Чисто конкретное убийство
Шрифт:
А теперь прошло пять лет, в карьере наступил полный штиль, и тут он слышит что-то про голову, похоже, без скелета, и тоже на участке!..
Гурский выключил мобильник, и комиссар Возняк не выдержал:
— Извините ради бога, это на каких участках нашли? Если можно спросить…
— Можно, можно. Даже нужно.
Гурского память не подвела: он помнил, что пару лет назад случилась какая-то дурацкая история со скелетом… случайно, не Возняк ли это дело вел? Ну конечно, Возняк! Похоже, как раз этого подчиненного ему погонять не придется.
Подробности он пока вспомнить не мог. Рапорты ему, естественно, подавали, разные
О да! Возняк своими знаниями просто фонтанировал, даже не проглядев еще раз дело для освежения памяти.
Из Возняка шрапнелью рвались данные следствия и его собственное горькое разочарование. Он осмелился даже рвать волосы на голове и ударить себя кулаком по лбу.
— И подумать только, что эта недостающая башка там лежала! Это же по другую сторону аллейки, а никому в голову не пришло там искать! И собака не нашла, просто даже слова не сказала…
— Опомнись, если эта башка пять лет лежала в кустах…
— Собака вообще в чащу не полезла, там все бешено кололось, факт, просто джунгли африканские, но ведь пес даже интереса не проявил!..
— Высохшие кости в шипах и пахучих травах, чего ты хочешь! Перестань вешать всех собак на собаку. Убийца отрезал голову и бросил в кусты. Глупо, но как оказалось, — результат гениальный.
— Странно как-то отрезал… Это из-за трепа той проклятой семейки: унес с собой, унес с собой… И я, как идиот, позволил себя убедить. По логике вещей, если он хотел скрыть личность жертвы, голову нужно было унести как можно дальше. А может, она убийце зачем-то понадобилась. А я себя дураком выставил!
— Ну вот, теперь у тебя появился второй шанс..
Комиссар Возняк вцепился в свой второй шанс зубами и когтями. Со всем этим они вообще забыли, зачем Возняк к Гурскому пришел. Хорошо, что это была какая-то мелочь, которой Гурский мог осчастливить кого-нибудь другого. Комиссар со своим шансом ринулся в бой, пулей вылетев из кабинета инспектора. Ведь он слышал почти весь разговор: там сидят и ждут, сторожат голову! На бегу комиссар вызвал следственную бригаду. По дороге на место преступления он вспоминал все новые и новые подробности, а среди них — та девушка, которая обнаружила убитого, а в том, что перед ним убийство, Возняк не сомневался. Если очень постараться, можно совершить самоубийство, отрезав себе голову, но при этом отнести и забросить голову в кусты — никак! Если бы она не копала… Минутку, а какого лешего она там копала?
Выкапывала что-то… А, бамбук! Интересно, действительно ли этот бамбук такой вредный?.. Тогда она совсем не показалась ему симпатичной, упрямая такая ведьма, и все из-за нее… Пристала к этим зеленым палкам, как рыба-прилипала, надо же ей было докопаться до скелета и разбить Возняку жизнь. Но, надо признать, очень красивая и действовала на человека как-то так… умиротворяюще. Как же ее звали? А, Марленка!
Прошло пять лет, но нужный участок Возняк нашел безошибочно.
Деликатесов у нас не было, одни только сигареты да кофе. К счастью, человеческий череп под носом аппетиту не способствовал. Баську потянуло на депрессивные воспоминания, исповеди и самокритику.
— Самой большой дурой я себя выставила почти в шестнадцать лет, — с омерзением говорила она. — Такой кретинизм сотворила… так ведь не по глупости, а просто
для выпендрежа.— Я тебя тогда уже знала, — вставила я. — Я с тобой познакомилась, когда тебе было лет четырнадцать-пятнадцать.
— Ну вот видишь. Только мне от этого никакой пользы. Один такой красавец стал меня возвращать на путь истинный…
— Красавец, говоришь? Интересно, каким окажется этот, — вдруг отозвался Патрик, махнув сигаретой в направлении обкорнанных зарослей. — Брось ты мне голову морочить своими проступками в младенческом возрасте… Мне до сих пор зубы этого покойника мозг выедают.
Баська оживилась:
— Это как, каждый по отдельности, или так челюстями: «клац-клац!»?
— Это не ребенок, ясное дело, слишком большая башка, — продолжал Патрик. — Взрослый дядька. И чтобы такие зубы, все в комплекте, стоматологу там делать было нечего. Я вблизи присмотрелся, честное слово…
Действительно, он наклонялся, вставал на колени, чуть ли не нос туда совал.
— А я думала, ты его нюхаешь, — смущенно призналась я.
Патрик продолжал обсуждать достоинства черепа.
— Весь череп — просто анатомическая модель, в идеальном состоянии. И как только такой экземпляр сохранился? Надеюсь, ему реконструируют лицо? Теперь это легче легкого, я первый побегу смотреть.
— Да все побежим, нас наверняка далее заставят смотреть.
Кстати, а правда: кто это может быть и из какой эпохи?
И где все остальное, что ниже головы?
Наконец-то мы стали интересоваться находкой, как нормальные люди, потому что до сих пор сидели над несчастными останками, как недоразвитые тупицы.
Можно подумать, такие находки в садиках покойных старушек встречаются на каждом шагу! Если бы на черепе были какие-нибудь повреждения, проломы, дырки, можно было бы считать это результатом бандитских разборок, да и вообще он мог принадлежать какому-нибудь сомнительному типу, который повздорил с друзьями. Но такой элегантный череп? Неужели приличный человек пострадал от шайки мерзавцев, которым мешал творить темные дела?
— Причем так профессионально отрублена, точно между шейными позвонками, там, где хрящичек, — восхищенно продолжал Патрик, наслаждаясь совершенством шедевра. — Не может быть, чтобы с такой работой можно было справиться прямо здесь, на плейере, для этого нужны условия, хотя бы такие, как на бойне…
— Я просто счастлива, что не люблю хрящичков, — с сердцем высказалась я.
— А я их больше в рот не возьму, — энергично поддержала меня Баська.
— Все правильно, у каждого свой вкус, — согласился Патрик. — Но это ничего не объясняет. Я знаю, что ты здесь редко бывала…
— Одиннадцать лет назад и даже еще раньше!
— Ничего страшного. С этой семьей ты хоть как-то общалась?
— Я от этого общения бегала, как черт от ладана! Там все бабы совершенно невыносимые… В конце концов я как последняя свинья бросила им на съедение Марленку.
Баська проявила интерес:
— А, я что-то слышала про какую-то Марленку, довольно давно. А кто это?
— Н-ну… как бы это объяснить… Она мне когда-то попалась под руку, такая девочка школьного возраста, на лужайке. И оказалось, что она просто завернута на всяких там травках-цветочках. То ли в бабушку пошла, то ли еще в кого, может, у них в роду травники или знахарки были, в любом случае она просто вся пропитана ботаникой. Плюс большая любовь к органической химии.