Что-то похожее на осень

– Не думаю, что мы готовы, – сказал он. – Даже когда мы купим дом, ты знаешь мой график. Я не достаточно бываю дома, чтобы быть родителем.

– А Бен достаточно, – сказал Мишель. – Помнишь, отец Грега бывал дома только по выходным? Многие дети так растут: один родитель оплачивает счета, в то время как другой обеспечивает заботу.

Джейс кивнул.

– Полагаю, да. Но мы всё равно не будем покупать этот дом.

Мишель фыркнула.

– Я не пыталась впихнуть его тебе. Я знаю, что мой муж сумасшедший.

– Скорее, ты безумно его любишь, – поддразнил Джейс.

– Это я говорю себе каждую ночь, когда держу подушку над его головой.

Они рассмеялись, а затем стали наблюдать, как играют дети. Пока не открылась раздвигающаяся дверь.

– Я нашёл! – объявил Грег. – Идём, дети! В машину! Вашим дядям нужно купить дом.

Джейс посмотрел на него скептическим взглядом.

– Там даже нет гаража! – с гордостью произнёс Грег.

Бен подбадривающе кивнул. Рассевшись по двум машинам, они поехали в старую часть Остина. Улицы были обрамлены высокими старыми деревьями, ветки которых были густо усыпаны листьями. Дома здесь были меньше, возможно, их построили во времена экономического кризиса. В то, что район был старым, было очарование. Никаких гигантских газонов, разделённых длинными частными заборами. Здесь всё было ближе, казалось более душевным.

Никакого гаража и подъездной дорожки. Грег не шутил. Только парковка на улице, как в доме, в котором жила мама Виктора. И состояние дома было намного лучше, чем в том жилище. Крыша выглядела достаточно прочной, но от окон отпадали створки, на маленьком крыльце не хватало досок, и всё нужно было красить.

– Сколько спален? – спросил Джейс, стоя перед ступеньками.

– Одна! – счастливо объявил Грег.

– И сколько он стоит?

– Нам по карману, – сказал Бен.

Джейс взглянул на него, обратно на дом и снова на Бена. Затем он подхватил Бена на руки.

– Открой дверь, – сказал он Грегу. – Я переношу своего мужа через порог.

– Подожди, пока мы не увидим, что внутри, – смеясь, произнёс Бен.

Джейсу это было не нужно. У него было хорошее предчувствие. Как только этот маленький дом получит их любовь, он будет идеальным.

* * * 

Тим Уаймэн ещё раз вернулся в их жизнь, хоть и в манере, намного отличающейся от первого раза. Исчез дерзкий самоуверенный парень с телом полубога. Сейчас он был сломлен, страдая от проблемных отношений, которые довели его до пьянства. Или так однажды вечером Джейсу сказал Бен. Они сидели на заднем дворе, распивая бутылку вина, чтобы отметить год со времени покупки дома. Как иронично, что появился разлучник.

Как бы там ни было, Бен переживал за Тима и чувствовал, что нужно помочь. Джейс, более убеждённый в их любви, чем когда-либо, дал благословение. Как и в первый раз, он дал свободу, не предлагая Бену перерыв. Он был уверен, что Бен все сделает правильно.

И тот поступил правильно. Бен прогнал бойфренда Тима – сделав это в манере, которая Джейсу не особо понравилась – и хорошо подумав, Бен решил, что, может быть, Тим может стать его другом. Это Джейс тоже позволил, даже временами проводил с ними время.

Бен был прав. Тим изменился. Жизнь была к нему не особо добра, но, может быть, это к лучшему, так как он пережил унижение. Несмотря на всё, что произошло в прошлом, Джейс в глубине души желал, чтобы у Тима все наладилось. Тим по-прежнему сопротивлялся самовыражению и раскрытию своей почти мифической хорошей стороны, на существовании которой Бен настаивал. Но она была. Джейс тоже начал видеть её проблески.

