Чужая раса

— Пробоина в обшивке. Пока регенерация справляется! — донёсся слабый голос Гнэса.

«Система регенерации воздуха и поддержания давления в салоне корабля» в аварийном режиме, когда «текучая броня» затягивала пробоину в корпусе, из резервных баллонов нагнетала дополнительную кислородную смесь в салон корабля для дыхания и нормализации давления.

— Держись, брат! Я уже на подлёте! Сейчас зацеплю тебя флагштоком, и потихоньку полетим на буксире! — ободряюще произнёс Парм.

«Флагштоком» назывался длинный металлический шест наподобие багра с оранжевым флажком на конце, который выдвигался из борта виманы с целью зацепить другую виману в специальное «буксируемое ушко». Там конец «багра» защёлкивался в «ушке» и одна вимана могла буксировать другую. Яркий пластиковый флажок на конце «багра» нужен был для лучшей координации процесса стыковки.

Но в этот момент опять яркая двойная вспышка озарила корпус виманы с бортовым номером 201.

Глава 50

Аварийная кнопка

Картинка с сайта яндекс

— Парм, Па-а-рм! Опять пробоина в корпусе! — зазвенел из динамиков взволнованный голос Гнэса. — Регенерация запищала! Боюсь, теперь ей не хватит кислорода, чтобы выравнять давление!

— Держись, Гнэс! Я уже подлетел! Сейчас зацеплю тебя флагштоком!

— Ты подлети ко мне сзади, чтобы моя вимана прикрывала твою. А то и тебя подобьют! — донёсся голос Гнэса из динамиков.

— Хорошо!

Капитан Парм Фирц выровнял свою виману позади прикрывающей его от обстрела виманы Гнэса и начал манипулировать джойстиком на панели управления перед собой, пытаясь всунуть конец «багра» с оранжевым флажком в «буксируемое ушко», этих «ушек», кстати, было двенадцать, расположенных на равном удалении по окружности диска виманы.

Но вследствие внешнего «воздействия инвольтации», которое, кстати, пошло немного на убыль, в голове капитана «был сплошной туман», ну или почти сплошной, руки тоже плохо слушались. Зрение от чрезмерных усилий тоже начало отказывать, время от времени перед глазами всё расплывалось.

В общем Парм «возился» уже несколько минут «а воз был и ныне там», в смысле он никак не мог всунуть «багор в ушко».

В этот момент ещё две яркие вспышки озарили корпус виманы с бортовым номером 201, и так уже истерзанный предыдущими попаданиями, о чём свидетельствовали многочисленные «грибы» на её броне.

Из динамиков, вмонтированных в высокий воротник скафандра капитана, донёсся более громкий изменившийся на более высокую тональность звук, это был противный писк сирены «системы регенерации».

«пи-пи-пи-пи-пи!»

— Па-а-арм! Регенерация не справляется! — донёсся жалобный голос Гнэса.

— У тебя кто-то ещё остался в живых? — очень спокойным, даже каким-то отстранённым голосом спросил Парм.

— Да. Штурман и стрелок в башенке пока ещё живы. Второй пилот и механик убиты осколками брони. Остальные не отвечают. У меня нет сил встать с кресла и обыскать виману, проверить может кто-то ещё жив, — жалобно посетовал Гнэс.

Тем временем «пищание регенерации» ещё повысило тональность, система запищала громче, напоминая, что она «находится на последнем издыхании» и остались последние минуты её «жизни», после чего в салоне виманы примерно через минуту наступит космический холод равный минус 273 градуса по Цельсию.

— Всё, времени больше нет! Включай аварийную кнопку! Выходите в мою сторону! Я подберу вас троих. Для остальных членов экипажа мы всё равно уже ничего сделать не можем! Вечная слава героям! — металлическим голосом отчеканил капитан Фирц.

Аварийная кнопка. Кнопка аварийной эвакуации экипажа корабля.

При её включении блокировалось управление виманы, двигатель останавливался и корабль «зависал» в пространстве, также автоматически включался аварийный режим «системы регенерации», поддерживающей давление воздуха в салоне летательного аппарата, и запускался на полную мощность. Посему, даже если отверстия в броне были многочисленными то, как правило, ещё от тридцати до шестидесяти секунд «система регенерации» справлялась со своей непростой задачей.

За это время каждый член экипажа должен был надеть и защёлкнуть перчатки и шлем скафандра, проверить функции жизнеобеспечения скафандра и приготовится к одновременному автоматическому аварийному открытию всех внешних люков, через которые экипаж покидал корабль.

Либо в противном случае, если кто-то по причине ранения не мог надеть шлем и перчатки или скафандр был повреждён, то после открытия люков, вследствие сверхнизкой температуры космоса, практически мгновенно погибал внутри корабля.

Через пять минут после открытия всех внешних люков срабатывала взрывчатка, уничтожающая основные детали маршевого двигателя, систем управления, левитатора, генератора защитного силового поля, конвертора «жидкой брони» и казённой части лазерного орудия, чтобы, не приведи Всевышний! эти новейшие военные технологии ни в коем случае не достались врагу.

После срабатывания взрывчатки как правило детонировал боекомплект, если, конечно, он оставался в наличии, в этом случае виману просто разрывало на мелкие кусочки!

Парм перестал «мусолить» джойстик, взялся за штурвал и «отогнал» свою виману на пару сотен метров от виманы с бортовым номером 201, стараясь держаться за ней, чтобы хоть немного прикрыться от возможных снарядов противника.

Не прошло и двух минут как вимана Гнэса из одновременно открытых внешних люков «пыхнула» в разные стороны остатками кислородной смеси. Ещё через минуту показались три «человечка» в скафандрах, вылезшие из верхнего аварийного люка и медленно «плывущие» в сторону виманы Парма.

Здесь уместно сказать пару слов о скафандре.

Заплечный ранец скафандра, в котором размещались капсулы с сжиженным кислородом и система аварийной навигации скафандра, состоящая из дюжины реактивных микродвигателей, обеспечивающих автоматическое торможение и остановку беспорядочного хаотичного вращения астронавта в космическом пространстве, а также приведение скафандра в вертикальное положение, ориентированное в соответствии с Северным Полюсом нашей галактики Млечный Путь, который как известно расположен вблизи Полярной звезды.