Чужая мечта

И только после всех этих обсуждений учитель Мин приступила к выбору песни. Гитар с собой не было, поэтому сосредоточились на самом вокале. Решили исполнять «Shoot Me» группы Day6, которую Хару и Тэюн хорошо знают. Немного изменили распределение строк, потому что Тэюну нужно больше петь.

К вечеру пришел учитель танцев. И три с половиной часа гонял их по танцевальному залу, заставляя отрабатывать базовые упражнения.

— Мышечная боль снимается ледовыми компрессами, — сказал учитель Ким, когда на часах было уже десять вечера, — Заморозьте больше льда, с утра он вам пригодится. Учиться будете, несмотря на боль, потому что другого выбора нет. Если не закончите изучение базы, то в первом туре вам будет очень сложно выучить хореографию, а там возиться с вами некому. Так что готовьте лед, обезболивающие пластыри и эластичные бинты.

Последнее он сказал без улыбки и весьма мрачно. Хару даже поежился. Ему вообще-то уже было больно. Да, они занимались на турниках, но это не то же самое, что полчаса делать волну всем телом. Пресс и ягодицы уже болели, а что будет завтра?

— Бабуль, — позвонил Хару еще в то время, когда он с Тэюном устало ехали в лифте. — Приготовь мне льда, пожалуйста. Да, можно прямо целыми пакетами, мне не пить, а прикладывать к телу.

Тэюн, посмотрев на Хару, позвонил маме с этой же просьбой. Кажется, неделя будет сложной.

Глава 19 На твоей стороне

С утра у Хару болело все тело. Он едва встал с постели, даже завтрак был не в радость. Когда на улице встретился с Тэюном, тот выглядел немногим лучше.

— Мне казалось, что тебе должно было быть легче, — признался Хару, — Но ты выглядишь так же ужасно, как и я.

— Почему мне должно было быть легче? — удивился тот.

— Какой у тебя дан по тхэквондо? — с легкой иронией спросил Хару. — Твоя физическая подготовка должна быть лучше, чем у меня.

— У меня болят мышцы, о существовании которых я раньше и не подозревал, — признался Тэюн. — А еще я плохо спал. Мне всю ночь снился бредовый сон, как будто мы с тобой живем под водой и спасаемся от акул, уплывая с помощью этой дурацкой «волны всем телом».

Тэюн даже замер на мгновение, чтобы показать это движение. Хару расхохотался:

— Ну, это вполне похоже на движение рыб.

— Это похоже на движения придурков, — вздохнул Тэюн, — Со стороны эта «волна» смотрится просто отвратительно.

Хару печально вздохнул. Базовая хореография, судя по всему, это не про красоту, а про отработку отдельных движений.

Следующие несколько дней у них было одинаковое расписание — час занятий с преподавателем танцев с утра, потом пара часов самостоятельной отработки движений, после этого занятия вокалом, потом обед, небольшой отдых, изучение азов использования аппаратуры на сцене, потом снова танцы, вечером пару раз прогон их выступления.

Примерно в это же время их предупредили, что музыкальный дебют у них все равно будет. Скорее всего — в дуэте и без танцев, но не попытаться собрать деньги на продаже альбомов, когда агентство уже вложилось в их обучение… нет, это слишком расточительно. Найдут несколько баллад, склепают альбом, продадут фанаткам. Возможно, будут записывать саундтреки к дорамам, в которых парни будут сниматься.

Танцы действительно были их главной проблемой: вряд ли интенсивностью упражнений можно компенсировать недостаток опыта. Плюс, из-за того, что они никогда ничем подобным не занимались, болели все мышцы разом. Уже через пару дней Хару понял, что пора идти на крайние меры и наполнил себе ванну холодной водой. Залезать в нее было мучительно, но ощущение отступающей боли было просто восхитительно.

Голос тоже не выдерживал. Преподаватель вокала напирала на Хару, не давая ему возможности просто спеть, как поется. Он пытался сопротивляться, но получалось так себе. Все равно приходилось много работать с голосом.

Абсолютно все в агентстве были уверены, что Хару и Тэюн быстро вылетят из шоу, потому что банально не будут успевать за остальными. Но все равно отправить их туда совсем неумехами — недопустимо. Это минус и для агентства, и для будущих актеров. Так что приходилось много работать.

