Что будет дальше?

Адриан понимал: то, что они с братом придумали, является если не преступлением, то уж наверняка административным правонарушением. Что касается морально-этической стороны дела, тут и сомневаться не приходилось: их затея выглядела, мягко говоря, весьма неприглядно. Интересно было бы знать, что думает по этому поводу Брайан как профессиональный адвокат. Эти ребята всегда славились умением расположить между черным и белым огромное количество разнообразных оттенков серого цвета.

— Брайан!

Тишина. Что ж, этого и следовало ожидать.

Адриан вновь чуть приподнял голову и посмотрел в окно, прямо поверх нижней кромки стекла. Марк Вольф должен был вот-вот выйти из дому и отправиться на работу.

В то утро Адриан все время вспоминал младшего брата. Еще в детстве его всегда поражало, насколько Брайан был храбрым и отчаянным мальчишкой. Если они — вдвоем или с друзьями — шли купаться, играть в мяч или собирались сделать что-то такое, чего делать не следовало, Брайан всегда вызывался быть первым в самом рискованном и опасном деле. Адриан вдруг вспомнил, как однажды родители позвали их обоих для очередного серьезного разговора: поводом послужила какая-то рискованная мальчишеская шалость. Получив свою долю родительских увещаний и упреков, Брайан отправился в детскую, а Адриан был задержан еще на некоторое время и в качестве старшего брата выслушал дополнительные нотации: «Адриан, ну как ты мог разрешить ему… Ты же должен присматривать за младшим братом и заботиться о нем». Естественно, в те годы Адриан не мог объяснить взрослым, что, несмотря на разницу в возрасте, именно Брайан был настоящим лидером и заводилой во всех их проказах. «У нас все было наоборот, — подумал Адриан. — В наших отношениях все было поставлено с ног на голову». Еще немного подумав, он вдруг произнес вслух:

— И все же — это никак не объясняет, почему ты решил застрелиться.

Адриан вдруг подумал, что в его жизни все — пожалуй, кроме любимой работы — представляло сплошную загадку. Почему, спрашивается, Касси полюбила его и вышла за него замуж? Почему погиб Томми? Что случилось с Брайаном и почему он, психолог, не почувствовал нависшей над братом беды, не сделал все возможное для того, чтобы уберечь его от рокового шага?

Пожалуй, у так внезапно навалившейся на него болезни была одна приятная сторона: все печали, все сожаления о том, что было сделано или, наоборот, вовремя не сделано, — все это должно было вот-вот раствориться в туманной пелене забвения. Тяжело вздохнув, Адриан произнес про себя: «Пожалуй, я уже мертв».

До его слуха донесся негромкий щелчок: поблизости хлопнула дверца машины.

Профессор чуть приподнял голову и увидел, как Марк Вольф выруливает с парковочной площадки перед своим домом. Все повторилось точь-в-точь как накануне: маньяк поехал на работу.

Адриан посмотрел на часы. Это, кстати, был подарок жены на серебряную свадьбу. Водонепроницаемые — хотя плавал он очень редко и всегда снимал часы, прежде чем войти в воду: противоударные — а он так ни разу за все эти годы и не уронил их; батарейка с многолетней, едва ли не пожизненной гарантией. «Что ж, пожалуй, есть шанс, что эти часы будут продолжать отсчитывать время и после того, как меня не станет», — подумал Адриан.

Он решил выждать пятнадцать минут. Никогда раньше время не тянулось так долго. Секундная стрелка, казалось, прилипала к циферблату, и каждое движение давалось ей с огромным трудом.

Наконец назначенное время истекло. Можно было с большой долей уверенности предположить, что Марк Вольф ничего не забыл и не вернется внезапно домой, рискуя опоздать к началу смены. Адриан вышел из машины и направился к аккуратно покрашенному домику.

Сначала он энергично постучал в дверь, а затем на всякий случай нажал на кнопку звонка.

Через некоторое время дверь приоткрылась и на пороге появилась пожилая женщина — мать Марка Вольфа. Внимательно посмотрев на отступившего на шаг Адриана, она первым делом заявила:

— Марка нет дома.

— Да-да, я знаю, — закивал Адриан. Уперевшись в дверь плечом так, чтобы старуха не смогла захлопнуть ее, он добавил: — Марк сам предложил мне подождать его дома, а заодно и пообщаться с вами.

— Правда? — Женщина явно была сбита с толку.

Адриан понял, что попал в точку. Судя по всему, он лучше разбирался в болезни этой старухи, чем в своем собственном недуге.

— Ну конечно, мы же с ним старые друзья. Вы что, не помните меня?

Не дожидаясь ответа, Адриан переступил порог и без приглашения зашел в гостиную, став на то самое место, с которого наблюдал за вчерашним разговором хозяина и инспектора Коллинз.

— Что-то не припоминаю, — сказала ему в спину миссис Вольф. — А у Марка друзей не так много.

— Да мы с вами уже встречались.

— Когда?

— Я заходил к вам вчера вечером. Вспоминайте-вспоминайте.

— Нет, не помню…

— И вы сказали, чтобы я к вам еще заглянул, потому что нам обязательно нужно о многом поговорить.

— Я такое сказала?

— Конечно. Мы с вами так хорошо побеседовали! Мне очень понравилось ваше вязанье, и вы хотели показать мне крючки, спицы и, конечно, ваши замечательные салфеточки.

— Вязать я действительно люблю. Больше всего мне нравится вязать рукавички. Я их потом соседским детям дарю.

— Наверное, Марк приводит их к вам за подарками?

— Да, так и есть. Он у меня хороший мальчик.

— Ну конечно. Самый лучший мальчик на свете. Просто замечательный сын. А еще он очень любит делать так, чтобы детям было хорошо и весело.

— Да, варежки зимой — хороший подарок. Но сейчас…

— Сейчас весна. Никаких больше рукавичек и варежек. По крайней мере, до следующей осени.

— Я что-то не припоминаю — а как вы с Марком познакомились?

— Жаль, что мне ваших рукавичек не досталось.

— Ну, знаете… Я их, между прочим, только для детей и делаю.

— А Марк их к вам приводит. Какой он у вас замечательный мальчик!

— Да, сын у меня хороший. И… забыла я что-то, как вас зовут.

— А еще он смотрит вместе с вами телевизор.

— Ой, мы с ним так любим смотреть телевизор вместе! Марку нравятся некоторые передачи, причем выбирает он только самые лучшие. Мы садимся с ним в кресла и смотрим все эти комедии и юмористические программы. Смеемся от души. Во всех этих сериалах герои такие глупые и ведут себя ну просто очень смешно. А потом… потом он укладывает меня спать, потому что поздно вечером начинаются другие передачи — те, которые он смотрит один.

— Значит, вы сначала смотрите что-то вместе, а потом он остается у этого замечательного телевизора один, я правильно понимаю?

— Он специально купил такой большой телевизор. Когда смотришь на этот экран, ощущение такое, что перед тобой живые люди, как будто гости пришли. Сейчас ведь какие времена настали: люди друг к другу в гости почти не ходят.

— Ну вот видите, я ваш друг — вот и пришел к вам в гости.

— Да, и похоже, что вы такой же старый, как и я.