Что я утратил, что утратили все мы, когда Назым упал, словно башня, словно голубоглазая башня, рухнул? Мне кажется иногда, что солнце ушло вместе с ним — ведь Назым был День, золотой сияющий День, исполнявший свой долг — разгораться вопреки кандалам и казням. Прощай, светоносный друг! Савич, само изящество, ты повсюду, от храма на Красной площади, до квартир близ Аэропорта, или в кварталах Арбата, таинственных и поныне, переливал вино моего Чили в гулкий бурдюк своего языка. Савич, с тобою погибла золотая пчела, приносившая издали мёд в мой улей! Мой нежный друг, мой верный товарищ!