Больше всего нового Хару и Тэюн узнавали на занятиях с человеком, который даже учителем не являлся. Звукорежиссёр телестудии приходил, чтобы объяснить принцип работы с аппаратурой. Ушные мониторы, например, — так называют те наушники, которые почти всегда есть у выступающих на сцене. Их необходимость базируется на законах физики. Если ты поешь вживую, то у звука будет два источника. Первый — музыкальная дорожка, второй — твой голос. Зрители слышат музыку из колонок, обращенных в зал. Звуковые волны летят в толпу, отражаются от стен и возвращаются к сцене, из-за чего исполнитель слышит искаженную музыкальную дорожку. Пытаться подстроиться под звучание колонок практически бесполезно — ты банально будешь опаздывать и не попадать в ноты. Первым решением были звуковые мониторы на сцене — это колонки, которые настроены на исполнителя, а не на зал. Ну, а позже, когда технический прогресс заметно вырос, артисты начали выступать в наушниках — так ты слышишь не только нужную музыку, но еще и кучу дополнительной информации. Например — метроном, звуковые сигналы для вступления, даже советы звукорежиссеров. А на крупных концертах они работают еще и как беруши, чтобы музыкант не оглох из-за обилия громких звуков. Сплошные плюсы против двух минусов: они давят на ухо, а передатчик оттягивает ремень.

Трейни побогаче заказывают себе персонализированные ушные мониторы, но Хару и Тэюн тренировались в обычных, предоставленных агентством. И к ним… тоже нужно привыкнуть. Не то, чтобы это было так уж сложно, но все же не тот случай, когда просто надел и пошел.

Где-то через пять дней они выехали на репетицию и собеседование. Вот здесь уже Хару и Тэюн нормально познакомились с парнями из New Wave. Лишь один из них, Тэмин, был старше Хару, самому младшему — пятнадцать. Большинство достаточно скромные, они восхищенно пялились на Хару, лишь семнадцатилетний Мухен был вечно всем недоволен.

Вообще, в агентстве посмеивались, что Хару и Тэюна взяли в аренду с актерского и, если с ними что-то случится за время «использования», актерское отделение придет скандалить, а то и драться. Это было шуткой внутри агентства, которой, кроме всего прочего, объясняли просьбу к трейни-айдолам — присматривать за двумя актерами, чтобы те не потерялись.

Тэмин ответственно подходил к «присмотру» за актерами, не выпускал их из виду и прикрикивал, если они пытались отойти слишком далеко. А вот Мухен… Он красивый. Хару все никак не мог привыкнуть к тому, насколько сильно внешность влияет на твое место в обществе, да и его понимание того, что такое красота, не всегда соответствовало общекорейскому. Поэтому он не сразу понял, почему Мухен так странно к нему относится. Но все оказалось банально: Мухен был красив и надеялся быть самым привлекательным трейни как минимум от агентства New Wave. А тут пришел Хару и разрушил все его планы.

Когда их семерых привезли на съемку, в холле съемочного павильона уже были парни из других агентств. Но стафф достаточно громко попросил их не знакомиться друг с другом, чтобы не портить впечатление первого знакомства на камеру.

В остальном все было достаточно скучно. Им раздали анкеты для профилей участников. Стафф заполнял их вместе с ними, советуя лучшие ответы. Вопросы — как банальные, так и несколько нетипичные для таких анкет. Хару успел пробежать взглядом, прежде чем его под локоток взяла госпожа Хван и отвела к одному из столов — заполнять анкету он будет под ее чутким руководством.

В холле стояли столы и стулья, парни из других агентств, судя по всему, с ответами уже справились, так что просто стояли в некотором отдалении.

— Читай вслух и сначала говори, как хочешь отвечать.

— Имя, — обреченно произнес Хару.

— Пиши латиницей просто «Haru», — сказала госпожа Хван.

— Почему? — удивился он.

— У тебя очень выигрышное имя, оно звучит, как псевдоним. Фамилия портит это впечатление. Поэтому лучше разделить личность потенциального айдола и актера. Айдол Haru и актер Нам Хару, — ответила госпожа Хван.