Что знает ночь?
Шрифт:
Он паркуется в респектабельном районе, недалеко от дома из белого кирпича, который, вероятно, и является конечной целью его поездки. Обходит дом сзади, пересекает покрытый снегом двор, потом террасу, направляясь к двери, во врезном замке которой торчит ключ. Когда он открывает дверь и вытаскивает ключ, что-то холодное и черное вламывается в его голову, или, по крайней мере, такое у него ощущение. Это «что-то» уже в нем, но его череп в целости и сохранности. Он кричит, но крик беззвучный, потому что он больше не контролирует свой голос.
Входя в раздевалку и закрывая за собой дверь, Ходд по-прежнему пытается
Наоми вышла из стенного шкафа спальни для гостей и протянула «дипломат» Мелодии.
— Вы увидите, что всё в нем на месте. А эти яйца… для чего они, с нашими именами? И в них что-то лежит, я только не смогла понять, что именно. Яйца используются как символы, но символизировать они могут многое. Это символы? Что в них магического, как эти яйца работают? Изморозь по-прежнему на шиповнике? И что это означает?
— Миледи, скоро вы получите ответы на все ваши вопросы. Этой ночью мы отправимся в путешествие на буране.
— На буране? — переспросила Наоми. Ей это нравится — путешественница на буране.
Симпатичное лицо Мелодии так оживилось, что теперь она выглядела красавицей. Буквально лучилась распирающей ее энергией. Черные глаза сверкали, подсвеченные внутренним янтарным светом. А ее голос, всегда мелодичный, обволакивающий, полный загадочности, теперь зачаровывал:
— Это не природный буран, миледи. Снег этот падает не только здесь, но и накапливается в пустынном пространстве между мирами, сыпется сквозь время, пока мостом не свяжет этот мир и ваше королевство, чтобы мы смогли скользить по нему до самого дома, плавно, как масло по стеклу, быстро, как ртуть.
Наоми трепетала при каждом слове, кроме одного.
— Скользить? Я думала, мы полетим между мирами.
— Мы будем скользить и лететь одновременно, миледи, и вы все поймете, когда увидите сани с раздувающимися парусами, наполненными ветром времени.
У Наоми голова шла кругом от самих слов и от захватывающих перспектив. Она просто не знала, что и сказать. Потом вспомнила слово, которое часто произносила глупая девочка в книге «Приключения мышонка Десперо» [30] всякий раз, когда что-то ее удивляло, и решила выразить им свое крайнее изумление: «Круто!»
30
«Приключения мышонка Десперо» — сказочная повесть (2003) американской детской писательницы Кейт Дикамилло (р. 1963). Переведена на многие языки, в том числе и на русский.
— Теперь вы должны сопроводить меня на верхний этаж дома, чтобы завершить наши приготовления, миледи. Пойдемте, пойдемте, пока ни один кот в округе не углядел конечный пункт нашего путешествия.
Мелодия поспешила к двери спальни для гостей, и Наоми последовала за ней, гадая, сможет ли она говорить столь же красиво, как, похоже, изъяснялись все
жители ее королевства.По коридору второго этажа они торопливо прошли к лестнице черного хода, поднялись на третий этаж, проскочили студию матери, вышли на широкую площадку, у которой заканчивалась парадная лестница.
Поняв, что Мелодия намерена войти в родительские апартаменты, Наоми попыталась остановить ее:
— Подождите! Это личная территория моих родителей. Туда нельзя входить без приглашения.
— Мы должны закончить приготовления на верхнем этаже дома, миледи. Потом мы сможем покинуть дом только отсюда.
— Студия тоже на верхнем этаже.
— Но студия не подходит. — Мелодия указала на дверь в родительские апартаменты. — И потом, там никого нет.
— Откуда вы знаете?
— Просто знаю.
— По крайней мере, мы должны постучать, — указала Наоми. — Это правило.
Мелодия лукаво улыбнулась, сжала пальцы правой руки в кулак и бесшумно постучала по воздуху. Перед ними дверь магическим образом открылась.
Против воли и нарушая правила, но смеясь от радости, Наоми последовала за Мелодией в родительские апартаменты и закрыла за собой дверь.
День подходил к концу, приближались сумерки, мир за окнами побелел от снега, но родительская спальня по большей части куталась в тенях. Когда Мелодия с «дипломатом» в руке приблизилась к кровати, вспыхнули обе лампы на прикроватных столиках, словно их зажгла невидимая горничная, и спальню залил приятный глазу мягкий свет.
— Вы должны меня этому научить! — воскликнула Наоми.
— Ваши способности вернутся к вам, как только будет восстановлена ваша память, миледи. И в этот вечер вы многому научитесь. Многому удивительному. За этот вечер вы узнаете больше, чем за всю свою прошлую жизнь.
Мелодия поставила «дипломат» на кровать, похлопала ладонью рядом, предлагая Наоми сесть.
Девочка устроилась на краю кровати, поболтала ногами.
— Что теперь?
— Теперь вы подождете здесь, именно здесь, где сидите, пока я спущусь вниз, предстану перед каждым членом вашей семьи, очень эффектно, объявлю им, что это волшебная ночь, и по одному приведу сюда.
— А мне можно пойти? Я хочу посмотреть, как вы будете представать перед ними.
— Я должна сделать это так, как прописано, — в голосе Мелодии проскользнула жесткая нотка. — Все должно исполняться согласно указаниям королевского мага.
И с этими словами она прошествовала через комнату, вышла на лестничную площадку, закрыла дверь, оставив Наоми одну.
Наоми хотелось отключить перегруженный разум на пять минут и позволить легионам кружащихся мыслей сбавить скорость, чтобы они не сбивали ее с толку.
По крайней мере тысяча мыслей пребывала в движении, каждая вращалась вокруг своей оси, но при этом и вокруг центра ее разума, словно планеты вокруг солнца. Все мысли завораживающие, все удивительные, за исключением двух или трех трусливых, совершенно ее недостойных, вызванных заразным пессимизмом Минни. Наоми твердо решила не позволить этим «да, но» или «что, если» разрастись в отвратительные маленькие мысленные бородавки, которые испортили бы и настроение, и волшебство. Она всегда стремилась мыслить позитивно, верила в хорошее, играла первую флейту и, хотя не очень-то разбиралась в математике, знала невероятно много о магии.