Чудеса в ноутбуке

Отсутствие железного коня вызвало ещё один немаловажный вопрос: как добраться домой из того конца географии, в котором мы оказались. Здание размещалось совсем не на Лубянке, а на окраине, и спасибо хоть до метро недалеко. Именно этот аргумент стал решающим, потому что альтернатива с такси обещала кучу проблем. За время нашего совещания на город успел обрушиться тропический ливень с почти ураганом, и вечерние девятибалльные пробки помножились на высокий спрос такси. Очень хотелось попросить вертолёт, но стоило вспомнить сегодняшний перелёт, и метро сразу стало ещё привлекательнее.

Бедный тот человек, который гонит Кощеев мотоцикл! Надеюсь, он соврал, и на самом деле не стоял на дороге, а пережидал ненастье в сухом безопасном месте.

Проводить нас отправился Илья.

Первым делом забрали кота, который, сытый и довольный, бессовестно дрых в кресле. Когда я упихивала его в переноску, Василий начал истошными воплями протестовать против насилия над личностью, но грубая сила победила и переноску забрал Ейш.

Кому-то, похоже, надоело путешествовать. И это не только кот!

К выходу шли молча. Мою куртку Кощей нёс в охапке, а свою накинул, чтобы не смущать непосвящённых своеобразным видом рук, хотя я была почти уверена, что его просто примут за неформала со сложными татуировками. Человеку проще поверить в очередной появившийся способ выделиться, чем в то, что по улицам города шагает немножко киборг. Я уже привычно и с удовольствием держалась за свободную ладонь Ейша, шагая между мужчинами.

Поскольку разговор не завязывался, а больше отвлечься не на что, я не могла не начать сравнивать этих двоих. Потрясающая разница. Оба — безусловно привлекательные и сильные мужчины, но абсолютная противоположность друг друга, начиная с внешности.

А ещё это очередное свидетельство мудрости народной присказки: что ни делается — всё к лучшему. Ведь если бы я не поругалась с Ильёй, то попала бы прямо под его опеку, даже если бы сразу стала полноценным оператором, и, может, никогда не узнала о существовании Кощея. А узнав, вряд ли смогла бы познакомиться с ним так близко, разглядеть что-то за обычным немногословием и скупой мимикой.

— Наташ, можно с тобой поговорить? — вдруг спросил Илья, когда мы миновали очередную дверь с видеокамерой и необходимостью приложить пропуск, а после — проходную с молчаливой хорошо вооружённой охраной. Насчёт нас явно успели отдать распоряжения, так что выпустили без вопросов. В небольшом холле перед наружными дверьми Дорохов и остановился.

— О чём? — насторожилась я.

— Обещаю, ничего плохого. Разрешишь? — кривовато улыбнулся он, обращаясь к Кощею.

Тот пару мгновений сверлил его тяжёлым взглядом, потом вопросительно посмотрел на меня. Не без колебаний я кивнула, и Ейш предупредил:

— Подожду снаружи.

— Давай сядем, — предложил Илья, указав на жёсткую, вокзального вида скамейку в стороне, перед стандартным информационным стендом, информация на котором не объясняла ровным счётом ничего. — Я хотел… В общем, извиниться, — вдруг выдал он, несколько секунд помявшись.

— За что? — растерялась я.

— За то, что повёл себя как свинья, — хмуро ответил он. — Имею в виду, с этой проверкой. Тогда… Парни обсуждали девушек, оставшихся «на гражданке», вышел спор о верности, песню ещё кто-то вспомнил… В общем, слово за слово, это показалось логичным и интересным.

— А, то есть ты ещё и не один это устроил? — опешила я.

— Не знаю. Договаривались несколько, но я не проверял, кто что написал и чем это у них закончилось.

— То есть ты полгода этого не понимал, а теперь вдруг осознал и раскаялся? — едко заметила я.

Он мучительно скривился и выдал:

— Раиса Альбертовна.

— Что — Раиса Альбертовна?

— Если вкратце, нас тут многому обучают, а она — крутой психолог. Промывает мозги на раз. Причём лихо так, вроде никаких нотаций и лекций, а ощущение, как будто тебя в стиральной машинке прополоскали на максимальных оборотах. — Илья нервно усмехнулся. — У меня проблемы с тактом и эмпатией.

— Это точно, — не сдержала я смешка. — А здесь это нужно?

— Не то слово. На искреннее сочувствие более-менее плевать, но понимать реакции людей и делать выводы необходимо.

— Ах вот оно что!

— Нет, я не пытаюсь тебя обрабатывать! — заверил он. — То есть… Да пытаюсь, конечно, нам работать вместе, значит, нужна спокойная атмосфера. Петров ясно дал понять, что это для меня воспитательная мера, не хочется провалить. Но честное слово, я понял, в чём был не прав. И что это я был не прав, а не ты взбрыкнула на ровном месте.

— Моё восхищение Раисе Альбертовне! — совершенно искренне похвалила я.

— Передам, — он опять улыбнулся, на этот раз более уверенно. — И я не буду к вам лезть, обещаю. Когда вы к Сан Санычу приехали, и до того с проекцией… Я беспокоился за тебя и сглупил. Беркович рассказывал про этих пришельцев, и впечатление ложилось очень неприятное, так что… Да в общем сам дурак, меня это не оправдывает. Надо проверять, кто и что говорит. Ну и обидно стало, не без этого. Ты Кощею с ходу так доверилась… Извини. Я больше не буду лезть, понимаю, что поезд ушёл. Да и он тебе больше подходит.

— Почему ты так решил? Ты его видел в общей сложности пару часов, в которые вы только цапались. — Не ехидничать над Ильёй было выше моих сил, но больше от неожиданности, чем со зла. А он реагировал на это на удивление спокойно. Вот что втык животворящий делает!

— Я прочитал досье после встречи у Сан Саныча, — сознался Илья.

— И Раиса Альбертовна? — хихикнула я.

— И она, — подтвердил он с ироничной улыбкой.

— И чем же мне подходит Ейш? — заинтересовалась я.

— Ну… Вы похожи. Честные, прямолинейные, порядочные, техникой увлекаетесь. Да и смотритесь вместе хорошо, — улыбнулся он. — Ну так что, мир?

— Мир, — уверенно пожала я протянутую ладонь.

О том, что и сама совсем недавно думала о Дорохове плохое и подозревала в недостойном, говорить не стала. Сейчас не думаю, и это главное.

Илья вышел из здания вместе со мной, чтобы объяснить дорогу к метро, и попрощались мы вполне мирно. Кощей вопросов не задавал, но я всё равно рассказала о состоявшемся разговоре, а заодно и о причине ссоры. Ейш в ответ неопределённо хмыкнул и странно дёрнул головой, но ничего не сказал. В порядочности и благородстве Бессмертного (которые вошли в досье) я не сомневалась, но было страшно интересно, о чём он подумал, так что тему свернуть не стала.

— Надеюсь, он и правда понял, в чём был не прав. Как думаешь?

— Думаю о чём? — проницательно уточнил он. — Насколько он был не прав или понял ли? Уверен, что понял, ну а про сам поступок… Не мне судить.

— Ты тоже что-то подобное когда-то учудил? — опешила я.

Кощей пожал плечами.

— Я разное чудил, так не вспомнить. Просто… Кое в чём я его понимаю.

— В чём же? — заинтересовалась я.

— Доверять — трудно. Доверять и не сомневаться.

— Мне кажется, если любишь, надо доверять. Разве нет? — озадачилась я.