Дружба – это компенсация любви, и когда стало ясно, что чувства между Беном и Тимом отошли на задний план, а не исчезли, Джейс начал переживать. На этот раз он не будет просить Бена принять сложное решение. Джейс не будет читать ему лекцию о том, что всё это нормально, прежде чем повторить свои слова. Бен уже знал их. Джейс верил в моногамию и обязательства.

Однажды вечером Джейс мыл посуду, окно было открыто, впуская влажный воздух, так как кондиционер не справлялся, когда обнаружил, что Бен пропал. Телевизор всё ещё был включён, чувственные нападки рекламы оставались бессильными из-за отсутствия зрителей. Джейс выключил телевизор и прошёл из комнаты в комнату, найдя каждую пустой. Затем он вышел на задний двор и ждал, наблюдая за морганием светлячков в траве, надеющихся привлечь любовников.

Атмосфера между Беном и Тимом в последнее время была напряжённой. Джейс только раз указал на это, но то, как Бен смотрел на Тима... Джейс полагал, что такие вещи очевидны. Вскоре после того, как они переехали, когда распаковывали вещи, Джейс развернул газету и нашёл резного льва. Шок от того, что увидел его так неожиданно, эмоции, которые он вызывал, должно быть, были очевидны, потому что Бен прекратил делать то, что делал, и просто смотрел.

Так что Джейс не винил Бена за то, что его сердце может любить больше, чем одного человека. У Джейса тоже такое было. Как и у всех. Он просто не был уверен, что будет делать, если Бен снова не придёт домой, по большей части потому, что без него у него не было дома.

Самсон стоял у раздвигающейся двери, жалобно мяукая из-за того, что его не выпускают. Кот резко замолк и помчался через весь дом. Это означало, что пришёл Бен. Джейс оставался на месте, боясь того, что может увидеть. Он пытался сохранять веру. Представить худшее было слишком легко. И всё же, Бен пришёл домой.

Когда раздвигающаяся дверь открылась и снова закрылась, Джейс повернулся на стуле. Щёки Бена были красными, как и его глаза. Он плакал?

Джейс встал и подошёл к нему. Задавая вопрос, он убрал из голоса все следы обвинения.

– Куда ты ходил?

– Я ездил домой к Тиму, – сказал Бен. Его подбородок задрожал, но затем он взял себя в руки. – Чтобы попрощаться.

Джейс положил руки на плечи Бена, встречаясь с ним взглядом.

– Ты не обязан был этого делать, – сказал он.

Бен покачал головой.

– Обязан. Поверь мне. Я люблю тебя, Джейс. Не думай, что это значит, что не люблю, потому что я люблю!

Джейс кивнул.

– То, что у тебя есть чувства к Тиму и силы отвернуться... Помнишь, в Париже, когда ты так отчаянно хотел доказать свою любовь ко мне? Тогда я не чувствовал, что мне нужна такая жертва, да и сейчас такая жертва ни к чему, но жертва, которую ты приносишь, – огромна.

– Я люблю вас обоих, – сказал Бен, сглатывая признание. – Это неправильно?

– Нет, – сказал Джейс. – Любовь никогда не бывает неправильной. Хотя то, как ты к этому относишься, зависит от многих факторов. Но никогда не извиняйся за то, что испытываешь любовь.

Бен поднял левую руку, показывая кольцо.

– Я дал обещание, но только одному из вас.

– Ты жалеешь об этом? – спросил Джейс, пытаясь неуверенно улыбнуться.

К его облегчению Бен улыбнулся в ответ и покачал головой.

– Вовсе нет.

* * * 

Некоторые утра казались адом. Это было только частью старения. Джейс пытался вспомнить, просыпался ли когда-нибудь подростком с чувством, будто провёл десять раундов на боксёрском ринге. Теперь, если он спал в неправильной позе, утром у него болела шея или спина. Естественно, он не мог сознательно контролировать, как спит, так что временами хороший сон казался рулеткой. Остановился ли он на красном, и утром проснётся нормально, или же встал на чёрном, и начнёт день с боли?