Что-то кроме магии
Шрифт:
— Мисс Крэбб, вы сделали вывод из случившегося?
Странно, что он тоже не ушел. Стоял, заложив руки за спину, и смотрел на нее пристально и серьезно.
— Профессор, простите, но я не понимаю... — голос предательски дрожал. — Из-за этой Дирборн я несколько недель провела в больничном крыле... Это была бы справедливая месть!
— Не путайте месть с мелкой пакостью, Бертина. Месть — когда ваш обидчик осознает свое наказание и понимает его источник. Вы уверены, что Кэрис Дирборн думала именно о вас, когда отбивалась от скорпиона?
Возразить на это было нечего. Слезы
— Но самый главный ваш проступок — вы позволили себе пренебречь своими обязанностями.
— Я не позволяла...
— Вы сделали такую попытку, не отпирайтесь.
— Профессор... — её вдруг осенила догадка. — Вы поступили так из-за магокамер, да? Потому что все видели, что происходит?
— Мисс Крэбб, вы сморозили откровенную глупость. Объяснить почему, или сами поймете?
— Сама... — Бертине сейчас больше всего хотелось провалиться сквозь землю.
— Хорошо. Надеюсь, вы все поняли. Ступайте в зал, — он заглянул в низко опущенное лицо. — Ну-ка, поднимите голову. Что за черные разводы на щеках? Экскуро... И хватит хлюпать носом. Вы же взрослый человек, в конце концов...
Глава 19. Иные
Как почувствовать себя гринготтским гоблином? Ничего нет проще: достаточно короткой деловой беседы с Дэннисом Долоховым. Мальчишка держался учтиво — нельзя отрицать — но торговался отчаянно. Несмотря на то, что не бедствовал, насколько было известно. Но вот поди ж ты: за долю в прибыли от доходов «Лабиринта Салазара» стоял насмерть. Треть — и все тут.
— У вас в роду лавочников не было? — поинтересовался начавший терять терпение Северус.
— Только купцы первой гильдии, — гордо, но непонятно ответил Долохов. — Профессор, вы же не станете отрицать, что авторство идеи принадлежит мне. И сбором средств тоже я займусь. То есть весь вечер, как проклятый, буду торчать у входа и пропускать желающих развлечься. Согласитесь, глупо делать это из чистой благотворительности.
— Хорошо, а что получат мисс Крэбб и мисс Урхарт? Ведь вы сами не сможете восстановить монстра. Вы и в лабиринте заблудитесь!
— Я им буду платить за выполненную работу.
— Не годится. Вы выделите четверть доходов каждой. И еще четверть — в фонд факультета. Казначеями я назначу мистера Треверса и мисс Мальсибер. Они же — ваш финансовый контроль.
— Профессор, но ведь это же я предложил организовать...
— Да, вы подали хорошую коммерческую идею. Но не вы трансфигурировали монстров. Не вы целые дни проводили в коридорах лабиринта, изучая каждый поворот. — Снейп смерил начинающего дельца пренебрежительным взглядом. — Так что четверть — и ни кнатом больше. Или я закрываю лабиринт. Выбирайте.
— Ладно, — неохотно согласился Долохов.
— И не забудьте, гости пользуются правом бесплатного посещения. С остальных можете брать, сколько совесть позволит. Сомневаюсь, правда, что она у вас есть.
Деннис в ответ красноречиво хмыкнул.
Разговор велся в шуме и толчее Главного зала, который после объявления победителей второго дня Испытаний превращался в уже
привычный ресторан.— Слизерин, после обеда не расходимся! Есть два объявления, — громко объявил Снейп, дождавшись, пока проголодавшиеся ученики займут свои места.
На него посмотрели, его услышали, сказанное приняли к сведению. Вот теперь и самому можно пойти поесть.
К его удивлению, на факультете оказалось не так уж мало студентов, умеющих плавать: пять человек. Они вместе с родителями каждое лето выезжали на Лазурный берег и другие курорты Франции — там и научились.
— Хорошо. Директор китайской школы задумала провести какие-то водяные испытания, думаю, вы сможете в них участвовать. Сейчас мы отправляемся в парк водных аттракционов. Будьте осторожны с палочками: почти все они боятся сырости.
— Профессор Снейп! — послышался вдруг громкий тревожный голос. — Роули плохо!
Все повернулись на окрик — на стуле, согнувшись пополам и прижав руки к животу, сидел щуплый белобрысый первокурсник. Над ним склонилась испуганная староста пятого курса Айрин Монтегю.
Торфинн Роули был из тех, кого Снейп окрестил «непримиримыми»: группа чистокровных с разных курсов, которая вынужденно смирилась со сменой власти на факультете, но никаких признаков лояльности не выказывала. К счастью, саботажем они тоже не занимались, поэтому декан просто отметил про себя, что вот здесь на факультете потенциальный очаг неповиновения, и до поры до времени оставил их в покое.
— Живот болит, — пожаловался мальчик, морщась и страдальчески глядя на Снейпа.
— А еще что чувствуете? Тошнит? Голова кружится? — быстро спросил он, перебирая в уме возможные причины.
Отравился? Отравили? Какая-то внезапная желудочная болезнь?
— Кружится, — кивнул Роули. — И тошнит.
Северус огляделся: вокруг толпились его слизеринцы, все выглядели вполне здоровыми.
— У кого-нибудь еще есть похожие симптомы?
Ни у кого. Значит, либо съел что-то не то, либо...
— Старосты, ведите все курсы к бассейну и будьте там. Если вдруг кому-то еще станет плохо — немедленно сообщайте мне. Я доставлю мистера Роули в Больничное крыло.
— Вы сможете идти, Торфинн?
— Д-да, — слабым голосом ответил тот и поднялся со стула, по-прежнему согнутый в дугу.
Снейп еще раз заглянул ему в лицо... что-то с этим больным было не так.
В коридоре Северус какое-то время наблюдал за его походкой, с каждым шагом убеждаясь, что подозрения не случайны.
— Торфинн, леденцов хотите? — дружелюбно поинтересовался он.
Школьник мигом выпрямился, радостно обернулся на предложение... тут же понял, что выдал себя, но было уже поздно.
Декан остановился:
— Потрудитесь объясниться.
— Сэр, простите, я солгал про живот... Ничего у меня не болит. Мне поговорить с вами надо... и чтоб не подслушивал никто. Можно, вы отведете меня в ваш кабинет?
Виноватым мелкий симулянт не выглядел — скорее, удовлетворенным и преисполненным непонятной важности. В молчании они пришли в подземелья.
Снейп наложил Запирающие и Заглушающие на дверь, кивнул своему гостю на кресло у стола, сам сел напротив.