Чужая война

Именно такими мыслями я пытался убедить себя, что всё идёт нормально. Получалось так себе: мой желудок упорно отказывался переходить на фотосинтез, а ноги требовали для движения хотя бы сухарей.

Местность, которую Кейл называл «Ступенями в небо», началась незаметно. Просто тропинка, по которой мы двигались между скал, пошла вверх, постепенно набирая наклон. О том, что это именно какие-то ступеньки я догадался, когда начались небольшие уступы, тоже постепенно прибавлявшие в высоте. Пока через них можно было переступать, всё было легко и просто. Сложности начались в тот момент, когда очередной уступ оказался мне по пояс, а на следующий за ним пришлось уже подтягиваться. Всё бы ничего, но стояла уже середина дня, а у меня в животе не находилось ничего, кроме воды и остатков сухарей, которые всё равно не переваривались.

Сил хватило на десяток таких «ступеней», неизменно продолжавших расти, после чего я повалился на землю.

— Всё, больше не могу.

Кейл, тяжело дыша, присел рядом и, как ему, наверное, казалось, постарался меня приободрить:

— Большая часть пути пройдена. Осталось ступенек двадцать, в худшем случае тридцать, максимум сорок, ну, в крайнем случае пятьдесят, вряд ли больше шестидесяти…

— Остановитесь! — паникуя, вскрикнул я. — Вы сейчас уже до сотни дойдёте!

Ресс пожал плечами и замолчал, словно намекая, что это не совсем от него зависело.

Собравшись с силами, мы продолжили путь, преодолев ещё десять ступеней. На эти уже пришлось по-настоящему карабкаться, что оказалось крайне утомительно, особенно без снаряжения.

На одиннадцатом по счёту уступе моя рука, которой я ухватился за край, не выдержала и сорвалась. Последовало короткое, но очень насыщенное на эмоции падение на спину. Было не столько больно, сколько обидно. Когда я только попал в тело Рейланда Рора, мне казалось, что моей задачей будет руководить. Ни про какие горы и карабканье по ним речи не шло! Нужно быть поистине одарённым, чтобы из менеджера по продажам переквалифицироваться сначала в полководца, а затем в скалолаза, и похоже, что это было ещё не последней пертурбацией, что меня ожидала на этом скользком пути.

— Вы там живы? — спросил Кейл откуда-то сверху.

— Что вы там подразумеваете под этим вопросом? — уточнил я растерянно.

— В основном ваше состояние.

— Моё состояние описывается очень просто и коротко: ещё не мёртв, но уже хочу.

— Давайте там побыстрее, не хотелось бы шляться по Могильнику ночью. — Судя по тону его голоса, он взаправду не хотел этого.

«Неужели такой человек, как Ресс, может, подобно Миюми, бояться каких-то суеверий?»

***

Оставшийся участок Ступеней в небо мы преодолели часа за три. В конце пути уступы стали такой высоты, что для того чтобы на них влезть, приходилось вставать друг-другу на плечи и уже оттуда карабкаться вверх, а затем подтягивать за собой напарника.

Причём из-за отсутствия у нас верёвки пришлось изобретать её заменитель из имеющихся элементов одежды. Плащ Кейла, который стал центром этой конструкции и явно не был рассчитан на то, что на нём будут висеть здоровые мужики, в итоге порвался. К счастью, произошло это при подъёме на последний уступ, а не в самом начале, иначе мы бы весь день провели возле них, подпрыгивая и пытаясь словить друг друга за руку.

По идее после такого длительного подъёма мы должны были бы оказаться где-то очень высоко, однако никаких особых различий с теми видами, что были в начале пути, я не заметил. