Чужая судьба
Шрифт:
Однако тетушка ее удивила. Ангелина Васильевна встретила Лизу спокойно, будто не было ни обвинений в воровстве, ни уничижительной сцены в столовой, когда тетушка при следователе заявила, что Виктория ворует с детства. Тетушка согласилась, что Лизе, то есть Виктории, лучше жить вместе со своим мужем, и разрешила Сене навещать свою мать.
Покидая дом тетушки, Лиза размышляла о том, какие черти гнездятся в душе этой женщины? Поведение Ангелины Васильевны не поддавалось разумному объяснению. То она благосклонна к своей племяннице и желает ей добра, то обвиняет ее во всех смертных грехах, испепеляет ненавистью. Обвиняет в краже, но
Когда они втроем - Сеня, Лиза и Вячеслав - шли к дому Вольчинского, Сеня хохотал над громкими руладами, что доносились из живота Вячеслава.
Войдя в дом, Лиза отправилась на кухню. В холодильнике и в кладовой обнаружились кое-какие съестные припасы, консервы, и Лизе удалось из этого минимума сварганить более-менее сытный обед. Она отругала Вячеслава за то, что прошедшие дни он жил на сухом пайке, но тот парировал, что у мужчин тоже бывают разгрузочные дни.
После обеда Сеня обнаружил в гараже Вольчинского старенький волейбольный мяч. Вячеслав его надул, и они устроили футбольный матч на газоне у дома. Лиза попросила Вячеслава вынести во двор кресло-качалку, что стояло у камина в гостиной, и уютно разместилась на нем. Мужчины отвели Лизе роль судьи матча, однако она начала подсуживать Сене, заявляя о нарушении правил Вячеславом, и тот потребовал сдать судью на мыло.
Время летело незаметно.
Все смеялись, дурачились, и на какое-то время Лиза забыла о проблемах. Вот оно - семейное счастье! Муж, сын, кресло-качалка и старенький волейбольный мяч...
На крыльце зазвонил оставленный Вячеславом телефон.
– Слава! Звонят!
– крикнула Вячеславу Лиза.
Тот пнул мяч Сене и подбежал, утирая со лба пот.
– Загонял, Марадонна!
– пожаловался Лизе Вячеслав, а затем ответил на звонок: - Да, Вика! Ты приехала?
Подбежал Сеня и забрался на колени к Лизе. Она обняла ребенка за талию, а сама не сводила глаз с Вячеслава:
– Вика? Разве ты не позвонил ей?
– Кто это?
– встрял в разговор Сеня, но взрослые его не услышали.
– Я звонил, она была недоступна, - пояснил Лизе Вячеслав, а затем продолжил разговор с Викторией: - Ты где? На шоссе? Да, у нас все нормально, Лизу отпустили пока...
Виктория привычно держала телефон одной рукой, а другой выкручивала руль. Скорость, с которой она ехала, уже превысила все мыслимые пределы, встречные машины с шумом проносились мимо. Вшик, вшик - доносилось из открытого окна...
– Слав, я на шоссе. Проехала пост ГИБДД. Что? Рядом проселочная дорога? Нет, по ней я еще дольше буду тащиться. Я скоренько, по трассе...
Нестерпимо хотелось пить. После перелета она так и не улучила момент, чтобы купить себе хотя бы стакан воды. Слушая Вячеслава, Виктория обшаривала глазами салон - обычно водители держат в машине бутылку с водой, и заметила горлышко пластмассовой полуторолитровой бутылки с красной пробкой на полу между передним и задним пассажирскими сиденьями. Расстояние вытянутой руки.
Виктория бросила взгляд на дорогу - встречные машины далеко.
Она зажала телефон между плечом и ухом. Освободившейся
рукой потянулась за бутылкой... Горлышко ускользнуло. На один миг она ослабила пальцы, державшие руль, чтобы продвинуться еще и...Пронзительный рев клаксона.
Вика выпрямилась, посмотрела вперед...
Поздно.
Удар.
Больно.
Темно.
– Вика! Вика!
– кричал Вячеслав.
– Что там?
– Лиза смотрела на вмиг посеревшее, искаженное ужасом лицо Вячеслава.
– Что?
– Вика! Вика! Ты слышишь?! Вика!!!
Лиза все поняла. Из сотни причин, по которым Вика могла прервать разговор, Лиза интуитивно, послушав ухнувшее куда-то вниз сердце, выбрала одну:
– Она разбилась...
– Кто? Кто разбился? Вика?
– Сеня теребил Лизу за рукав, но она смотрела только на Вячеслава.
Он все еще прижимал трубку к уху, но уже не кричал, не звал. Смотрел в пространство, поверх ее головы пугающе стеклянным взглядом...
– Поехали!
– скомандовал Вячеслав и схватил Лизу за запястье, поднимая с кресла.
– Я знаю, где она! Недалеко от поворота на проселок!
Они добежали до дома Бориса Львовича. Вячеслав зашел в дом, а Лиза попыталась отцепить от себя Сеню и уговорить его отправиться к тетушке, но он упрямился:
– Я с вами!
– Нет!
– Лиза была непреклонна.
– Ты останешься здесь!
– Я хочу...
– Нет!
– в сердцах Лиза слегка шлепнула Сеню по заднице. Шлепнула слегка, чуть-чуть, но рука заныла, будто она со всей силы ударила ей по бревну.
– Прости...
Сеня засопел. Лиза села перед ним на корточки:
– Прости меня... Но тебе нельзя с нами.
– Совсем?
– Совсем. Мы скоро вернемся.
Створки гаража поехали вверх. Первым из гаража вышел Борис Львович, а затем выехала машина.
Вячеслав открыл переднюю дверь и крикнул Лизе:
– Садись! Борис Львович отведет Сеню!
Лиза подбежала к машине. Вячеслав вдавил газ, не дожидаясь, пока она захлопнет дверь. Лиза оглянулась.
Растерянный, ничего не понимающий Борис Львович держал за руку Сеню и смотрел им вслед...
Возле места аварии уже стояли машины, толпились люди. Работники ГИБДД даже не пытались разогнать зевак - ходили по дороге, будто не знали, что делать.
Вячеслав припарковался, и они пулей выскочили из машины.
Пробегая мимо стоящего поперек дороге грузовика и останков легкового автомобиля, Лиза поняла - Вика не виновата в аварии. Лиза не имела прав, но в очевидных вещах разбиралась. Машина Виктории врезалась в бок грузовика, который выезжал с проселочной дороги на главную - шоссе. Это он должен был пропустить машину Вики! Уступить ей!
"Она не виновата... не виновата", - повторяла про себя Лиза, будто этот факт мог кому-нибудь помочь.
Вячеслав оттолкнул двух мужиков, преграждавших путь, и Лиза увидела ее.
Виктория лежала на асфальте, на животе, в неестественной позе, подогнув под себя одну руку. Лиза бросилась к ней:
– Вика! Викочка...
Вячеслав упал на колени, обхватил голову руками, вцепившись в волосы. Протяжный стон, похожий на утробный вой, донесся до Лизы.
Она хотела перевернуть Вику, посмотреть ей в лицо, но чья-то рука с силой дернула ее за плечо:
– Не трогайте! Она еще жива.
Лиза обернулась. Пожилой пузатый гаишник стоял за ее спиной.