Чудо в пушистых перьях

Это я и без него знала. Ясное дело, парни на «Опеле» давно очухались и, если машина позволяет, уже кружат по району, а может, и подмогу вызвали.

Мы вошли в парк, Пафнутий вдруг заорал, видно, ему невмоготу стало, а Груня решительно направилась к зеленой лужайке. Пока кот был занят делом, мы смогли узнать, с какой стати Ряха с Витькой оказались возле казино. Отправив нас на боевое задание, парни немного подумали и пришли к выводу, что оно может быть опасным. Раз мы заинтересовались казино, значит, еще кто-то тоже мог им заинтересоваться. Например, друзья Шляпы, которым я про Нинку тоже рассказывала.

Тут надо напомнить, что друзья Шляпы нашими друзьями не были, скорее даже наоборот, и эта мысль окончательно убедила Витьку в том, что мы находимся в опасности.

Ряха предложил понаблюдать за казино, и, позаимствовав на проспекте «девятку», ребята прибыли как раз в тот момент, когда мы с Груней просадили все денежки. Войти в казино они поостереглись и ждали на улице.

Вскоре подъехал «Опель», притормозил возле самых дверей, но выходить из машины никто не торопился, и это тоже их насторожило. Думаю, толстяк, проводив нас к Райке, позвонил куда счел нужным, и с чувством выполненного долга проводил нас до дверей. Можно сказать, передал из рук в руки. К счастью, Ряха с Витькой не дремали и появились в самый подходящий момент.

Ряха оглядел меня со всех сторон и полюбопытствовал:

— Не ушиблась?

— Не-а, — покачала я головой, он кашлянул и добавил:

— Я это… переживал. Лучше уж всем вместе идти.

— Куда? — спросила я.

— Не знаю, — ответил он. — Куда угодно.

Витька взирал на дружка без одобрения и вдруг заявил:

— Ты чего это? Ты это зачем? — Пошел пятнами и невпопад сказал:

— Ты влюбился, что ли?

— Может, и влюбился, тебе какое дело? — обиделся Ряха.

— В нее? — ткнул пальцем в моем направлении Витька. — Не советую, брат. Смотри на меня — до чего семейная жизнь доводит. Последнее это дело — влюбляться, потом обязательно женишься, а уж дальше сплошная головная боль.

— На ком он женится? — насторожилась я.

— Даже если не женишься, — продолжал Витька, — все равно ничего хорошего. Она кто? Ветеринар. Значит, кошек любит. Ты спроси ее, любит или нет? И получится одна морока: она с кошками, а ты сам по себе, никому не нужный. И зовут ее Васька. Что это за имя для бабы? Поверь моему опыту: если у бабы имя такое, что с первого раза не запомнишь, да еще она котов любит, все, брат, толку не жди. Вот хоть я, к примеру…

— Заткнись, — сурово одернула его Груня, и Витька заткнулся, но смотрел на дружка с душевным трепетом и беспокойством, а Ряха продолжал лыбиться.

— Я замуж не хочу, — на всякий случай предупредила я, подумала и добавила:

— Мне папуля не велел.

— Вот, папуля зря не скажет, — обрадовался Витька, а Ряха загрустил, но ненадолго, грустить подолгу Ряха не умел.

Желающих высказаться больше не было. Пафнутий сам залез в корзину и оттуда наблюдал за нами, и Витька наконец вспомнил, зачем отправлял нас в казино.

— Чего узнали? — спросил он, и Груня принялась объяснять. Рассказ особого впечатления на Витьку и Ряху не произвел, они его молча выслушали и загрустили еще больше. — Шляпа девку в казино подобрал и к ней поехал… — задумчиво произнес Витька.

— Может, не к ней, — пожал Ряха плечами, а я решила вмешаться:

— К ней. Говорю, соседка видела, как они на джипе подъехали. Я думаю, было так, — воодушевилась я. — Они пришли к Нинке, а тут любовник. Он вполне мог Шляпу того…

— Допустим. И что дальше? Они его к тебе на кухню принесли? Глупее не придумаешь. Уж если труп куда-то тащить, то не к соседям.

— Может, они по-другому решили?

