Чтобы царствовал один в мире Черный Властелин
Шрифт:
— Ну, привет, — сказала она. — Наконец-то.
— Твою мать, какого черта? — совершенно растерянно пробормотал Слава.
— И правда, — поддержала Аня. — Только не говори, что ты и есть настоящий Черный Властелин.
— С кем вы разговариваете? — в полном недоумении спросил Вася. — Здесь же нет никого.
— Он просто не может меня видеть и слышать, — пояснила Нина. — Вообще-то, если быть точными, это его нет, а не меня. Он, Анечка, всего-навсего наша с тобой фантазия. Точнее, твоя. Я только записала то, что ты мне говорила. Не помнишь?
Аня провела рукой по лицу, убирая растрепавшиеся волосы, и покачала головой.
— Анна, ты можешь объяснить, что тут происходит? — рассердился Вася.
— А что тут объяснять? — повернулся
Васино лицо стало жестким, он сделал шаг к Славе, но Аня схватила его за руку.
— Вася, пожалуйста, подожди внизу, — попросила, нет, взмолилась она. — Я все выясню и все тебе расскажу.
Он посмотрел на нее долгим тяжелым взглядом, повернулся и протиснулся в щель между книжными шкафами. Аня стояла, глядя в ту сторону, пока его шаги не стихли в подземелье.
— Ну, может быть, ты все-таки объяснишь, что за херня тут творится? — повернулась она к Нине.
Та невозмутимо сохранила файл и закрыла его, но выключать компьютер не стала.
— Ну что ж, — сказала она, чиркнув зажигалкой. — Действительно пора заканчивать эту дурацкую историю. У нее слишком низкий рейтинг. Поклонницы любовных романов ее не читают, считают глумлением над святыней. А для стеба она получилась слишком уж мрачной. Черт, у меня даже с сексом ничего не вышло. Описываешь, как вы нежно лапаете друг друга, паря в облаках, — читатели недовольны: что это за розовые сопли, когда уже будет жесткий перетрах. Пишешь, кто кому куда чего вставил, — опять же: зачем эти подробности. Смешивать жанры — слишком рискованно. А читательскую аудиторию — и вовсе глупо.
Аня и Слава переглянулись, не зная, что сказать, как вообще реагировать на ее слова.
— Да вы садитесь, — Нина кивнула на диван у стены. — Чего стоять, в ногах правды нет. Даже если б я не захотела, рано или поздно вы все равно меня нашли бы. Ты, Анечка, как бульдог, если уж вцепилась… Вот что значит дать своим героям слишком много воли.
— Героям? — переспросила Аня. — Я думала, что это компьютерная игра…
— Игра? — презрительно фыркнула Нина. — Нет, дорогая, это роман, который я пишу. Точнее, писала. Все здесь — моя фантазия. И только вы двое — живые. Потому что у вас есть прототипы. Да нет, даже не прототипы. Я просто взяла вас такими, какие вы есть, какими я вас знаю, и вставила в книгу. У меня даже дисклеймер висит в начале о том, что все совпадения с реальными лицами, местами и событиями являются случайными.
— Да я тебе шею сверну, сука! — вскочил с дивана Слава. — Кто тебе дал право?..
— Ты, Славик, сядь и помолчи, — пристально посмотрела на него Нина, и он плюхнулся обратно на диван, как будто отказали ноги. — Можно подумать, я стала бы спрашивать у тебя разрешения. Наоборот, без моего разрешения ты здесь даже пошевелиться не можешь. Попробовал бы ты в реальной жизни веревку на ногах перегрызть, бобер хренов.
Нина смотрела на них, насмешливо улыбаясь. Ане в очередной раз показалось, что она спит и видит дурной сон. Сколько раз она сидела в баре Дзержинки у стойки, болтая с Ниной. Подруг в Сочи у нее не было. И Нина, разумеется, тоже не была подругой, но потрындеть с барменом о личном — это святое. Бармен, парикмахер, косметолог — почти психотерапевты. Рабочие секреты — это одно, допуск есть допуск. А личное… В конце концов, какие там у нее были тайны? Максимов? Об этом, наверно, каждая собака знала. А уж остальное — и подавно. Нинка всегда была такой дружелюбной, слушала внимательно, сочувствовала…
— Кто обращает внимание на бармена? — словно прочитала ее мысли Нина. Хотя почему «словно»? В этом мире она действительно знала все. — Ему вываливают свою личную
помойку и идут дальше. Если б вы знали, сколько всего я выслушиваю каждую смену. Такие сюжеты! Вот слушала я все это, слушала, а потом подумала: почему бы и нет? Чего добру пропадать? Ну и вот… Мои книги в сети очень даже неплохо читают. Деньги платят. Побольше, чем в баре.— То есть вся вот эта хрень — твоя книга?!
