Чума насилия

– Это они вам рассказали? - поинтересовался Шеннон.

– Это они рассказывали остальным, когда вернулись в лес. Таня слышала их. Она уверена, что это не выдумка.

– И что же?

– Потом могло быть две вещи. Кто-то, кто ненавидел Баумана, по стечению обстоятельств мог в это время прийти сюда и обнаружить Баумана в том виде, в каком его оставили хиппи, то есть привязанным к стулу. Этот человек решил воспользоваться случаем, чтобы расправиться со своим врагом, свалив вину на коммуну. Это - первый вариант.

Шеннон нахмурился.

– Он вас не устраивает?

– Не совсем. Я думаю, что сюда из фонда возвращался кто-то из присутствующих, которому было известно, что Бауман остался один.

– Хорошо, Джонни, - прозвучал голос Боба Уилсона. - Это был я, ты знаешь об этом.

– Я знаю об этом, но тебя видели хиппи. Они сказали, что ты пробыл в доме не больше десяти минут. За такое время ты этого сделать не мог. Они видели, как ты вошел и вышел. Нам нужен кто-то другой.

– Почему вы считаете, что это кто-то из нас? - возмутился Уайли Прентис. В руках он держал пустой старинный бокал.

– Потому что Нельсона тоже убили. - ответил Джерико. - Он знал, кто уезжал из фонда, и потом, когда понял зачем, решил некоторое время держать это при себе. Может быть, решил воспользоваться этой возможностью для шантажа. Убийца добрался до него и заткнул ему рот. Это случилось уже после того, как все вернулись в усадьбу. Может быть, если бы у нас было время, мы смогли бы проверить, кто выходил из дома после возвращения из фонда.

– Никто, кроме тебя, - ответил Уилсон. - Ты выходил за раненым, потом за Таней. Мы же сидели, забаррикадировавшись в доме.

– Я тоже выходил, - вмешался Прентис, - когда ездил за помощью, звонил в полицию и вызывал Шеннона.

– Это могут подтвердить десятки свидетелей, - добавил Шеннон.

– Знаете, Уилсон прав. Вы - единственный, кто шатался по окрестностям и мог зайти в конюшню так, чтобы мы об этом не знали.

– Ясно, что я не мог, - возразил Джерико. - Потому что не был там. В это время я был занят тем, что пытался доставить в лес доктора Годдарда. Он оглядел окружавшие его напряженные, недоверчивые лица. - Один из вас так и уйдет отсюда безнаказанно. Приедет полиция, и нас отвезут в безопасное место. Ломекс, вы с Трейлом уедете и не появитесь здесь до следующего года. Так и было бы, если не считать того, что хиппи решили не выпускать нас отсюда, если появится полиция.

– Что они к нам привязались? - сказал Трейл. - Мы им ничего плохого не сделали.

– Если снова начнется кровопролитие, любой человек превратится в мишень, - ответил Джерико. - Все, что вы можете сделать для своего спасения и для спасения Тани, которая может надеяться только на вас, - это вспомнить что-нибудь, что может оказаться для нас важным. Кто уезжал из фонда до того, как стало известно о бомбе? Кто покидал этот дом после того, как все вернулись сюда, и кто мог зайти в конюшню? Кто говорил или делал что-то такое, что при сложившихся обстоятельствах могло показаться странным? Джерико вздохнул. - Судьба Тани волнует меня, она волнует нас всех, потому что она - одна из нас. Но если мы не найдем ответов, десятки людей будут обречены на бессмысленную гибель.

Воцарилось молчание.

– Где револьвер, который вы взяли у моего помощника? - спросил Шеннон.

– Его отобрали хиппи, - кивнул Джерико в сторону леса.

– Так что теперь у нас только дробовик, - заключил Шеннон.

– И винтовка Томми. Немного, чтобы отбиваться от пятидесяти хорошо вооруженных людей, если это то, о чем вы подумали. - Джерико обернулся к дверям. - Могу я поговорить с вами, Лиз?

Женщина повернула к нему лицо с отсутствующим, неопределенным выражением.

– Я не смогу ответить на ваши вопросы, Джерико.

– У меня есть и другие, - ответил Джерико. - Может быть, если мы оставим мужчин одних, им будет легче решить, как они должны поступить. Потому что если мы не предпримем чего-нибудь как можно скорее, то с нами что-то случится. И с Таней тоже. - Он взял Лиз за руку и повел в опустевшую столовую. Она шла неохотно, почти упираясь. Но стоило им закрыть за собой дверь столовой, как она тут же направилась к буфету, открыла дверцу и достала бутылку скотча.

– Выпьете? - спросила она как будто издалека. - Или кофе?

Он подошел к ней и перехватил ее руку, чтобы она не могла налить себе виски.

– Лиз, мне неизвестно, что вы чувствуете. Потрясение и отчаяние, конечно. Мы все это чувствуем. Вы потеряли мужа, переживаете за сына. Но что вы чувствуете в самой глубине души?

– Я так рада, Джерико! Так чертовски бессовестно рада! - прошептала она, как будто опасаясь, что кто-нибудь ее услышит. - Это достаточно прямой ответ на ваш вопрос?

– Вы ненавидели его?

– Я свободна, - ответила она, - свободна от его тирании. Много лет я любила его всем сердцем, пока не потеряла, но теперь я от этого свободна. Свободна от постыдной необходимости бросаться к вам только для того, чтобы отомстить ему. Вы спрашивали, кто кричал тогда, ночью. Это была Джуди, подружка Дэвида, которая открыла, что в боли есть наслаждение. А я, я пошла к вам, надеясь, что Алекс, узнав об этом, будет оскорблен. Что его гордыня наконец будет уязвлена.

– Так и оказалось?

– Вы подумали, что я приходила к вам за помощью. Мне действительно нужна была помощь. Ведь после завтрака вы Джуди не видели? Алекс отправил ее в Нью-Йорк, пока вы ездили в город. Она ждет его там в его личной квартире. Я знала, что он украл ее у Дэвида, и знала, в каком аду мне предстоит жить. Мне хотелось хоть как-то протестовать против этого. Он не хотел меня, Джерико, но не мог вынести, чтобы я досталась кому-нибудь другому. Для него была невыносима мысль, что кто-то может обладать тем, что принадлежит ему.

– Постарайтесь собраться с мыслями, Лиз. Понимаете, я знаю, что вы не убивали его. Сын подтвердит ваше алиби. Он наблюдал за вами, чтобы выяснить, какие именно посторонние мужчины вас интересуют.

– О Господи!

– Забудьте сейчас о хиппи. Я положительно ручаюсь за них. Если бы они вообще не существовали, а вы вернулись домой и обнаружили вашего мужа зверски убитым, на кого бы вы подумали?

Она в упор посмотрела на него:

– Знаете, он всю жизнь только и делал, что наживал себе врагов. Никто из тех, кто был связан с ним деловыми или любовными отношениями, или просто знакомые из общества не упустили бы шанса расквитаться с ним. Ненависть к нему была так сильна, что многие не остановились бы и перед убийством. Но вы имеете в виду присутствующих?