— Чего гадать? — отмахнулся Ряха. — Положим, парень замочил Шляпу, и что нам с того, если у нас ни его имени, ничего вообще. Райка говорит, что покойная о любовнике трепаться не любила, а так как девчонка в морге…

— Это он ее убил, — нахмурилась Груня. — Испугался, что она кому-нибудь расскажет… вот тебе и любовь. — И зло покосилась на Витьку.

— Есть такие сволочи, что и родного человека не пожалеют, чтоб свою шкуру спасти, — торопливо кивнул Витька и затосковал. — Как бы этого гада отыскать?

— А чего его искать, — подумав немного, сказала я, — он на улице Николаева живет.

— Откуда знаешь? — спросили они меня в три голоса, вроде бы не поверив.

Я рассказала, как мы с соседом Сашкой выслеживали Нинку. Выходило, что тот самый тип любовник и есть. Во-первых, в случае беды логичнее обратиться к возлюбленному, во-вторых, других парней у Нинки, если верить подруге, не было, значит, и выбирать не приходилось, в-третьих, Груня, пожалуй, права и Нинку в самом деле убил ее любовник, потому что на следующий день в подъезде запахло газом. Конечно, логичнее было бы убрать меня, но он выбрал Нинку, потому что вслед за мной могли прийти менты, раз Нинку видели со Шляпой, а о самом любовнике знать никто не знал.

— Точно, он, — сказала Груня, и все согласились.

— Надо ехать, — кивнул Витька. — Если все так, как ты говоришь, дело, считай, в шляпе. Берем его за жабры и…

Вот это "и" мне не понравилось. Преступника надо сдать в милицию, пусть там разбираются, тогда и от меня все отстанут, я смогу вернуться домой, выйду на работу…

— Стойте здесь, — не дал мне помечтать Ряха, — сейчас машину подгоню. — Вскоре он подогнал «Жигули» песочного цвета, и мы направились на улицу Николаева.

Дом я нашла сразу, а вот с квартирой вышла незадача. Среди ночи не пойдешь выяснять, кто в какой квартире живет, особенно если не знаешь ни фамилии, ни даже имени. Мы приуныли, но Ряха быстро нашел выход, достал телефон, позвонил «02» и сообщил, что в доме номер двадцать семь по улице Николаева заложено взрывное устройство и даже сообщил точное время взрыва: в 2 часа 55 минут.

Услышав это, я заволновалась и предложила бежать отсюда, пока не поздно, но меня не послушали, вместо этого отогнали машину в сторонку под прикрытие двух лип и одной березы, откуда хорошо просматривался нужный нам подъезд, и стали ждать. Минут через двадцать подъехали две милицейские машины, из них вышли несколько стражей порядка и уставились на дом. Похоже, он им не нравился. Далее подъехала еще машина, точнее, микроавтобус, и из него тоже вышли люди. Минут десять первые о чем-то спорили со вторыми, но вторые победили, и все вошли в подъезд, то есть подъездов было три, а стражи порядка рассредоточились.

Через несколько минут на улицу начали выходить жильцы, громко жалуясь на свою судьбу. Какая-то бабка даже вытащила телевизор, и я чуть не сгорела от стыда, ведь никакой бомбы на самом деле не было.

Граждане все прибывали, но парня, который в прошлый раз разговаривал с Нинкой, среди них не было. В машине мне не сиделось, к тому же народ на месте не стоял, все беспрестанно двигались, и я испугалась, что упущу парня, поэтому мы с Груней внедрились в гущу толпы, а вслед за нами и Ряха с Витькой, хотя могли бы в машине сидеть, толку от них никакого, раз они парня в глаза не видели.

Время шло, народ все волновался, а этот тип не показывался. Очень похоже, что дома он не живет, а может, вовсе из города смылся. Где его теперь искать? Выходит, мои неприятности со мной и останутся. Мне стало так грустно и одиноко, что захотелось плакать, а еще больше захотелось на родную кухню, борща поесть, с Юркой поболтать и даже с бабкой поругаться, пусть ворчит на здоровье, вреда-то от нее никакого. Если уж вернуться нельзя, так хотя бы позвонить… Впрочем, бабка сейчас наверняка третий сон видит и моему звонку не обрадуется, а Юрасик звонок не услышит, он вообще на телефон не реагирует, потому что ему никто никогда не звонит.