— Да, Аня. Писала я все эти любовные страсти-мордасти, и вдруг в один прекрасный момент захотелось чего-то совсем другого. Собрать все штампы в кучку и посмотреть, что получится. Властный герой, сильная героиня, отбор в гарем, подводящее тело, девственницы, драконы, эльфы, оборотни… И ведь знаешь, сначала было вполне так прикольно. Вот только тема сексуального насилия ни хрена не смешная, как ни крути. Правда, Славик? Девочка Ирочка у меня комнату снимала. Тебе рассказать, что с ней сделали твои дружки? Нет, никто не знает, кроме меня. Ей стыдно было. Многие боятся и молчат.
Слава побагровел, как свекла, и молча сжал кулаки.
— Знаешь, Анечка, я ведь сюда попала точно так же, как и ты. То есть не сюда, конечно, в Сочи. Приехала в отпуск, любовь, все дела. Правда, мой кавалер по рангу немного повыше был, чем твой. Хотя и из того же ведомства. Наверняка ты с ним хорошо знакома. И должность твою под меня выбивали. Я ведь журналист, политический обозреватель. Журфак МГУ с отличием. Не в самых последних газетах работала. И вдруг все бросаю, продаю квартиру и еду в эту задницу. Прохожу все проверки, собираюсь контракт подписывать, и тут оказывается, что на повороте меня обошла молодая лошадка, любовница Максимова.
— Я ничего не знала, — прошептала Аня.
— Ну разумеется. Я и не говорю, что ты знала. Похоже, тебя саму использовали. Контора… там это хорошо умеют. И вот я остаюсь у разбитого корыта. «Извини, Нинуля, — говорит мой бойфренд, — так уж вышло. Мы тебе обязательно что-нибудь найдем. А пока можешь в санатории в баре поработать, там человека искали. Временно, конечно». Но, как говорится, ничего нет более постоянного, чем временное. А потом мне тебя показали. Не подумай, лично к тебе у меня никаких недобрых чувств нет. Но в целом… Наверно, ты думала, что я тебе сочувствую, да? Делилась своими проблемами. Понятное дело, даже сильной женщине нужно как- то выпускать пар. В баре, за бокалом вина — почему бы и нет? Ты серьезно не помнишь, что было на этот Новый год? В конце банкета?
Аня молча покачала головой.
— Вы отмечали большой компанией, твой кавалер нажрался в хлам и где-то уснул на лавочке. Когда все разошлись, мы с тобой сидели у меня в подсобке и пили водку с гранатовым соком.
— Это я помню.
— А вот что мне говорила — вряд ли. Да, Аня, развезло тебя тогда знатно. Сначала описывала мне свой идеал мужчины, в таких деталях и подробностях, прямо портрет пиши. Я все это потом записала, когда ты ушла. Чтобы ничего не забыть. Я уже тогда знала, что в какую-то книгу тебя обязательно вставлю. А потом дело дошло до эротических фантазий. Про секс втроем, например. Зимой в горах. Хоть порно снимай по мотивам.
Слава сдавленно хрюкнул, прикрыв рот рукой, но ни Нина, ни Аня на него даже не взглянули.
— Ну, и еще кое-что. Но это было уже настолько… эээ… пикантно, что я решила не использовать. Ну а ты, — она повернулась к Славе, — тоже у меня давно был на карандаше. С тех пор как сидел в баре и пялился на Аню. Вы тогда еще поссорились с Мариной, и мы с тобой переспали.
Тут уже пришла Анина очередь усмехнуться в кулак.
— Я тогда еще не знала, что это ты был с Ирой, но потом все прекрасно связалось. Не зря ведь говорят, что Сочи город маленький. Особенно когда постоянно имеешь дело с людьми, которые знают все обо всех. И я тоже о тебе очень многое узнала. Правда, потом ты исчез, но это, в принципе, было уже неважно. Вообще-то сначала я хотела написать о вас обычный лыр… любовный роман, но… так уж получилось, что вышел черный стеб. Точнее, не вышел. Полная фигня получилась, если честно.