Что-то похожее на зиму

– Какое?
– спросил Бен, его глаза расширились от беспокойства.

– То, что я буду рисовать тебя обнажённым.

Бен игриво толкнул его. Тим рассмеялся, открывая дверь. Бен не первый раз был здесь. Было Рождество, праздник, который Тим обычно презирал, но Бен сделал его таким же волшебным, как эти банальные телевизионные особые выпуски. Даже больше. Затем Тим привёл Бена в свою мастерскую, открывая ещё одну дверь в свою душу. В последующие месяцы они часто прятались здесь на выходных, когда офис был пуст. Или по вечерам в пятницу, как сейчас, после того, как все ушли. Все работники его отца или кормились и поились на свиданиях, или сидели дома, успокаиваясь тазиками мороженого, но сегодня был самый страшный праздник из всех.

Тима всегда раздражало давление, стоящее за Днём Святого Валентина. Всем приходится заводить с кем-то интрижку, прежде чем закончится праздник или атмосфера. Или просто лезть из кожи вон ради кого-то, с кем уже встречаешься. Как раз за день до этого Криста нашла себе кого-то нового, и вполне удачно. Новый парень был симпатичным, выбранный из полу популярной толпы, где Дэррил обычно находил себе услужливых девушек. Криста пригласила своего нового ухажера сесть за их столик во время ланча, что было неловко, потому что она продолжала наблюдать за реакцией Тима.

Так что в школе было тоскливо, но у вечера был потенциал. Тим ходил по мастерской, включая лампы, которые Бен помог ему купить, чтобы заменить холодный флуоресцентный свет. Лампы отбрасывали тени и создавали тепло, устанавливая правильное настроение для его рисования. И сегодня они помогут задать тон. Тим не хотел цветов или конфет на День Святого Валентина. Он хотел рисовать.

– Одежда остаётся, - сказал Бен, присаживаясь на стул.

– По крайней мере, на время рисования, - пробормотал Тим, занимая своё место за мольбертом.

По правде говоря, это не имело значения. Всё его внимание было сосредоточено на лице Бена. Тим пару раз уже пытался рисовать по памяти, но его мысленные изображения были слишком подвижными и изменчивыми. Кроме того, у него никогда раньше не было живой модели. Тим не рисовал ни перед кем, даже не брал уроки живописи. Всё, что он знал, он выучил методом проб и ошибок или черпал из книг, которые держал в мастерской.

– Так что мне делать?
– спросил Бен, неловко ёрзая на месте.

– Просто расслабься.
– Тим выдавил краски на палитру, в нетерпении начать.

– Мне можно по-прежнему разговаривать с тобой?

– Конечно, но это не значит, что я буду слушать.

– Ха-ха, - с невозмутимым видом произнёс Бен, но затем улыбнулся, когда увидел, как Тим сделал первые пару штрихов.
– Ты ведь дашь мне посмотреть, да?

– Может быть. 

Несколько минут Тим работал в тишине. Затем его объект заговорил снова.

– Ронни ведёт Эллисон в кафе "Энни".

– Никогда о нём не слышал.

– Предполагается, что это один из лучших ресторанов в Хьюстоне. Там очень дорого.

– Хм. Ну, мне повезло, что у меня такой дешёвый спутник.
– Бен молчал, так что Тим перестал рисовать и посмотрел на него.
– Я думал, ты хочешь это сделать?

– Хочу!
– сказал Бен.
– Мне действительно нравится эта идея.

Тим вернулся к рисованию, зная, что тема не закончена. За следующие десять минут тишина стала плотнее, но он оставался сосредоточенным на холсте, пока Бен не заговорил снова.

– Было бы мило как-нибудь сходить с тобой на свидание.

– Мы ходим, - парировал Тим, но он знал, что Бен имеет в виду. Обычно они обходились долгими поездками или ночными прогулками. Тим никогда не хотел пойти с ним в торговый центр, поесть где-нибудь или даже сходить в кино, так как всегда была возможность, что их увидят. Большее, что они когда-либо делали, - это поход в "АстроВорлд", тематический парк Хьюстона, под покровом ночи. Этим он заработал себе несколько важных очков, но в последнее время Бен сильно настаивал на...

– Что насчёт ужина с твоими родителями?

Именно. Тим осторожно подбирал слова.

– Я не понимаю, почему ты хочешь с ними познакомиться. Я знаю, что ты говорил, - быстро добавил он.
– Если они когда-нибудь заметят, как ты пробираешься в дом, то хотя бы узнают тебя...

– И они часть твоей жизни, - сказал Бен.

– Верно.
– Тим не скрывал своего сарказма.
– Помимо этого, почему ты не можешь просто заскочить и сказать им "привет" перед тем, как мы куда-нибудь пойдём? Почему должен быть неловкий ужин?

– Потому что я хочу, чтобы они могли меня узнать, - сказал Бен.

Тим раздумывал над этим.

– Ты им расскажешь?

– Что я гей? Конечно! До того, как я открылся своим родителям, они понятия не имели, на что похожи геи, помимо того, что видели в комедиях и на гей-парадах.

– Дураки, - сказал Тим, пряча улыбку. Не так давно он был таким же.

– Одним из самых больших шоков для них было то, как кто-то такой нормальный, как их сын, может быть геем. Думаю, они всё ждали, когда я нацеплю боа из перьев и начну расхаживать по дому в кожаных чапсах.

– Хочешь сказать, этого нет?

– Серьёзно. Думаю, твоим родителям пошло бы на пользу знакомство с таким, как я.

Тим покачал головой, пока работал. Каждый раз, когда он поднимал взгляд от холста, он видел, что его парень ждет ответ.

– У тебя клёвые родители, Бен. Помимо вопроса о гомосексуализме, они намного более невозмутимые во всём. И более понимающие.

Бен немного поёрзал.

– Я знаю, что мне везёт.

– Хорошо, но не все родители похожи на твоих. Я знаю, ты думаешь, что мне следует открыться, и что всё встанет на свои места, как у тебя, но со мной так не сработает. Не все, кто совершает каминг-аут, получают счастливый конец.

– Не узнаешь, пока не попробуешь.

Тим фыркнул.

– Я могу сделать обоснованное предположение.

Бен не сдался. Он никогда не сдавался.

– Не вижу ничего плохого в том, чтобы я был испытуемым объектом. Позволь им со мной познакомиться - за ужином, а не только на несколько секунд - и посмотрим, что они думают. В любом случае, ты обещал.

– Разве?

– Да!

– Должно быть, это был момент слабости.

Бен насупился в ответ.

– Ладно. Ужин с моими родителями. Не говори, что я тебя не предупреждал.

Следующие пятнадцать минут прошли в блаженной тишине, но разум Бена всегда работал.

– Ты что-то говорил о том, чтобы открыться своим родителям.

Тим рассмеялся, точно зная, к чему ведёт Бен.

– Не вкладывай в это особый смысл.

Это была ещё одна кампания Бена. От всех этих названий Тиму было не по себе, и Бен всегда подталкивал его к тому, чтобы что-то выбрать. Может быть, он был бисексуален, может быть, нет. То, что Бен говорил об ориентации и эмоциональности, застряло у него в голове, и да, то, что было между ними, включало в себя чувства. Но, может быть, он также был способен любить и девушек.