Что-то кроме магии

— Меньше думай, целее будешь.

— И то верно, — вздохнул Теренс.

Нарядный, сверкающий чистотой особняк Малфоев встречал гостей сумраком и безмолвием. С воцарением тут Волдеморта хозяева и гости поменялись ролями. Нарцисса целыми днями сидела у себя в будуаре, отдавая оттуда распоряжения домовикам, которые сделались совсем незаметными; Драко с первого дня каникул отослали к родне во Францию; сам Люциус ходил едва ли не на цыпочках по собственному дому. Если где-то в коридоре слышались громкие уверенные шаги, можно было не сомневаться: то идет кто-то из Пожирателей. Сам же Волдеморт скользил по наборному паркету полов тише привидения.

Он уже не смердел мертвечиной и сменил простой черный плащ на глухую черную мантию в пол. Странный то был цвет: в глубине его что-то мерцало, фантастические дымные тени сменяли одна другую, вспыхивали тусклые молнии... Мантия завораживала, и порой на пепельно-сером лице появлялось что-то похожее на удовольствие, когда, загипнотизированный причудливыми переливами, какой-нибудь Пожиратель поднимал взгляд и вздрагивал, напоровшись на алые иглы змеиных немигающих глаз.

Поговаривали, что он не нуждается ни в пище, ни в отдыхе, и что его ночная ваза остается чистой. Малфой клялся, что видел Темного Лорда летящим без метлы и колдующим без помощи палочки.

Не меньший ужас вызывала и змея, которая часто появлялась рядом с ним. Неимоверной длины и толщины, с тяжелой треугольной головой, похожей на древнее стенобитное орудие, и не по-змеиному мощными клыками в огромной пасти, — ходили слухи, будто питается она исключительно человечиной, заглатывая тела целиком. Кошмарная тварь внезапно возникала в разных местах особняка, словно обладала способностью к аппарации. Как-то ночью весь дом разбудил пронзительный вопль: змее вздумалось навестить спальню Нарциссы. Люциус собрал в кулак все свое мужество и на коленях умолял Лорда оставить в покое его жену. Очевидно, ему посчастливилось попасть в момент хорошего настроения Волдеморта, поскольку тот пообещал «переговорить» с Нагини.

Сегодня Темному Лорду заблагорассудилось созвать своих последователей с единственной целью: выразить неудовольствие по поводу отсутствия в их рядах «свежей магической крови». «Мне нужны новые воители — юные и дерзкие. Я знаю, в чистокровных семьях народились дети, многие уже достигли совершеннолетия. Приведите их ко мне. Приведите ко мне всех!»

В кои-то веки должность декана является преимуществом, мрачно размышлял Северус, в толпе других Пожирателей покидая дом Люциуса. Заделаться лучшим вербовщиком, отправив сюда седьмой курс целиком. А, нет, там же треть полукровок... Ну хоть кому-то повезло. Впрочем, это как посмотреть...

— Здравствуйте, профессор Снейп! — громкий молодой голос был весел и чист, как будто заговорил один из фонтанов. — Вы меня помните, профессор?

Вспомнить окликнувшего не составило труда: он мало изменился за восемь лет, прошедших после выпуска из Хогвартса. Возмужал, конечно, юношеский пух под носом сменился вполне достойными усами, соломенные волосы уже не торчали во все стороны, но аккуратно лежали, расчесанные на косой пробор. В остальном он остался прежним — лопоухий и шумный, «блудный сын», когда-то прятавшийся в девичьих спальнях от собственной матери.

— Роули?! — искренне удивился Снейп. — И, судя по черному плащу и маске...

— Да! — радость распирала Роули. — Вот, смотрите!

На втором курсе Торфинн Роули намалевал на предплечье череп и змею, желая уподобиться зловещему и неуловимому Пожирателю смерти. Тогда декан его выругал и велел смыть неуклюжее художество. Теперь декан молча и с непонятным выражением лица смотрел на выпуклый, лоснящийся рисунок, черный с прозеленью. Мастерское исполнение. И руку автора нельзя не узнать.

— Кажется, вы получили ее совсем недавно?

— Позавчера, — новобранец не спешил опускать рукав мантии, любуясь Меткой. — Бэрк с Паркинсоном чуть не лопнули от зависти! Я теперь такой же, как вы, профессор!

— Отчего же ваши друзья лишены высокой чести?

— Ха, да им же слабо магла убить! Даже толкового «Круцио» наложить не могут!

— А вам, значит... Роули, вы не торопитесь? Хорошо. Давайте прогуляемся, и вы мне все расскажете.

Мелодично журчали фонтаны. Перекликались в ветвях птицы. Шумела над головой листва. Похрустывал гравий. Торфинн Роули, смакуя подробности, повествовал об убийстве отчима. В свое время тот удачно провернул дело с пожизненным заключением для отца Роули и женился на его матери.

— Я его р-раз — и у него штаны мокрые! — пасынок вошел в раж. — Он визжит, мать орет, а я как гляну на его штаны, так меня смех и разбирает!

— Кажется, ваш отчим не был маглом, — в разгар веселья припомнил Снейп.

— А?.. Да... То есть нет, то есть не совсем, — сразу смешался Роули. — Он был маглорожденным... кажется...

— Это, конечно, меняет дело, — покивал Снейп. — Знаете, повелитель не одобряет убийство чистокровных волшебников.

Торфинн вымахал на полголовы выше своего учителя, но в тот момент очень походил на провинившегося мальчишку. Мальчишка искательно заглядывал в глаза взрослому: накажут? Смилуются?

— Вы... вы ведь не станете об этом рассказывать господину Вол...

— Повелитель не любит, когда его беспокоят личными проблемами.

На побледневшие щеки Роули вернулся румянец.

— Спасибо вам, профессор! — он порывисто схватил его за руку и от души встряхнул ее. — Я помню, слизеринцы друг за друга всегда горой!

— Но впредь будьте осмотрительнее, — Северус поморщился, освобождая кисть из крепкой хватки. — В сложных случаях лучше сперва посоветуйтесь со мной. И, конечно же, я вас поздравляю с почетным знаком.

— Профессор, вы не представляете, как я рад! А можно вас пригласить в нашу компанию? Отметим такое событие!

— Сожалею, но у меня дела. Передавайте привет Бэрку и Паркинсону.

«Новые воители, юные и дерзкие». Кто еще из бывших учеников объявится тут завтра? Он готов с ходу назвать десяток фамилий и биться об заклад, что ни разу не ошибется! Те, кто охотно и не задумываясь провозгласят себя лучшими и достойнейшими, и потому имеющими право топтать, пытать, убивать...

Но есть и другой список. Очень короткий, но в нем каждое имя звучит для декана по-особенному.

Бернадетт Мальсибер. Бертина Крэбб. Джералд Треверс. Эбнер Блишвик. Алан Шейфик. Представители безупречно чистокровных семейств, блестяще окончившие семь курсов обучения в Хогвартсе. Слизеринцы, которые по доброй воле не придут сюда никогда. И если возможно радоваться разлуке, а не встрече, то сегодня у декана определенно имелся повод для радости.

* * *

Большой город не жаловал ночь. Автомобили гоняли ее по улицам, огни рекламы не давали зажигать звезды, фонари на тротуарах пятнали темноту белыми и желтыми кругами. Ночь забивалась в щели между домами, в подворотни, в тупики, до утра коротая время в компании бродяг, кошек и крыс.