Чудовищный розыгрыш (серия: Аз Фита Ижица. Часть II: Хаос в калейдоскопе. Книга 4)
Шрифт:
Может, твоё имя широко известно и в узких кругах, но в узких кругах международного уровня, притом элитарных! Или, может быть, ты об этом даже не догадывалась? – желчно съехидничал Женечка в качестве финала дифирамбов.
– Не трогай, пожалуйста, захудалое рекламное агентство. Хорошо?
– Ну да! Ты же там знакомишься с тем, что представляет собой вид homo sapiens!
– Согласна. По поводу научных изысканий, это, в большей степени, отговорка.
– Ценю твое чистосердечное признание. А исходя из него, жажду узнать: на кой тебе всё это надо?
– Женечка, я там отдыхаю.
–
– А ведь и вправду валюсь. Только, если ты, конечно, заметил, целый ряд видов отдыха людей приводит их именно в это состояние. Я там реально отдыхаю, и меня очень удручает, что завтра день нерабочий, а потому, что бы как-то пережить, хочу провести его с тобой, Владом и Алиной.
– Так приглашай в гости! – с язвительной иронией воскликнул Женечка.
– Тебя уже пригласила, – в том же тоне ответила Ира, а затем с лёгкой неловкостью добавила. – Жень, если тебе несложно, позвони Владу.
– Самой слабо? – Женечка усмехнулся.
– Не то, чтобы слабо… – замялась Ира.
– Ладно-ладно! Сейчас позвоню.
Женечка взял телефон и через мгновение уже говорил в трубку:
– Привет, Влад! ......... Не поверишь! Тебя, меня и Алину завтра в гости сама госпожа Палладина приглашает. ......... Истинная правда! ......... Чего сама не позвонила? Стесняется. ......... Короче, подъезжайте завтра часикам к одиннадцати, и сам у неё выяснишь. ......... Давай! До завтра!
Женечка отключил мобильник и пристально посмотрел на Иру.
– По-моему, тебе пора баиньки, – почти нежно заметил он.
И как много позднее поняла Ира, заметил он это всерьёз и надолго.
Воскресенье пролетело как во сне, который, пока снится, кажется до боли ярким, но развеивается, растворяясь в небытие, лишь только стоит проснуться.
Попытки вспомнить «яркий сон» Ира предпринимала, валяясь в постели, на грани погружения в сон настоящий и оставила их лишь утром, когда ей «приснилось», что она проснулась.
Согласно давно опробованному способу отличать сон от яви, Ира, пока добиралась до офиса, несколько раз попыталась взлететь. Поскольку ни одна из попыток не увенчалась успехом, происходящее решено было считать состоянием бодрствования. Но всё же понедельник пролетел как во сне.
И вторник тоже.
В среду Ире «приснилось», что вернулась Татьяна Николаевна.
В четверг Ира окончательно смирилась с неопределённостью своего самоощущения, правда, периодически повторяла попытки взлететь. Не зря, так как несколько раз – то дома, то на работе, то по дороге туда или обратно – ей это удавалось, свидетельствуя о том, что в данном случае, это – стопроцентное сновидение.
Вплоть до 26 декабря, Ирины сны – как лишь ощущаемые, так и настоящие – особым разнообразием не отличались.
Работа-дом, дом-работа.
Перед самым Новым Годом, объявленная в честь запарки шестидневка разрослась до семидневки и последнее воскресенье года, выпавшее на 26 декабря, Ира трудилась, не покладая рук, аж до половины десятого. Домой её привезла Гаянэ Суреновна.
В состоянии сладостного
предвкушения падания замертво в постель Ира поднялась в гостиную, а там…– Мамулик!
Лёша в радостном порыве чуть не сбил Иру с ног. Но это было ещё не всё!
– Ирчик! Я тайно влюблён в тебя, – сладостно проворковал Гена с дивана, дождался, пока Лёша выпустит мать на волю, чинно поднялся, в знак приветствия пожал ей руку и поцеловал в щёку. – Как дела, Ирчик?
– Чудесно, Геночка!
Татьяна Николаевна заканчивала накрывать стол к ужину.
На всякий случай, Ира предприняла несколько попыток полетать и порадовалась неспособности преодолеть гравитацию.
– И это замечательно! – воскликнул Гена и рассмеялся, окидывая взглядом Иру пытающуюся взлететь, как ей казалось, незаметно для окружающих.
Впрочем, Татьяна Николаевна и Лёша действительно ничего не заметили. Не исключено, что Гена тоже.
«А рассмеялся только потому, что он в самом принципе весёлый», – подумала Ира.
Ужинали недолго. Хоть в первом радостном порыве Ира и забыла об усталости, та вскоре о себе напомнила. Да и Лёша с Геной после долгой дороги отдохнувшими не выглядели.
Вплоть до 31-го они «снились» ей лишь мельком.
Последний праздничный заказ был сдан 30-го днём, но домой Ира вернулась только к полуночи. Гаянэ Суреновна в честь Нового Года для всего коллектива устроила корпоратив в пивном ресторанчике «12 шиллингов».
31-го, рано поутру открыв глаза, Ира, наконец-то, полностью осознала, что ближайшее время проведёт в обществе сына и Гены.
– Вот и чудесно, – тихонечко сказала она сама себе, бодро вскакивая с кровати.
Часы мобильника показывали 5:23. Зив и Лоренц крепко спали, устроившись на ковре холла второго этажа. Затаив дыхание, Ира проскользнула мимо них, предвкушая чашечку кофе в одиночестве.
Ещё на лестнице она заметила яркий жёлтый контур, очерчивающий плотно прикрытую дверь на кухню. За ней слышались приглушённые голоса.
Ира зашла. Её взору предстали Гена и Лёша при полном параде.
– Вы чего это в такую рань поднялись? – удивилась Ира.
– Мы, Ирчик, не поднялись. Мы ещё не ложились, – пояснил Гена. – Я тут в Лазурку на новогодние пристроился поработать, вот Лёшика твоего с собой взял. Надеюсь, ты не против? Честное слово, стриптиза не было. Впрочем, если б даже и был, парень он у тебя уже взрослый.
Ира в недоумении похлопала глазами и тут вспомнила, как вчера вечером Гена упомянул о том, что актёрствует нынче в Лазурке, и предложил Лёше отправиться с ним вместе в качестве зрителя ночного шоу.
– Извини, у меня вчерашний разговор из головы вылетел.
– Какой разговор? – в свою очередь, удивился Гена.
– Ну, о том, что ты в Лазурке на праздники трудишься и Лёшу с собой взять хочешь.
– Когда это я тебе говорил?
– Вчера вечером.
– Ирчик, ничего я тебе вчера вечером не говорил. Мы с тобой вчера вообще не виделись.
– Ну, значит, позавчера разговор был.
– И позавчера не было, и поза-позавчера тоже. Видишь ли, до вчерашнего дня я понятия не имел, что буду там работать. Так что, Ирчик, приснилось тебе всё.