Что внутри у манекена

– А… что предпочитаете? – с какой-то странной хитрецой оживилась Соня.

– Морепродукты, злаки/крупы, кое-что из фруктов и овощей. – рапортовал гость.

…Откуда-то из сумрака, который он начал потихоньку источать вокруг себя…

– И режима, полагаю, строгого придерживаетесь? – с каким-то азартным благоговением воодушивилась Соня. – Не взирая ни на какие форсмажорные обстоятельства?

– Да.

Странно. Не ему с его идеальными пропорциями почти манекена из витрины держаться столь строгих диет. – подумали все синхронно. – может, хворает?

– И предпочитаете не менять устоявшийся рацион? Да? Верны своим привычкам?

Нина хотела одернуть подругу: с каких пор она заделалась диетологом? Чего это она тут нечаянному вип-гостю гастрономический допрос устроила, ему и так тут неуютно.

Но не успела.

– РАС? – в лоб спросила Соня гостя. И тот кивнул.

Будто прозвучало какое-то откровение, и все его уловили,

но пропустили. Мимо.

Нина взглядом вопрошала: что за…?

Соня взглядом позвала её на кухню.

Нина даже извиниться не удосужилась, удаляясь, ведь гость этого «маски-шоу» упорно не замечал. Или по своему обыкновению просто игнорил.

– Чттттто ты несешь? – напустилась она на сестренку.

– Да это ж «мой клиент»! – радостно провозгласила рыжая бестия.

– Что? – получилось почти хором: девочек настигли любопытствующие появившиеся накануне на пороге местные подружки – Лиза и Лера. Соня всплеснула:

– Я вам столько про свою работу рассказываю, вы меня когда-нибудь слушаете?

– Ты с детьми работаешь! Вообще-то! – напомнила Нина.

– Дети вырастают во взрослых. Вообще-то. – напомнила Соня, и назидательность тут-же сменилась восторгом: – Ну тут же все признаки! Сенсорная чувствительность, ритуалы, манера.

Нина будто б даже и не удивилась. А действительно, чему?

– Он псих? Из майбаха? – комично удостоверилась она. Прикидывая, как его теперь туда вернуть из их гостиной. Обратно. В его «портал исчадий».

Или в мрачные книжки. Или в экспериментальные лаборатории…

– Аутический спектр! – радостно разгадала Соня. – это ж сразу читается!

– Мм… – претворилась, что прояснилось, Нина. Но, вообще-то, мгновенные диагнозы детского психиатра – ничего хорошего не предвещали. Даже красаФФчикам на майбахах.

Она пробовала осмыслить восторг подружки рядом с ненормальным. Изо всех сил.

А может, это заразно?

Хотя нет, ну очень уж не похожи симптомы… Того «ненсмеяна» уж точно ничем не впечатлить. И как он сумел так впечатлить остальных?

– Ну ок, и что? Нам всем бежать и прятаться?

Шутки шутками, но словечко-то – страшноватое, как бы восторженно Соня ни рассказывала обычно о своей работе. Оно – всё равно – откуда-то из белых застенок как-будто.

Она попробовала припомнить, что она знает про аутистов, если сестра их постоянно упоминает?

Почти ничего,

но Соня сейчас это охотно исправит.

– Это люди, которые принципиально иначе обрабатывают полученную из окружающего мира информацию. Прям альтернативно. У них другие критерии оценки, другие ценности, другие сильные и слабые стороны. И отличия эти от нас – довольно фундаментальны. Там правда очень нестандартное мышление. От природы сам по себе этот тип неврологических особенностей – не опасен. – тут-же пояснила та… Вместо отмашки на беговой… спринт? Или марафон?

Могло бы упокоить, но не тут-то было…

– …Если только – тем, что они на наш обывательский «вкус» очень странненькие от рождения, им с самого раннего детства за это «прилетает», на них оказывается давление «будь уже наконец-то нормальным, как все», к чему они довольно чувствительны, и тут уже как следствие велика вероятность сопутствующих психотических расстройств… – включила специалиста Соня. – Но этот субъект – диагноз свой знает, в отличие от многих, и, очевидно, при своих-то возможностях, социально адаптирован. Вероятно, даже грамотно протерапевтирован психологически. Нормальным это его, конечно, не сделает, но, скорей всего, фактически безобиден.

– Ок, прятки отменяются. – саркастически облегченно вздохнула гостеприимная хозяйка, что наприглашала на свою голову, – Чем нам его кормить?

Диагнозы – вежливости не отменяют. Как-бы. Не опасен – пусть жует. В благодарность. И уматывает.

– Чем скажет, тем и кормить. – пожала плечами специалист, – Главное, ничему с ним не удивляйся. И не думай, что он шутит, про овсянку например. Они не умеют шутить. Буквальны на столько, что кажутся невоспитанными. Но только это – не их выбор. У них фильтры общения – минимальны, они что думают, то и «лепят» в лоб.

– Думаешь, он ещё и разговаривать умеет? По-моему, затрудняется. – припомнила Нина.

– Зря смеешься. И недооцениваешь тоже зря. Говорит он, я предвижу, превосходно. Если «по делу», конечно – по мелочам они обычно не растрачиваются. Но сразу предупреждаю: он может быть чересчур прямолинеен. Это не тот человек, от которого стоит ждать светских «реверансов» – он не умеет юлить и играть в социальные игры. Для них любое искажение информации – что-то ненормальное. Неприемлемое.

Девочки явно усмехнулись её тревогам. Нашла чем напугать – честностью! Но Соня не отступала, ясно предвидя последствия:

– Это важно знать с такими, как он: там честность вместе с точностью – как патология. Они совершенно бесхитростные люди. От наивности до варварства. Они правдорубы – не ради какой то цели, как у нас! Или принципа, личного образа, благости. Или, типа, результат какого-то внутреннего пути… Честность у них – сама по себе самодостаточная цель. Основа, первичность, точка отсчета. Она просто должна звучать сама ради себя. Для равновесия в мире, чёт типа того. Не взирая на обстоятельства, контексты и последствия. Даже в мелочах!

– Ой, неужели! – девочки правда решили, что в сказку попали. Их пугают честностью?

– Зря забавляетесь! В его случае это кажется милым, пока он не растопчет все приличия и границы. При такой-то детальности и скрупулезности мышления, правду трудно даже удержать в себе. И честность – "вываливается" из него, на ходу. Поэтому он чаще молчит. А то он будет лупить эту свою правду – где попало! Всё подряд, без тормозов. Тут же информация и её оценка – как точка А и точка В. Для него всё промежуточное – шелуха. Он это отметает как мусор.