Чистая душа

Но Рифгат знал, что Шакир в деньгах не нуждается, ему присылают из дому. Как же так?..

На свету у кассы Рифгат оглядел новых знакомых. Высокая девушка показалась ему старообразной и некрасивой. Посмотрел на другую и тут же вынужден был отвести взгляд: девушка, широко раскрыв бесцветные глаза, жадно уставилась на него. На лице ее мелькнула улыбка. Из-под шапки выбилась прядь белесых волос.

Может быть, обе они были и неплохими, но Рифгату показались чем-то неприятными.

— Родя, почему вы молчите? — спросила девица с белесыми глазами.

— Есть такая пословица: слово — серебро, молча ние — золото.

Девушки засмеялись.

А та, что с белесыми глазами, вдруг фамильярно схватила руку Рифгата и прижалась щекой к его плечу.

— Родя, дорогой! — сказала она. — Люблю таких умных людей.

Рифгат стоял в растерянности, не зная, как ответить на эту выходку. В это время из толпы у кассы выбрался раскрасневшийся Шакир. В руке у него было четыре билета.

— Готово, девушки! Пошли.

Белоглазая уже успела отпустить Рифгата. Все прошли в фойе, здесь было теплее и светлее. Увидев, что народ столпился возле буфета, все четверо направились туда, причем высокая опередила всех. Рифгат заметил ее красиво изогнутые брови и яркие черные глаза.

— Дуня, Дуня! — воскликнула она. — Соленые огурцы дают!

Белоглазая равнодушно ответила:

— Ну и пусть! Ты что, не видела соленых огурцов?

— Не говори! — возразила подруга. — Надо обязательно взять. Нет ли у тебя газеты?

— Пожалуйста, вот газета, и авоська есть. Только ведь очередь.

— Давай, давай! Разве это очередь?

— Бросьте, пожалуйста, — обиженно сказал Шакир, — займетесь этим в другой раз.

Но девушка уже подхватила сетку и газету.

— Я сейчас. Рита даст мне без очереди… — И она тут же исчезла в толпе.

Белоглазая стала оправдывать подругу:

— Сейчас и в городе не так-то легко найти соленые огурцы.

— Кому они нужны?

— Как кому? — девушка лукаво улыбнулась. — Сами потом благодарить будете.

— Ах, вон что! — воскликнул Шакир, догадываясь, в чем дело.

Рая вскоре вернулась, держа авоську в руке с мокрым свертком в ней. Маленький рот ее и черные глаза улыбались.

Зазвенел звонок, все пошли в зрительный зал.

Рифгат не видел толком картину. Даже не запомнил, какой смотрел фильм. Справа от него сидела Рая, Резко пахло прокисшими огурцами. Чтобы не слышать этого запаха, он наклонился влево, где сидела белоглазая. Та, очевидно, решила, что Рифгат наклонился к ней неспроста, и тут же положила голову ему на плечо. Очевидно, ей стало жарко, она распахнула пальто. В нос Рифгату ударил кисловатый запах пота. Нет, уж лучше запах соленых огурцов. Белоглазая, вероятно, почувствовала его движение и не стала больше прижиматься к Рифгату.

Теперь мысли Рифгата были об одном — как бы поскорей избавиться от этих бесцеремонных девиц.

И вот на экране появилась надпись «конец», зажегся свет. Вышли на улицу.

— Ну, — сказал он, — спасибо за компанию. Нам пора прощаться.

Девушки удивились:

— Как? Неужели вы не проводите нас?

— Он пошутил, — ответил Шакир. — Разве можно не проводить таких красоток?

Рифгат стал отговаривать Шакира, сказал по-татарски:

— Зачем, в самом деле, нам провожать их?

Шакир ответил тоже по-татарски:

— Неприлично, Рифгат! Надо проводить, они живут недалеко.

— Вы что там про нас сплетничаете? — сказала белоглазая.

— Нет, нисколько! Вот Родя стесняется сказать по-русски: «Мне, говорит, очень нравится Дуня».

Рифгат готов был рассердиться, но, чтобы не ссориться при девушках, сказал безразлично:

— Ладно, идемте.

— Родя, вы такой застенчивый! Люблю застенчивых.

Она опять прижалась к Рифгату, но на этот раз он резко выдернул руку.

— Не надо.

— Ой, Родя! Почему?

— Нам в форме запрещено ходить под ручку.

— Да кто увидит в такой темноте?

— Господь бог увидит.

Рифгат свел разговор к шутке, но руку высвободил решительно.

— Видишь, — обиженно сказала белоглазая, — Рая с Сашей идут под ручку, а нам нельзя.

— Саша — сержант, ему можно.

Так они шли по темным улицам, пока Шакир с Раей не свернули в одну из калиток. Рифгат остановился.

— Почему вы остановились, Родя?

— Вы живете в этом доме?

— Здесь. Идемте же.

Со двора послышался голос Раи:

— Что вы отстаете?

— Идемте, Родя! — потянула за рукав белоглазая.

— Нет, спасибо. До свидания!

— Что вы упрямитесь? У нас дома никого нет, Саша!

Скажите, пожалуйста, вашему товарищу, чтобы не капризничал!

Подошедший Шакир взял Рифгата за локоть и сказал тихо:

— Давай зайдем к ним, — ведь долго не задержимся.

— Нет, Шакир, не пойду и тебе не советую. Распрощайся и…

— Вот дуралей! Почему не зайти?

Со двора послышался ворчливый голос Раи:

— Не стоило и огурцов брать для таких…

— Молчи, дура! — полушепотом оборвала ее подруга.

Шакир продолжал уговаривать:

— Ну, Рифгат! Надо быть мужчиной!

— Делай как знаешь, — сказал Рифгат, переходя на русский язык, — а я пошел. Прощайте, девушки!

И, не дожидаясь ответа, быстро зашагал прочь,

3

По дороге его догнал Шакир:

— Погоди, Рифгат, не спеши.

Рифгат замедлил шаги.

— Ну и опозорил же ты меня, брат! — сказал Шакир. Но в голосе его не было обиды.

Они зашагали рядом.

— Не понимаю, — заговорил Рифгат, — что тебя в них привлекает?

— Чем они тебе не угодили?

— Не знаю. И красоты в них никакой не нахожу, и говорить с ними неинтересно.

— Девушки как девушки. Что еще нужно?

— Какие девушки — это еще бабушка надвое сказала.

Шакир даже обиделся.

— Что ты! — воскликнул он. — Может быть, ты считаешь их уличными? Если б зашел к ним, увидел бы, как они живут. Да ты только взгляни, как они одеты!

Рифгат не мог вспомнить, как они были одеты.

— Я ведь не такой человек, чтобы ходить к кому попало, — продолжал Шакир. — А с твоей стороны это просто мальчишество. Ты не видел женщин, вот и все! Целомудренный человек! Парню твоих лет жить без женщины нельзя.

— Ничего, потерпим!

— Дурак ты, Рифгат! В наше время даже девушки не считают большой заслугой такую скромность. А нам с тобой предстоит идти на фронт. Могут сегодня отправить, ничего удивительного… То ли останешься жив, то ли нет. Надо дорожить молодостью, придет время — будешь каяться…