он.
Кто-то откликнулся басом, явно передразнивая его:
— Что-о-о, мой мальчик?
Рифгат нахмурил брови. Из-за кустов смородины показался голубой берет Шакира. Обмахивая свои широкие брюки ивовым прутиком, медленным шагом он подошел к Рифгату.
— Такой подлости я от тебя не ожидал, Рифгат, — сказал он, и красивые губы его уже не улыбались.
— Какой подлости?
— Мы уже не школьники, давай говорить открыто.
Рифгат молчал.
— Ты знаешь мое отношение к Миляуше, — продолжал Шакир.
— А ты мое…
— Знаю! — сказал Шакир, прервав Рифгата. — Тут мы с тобой в одинаковом положении. Поэтому я держу себя строго с Миляушей. Жду, когда сама Миляуша решит этот вопрос. Это честно и по-товарищески. И ты должен был так поступить. Я бы не мог позволить себе такого свинства…
— Какого свинства?
— Ты ее насильно поцеловал. Я видел!
— Это мое дело!
— Нет, это не только твое дело. Не шути, Рифгат! Я могу забыть это только при одном условии: если ты добровольно уйдешь в сторону, уступишь мне дорогу. Только так! Если ты не примешь это условие, пеняй на себя.
— Ого! Ты угрожаешь?
— Угрожаю. И честно предупреждаю: я тебя уберу с дороги, так и знай. Или, если сможешь, ты меня убери с дороги.
— Дуэль?
— Как угодно назови.
В глазах Шакира засветилась злая искорка. Он неторопливо сунул руку в карман и достал нож.
— Не бойся, я не собираюсь тебя резать! — сказал он.
И молниеносно чиркнул лезвием по собственной левой руке ниже локтя.
— Вот моя кровь, — сказал он. — Клянусь кровью — или ты, или я!
Высасывая показавшуюся из ранки кровь, Шакир резко повернулся и пошел прочь.
Рифгат не ожидал, что дело примет такой оборот, Он не мог скрыть свою растерянность и торопливо окликнул:
— Шакир!
Шакир остановился. Не спеша подошел.
— Так согласен? Или нет?
— Ты в своем уме? Пускай Миляуша сама решает этот вопрос. Вот ты, право, чудак!
Из прибрежного ивняка послышался голос Миляуши:
— Рифгат!
Оба парня притихли.
— Рифга-а-ат!
— Ау-у!
— Иди сюда! — крикнула Миляуша.
— Пойдем вместе, Шакир.
— При условии: с ней об этом — ни гугу! Обещаешь?
— Пусть будет так.
Они спустились к берегу.
— И Шакир здесь?! — обрадовалась Миляуша, — Где ты пропадаешь весь день?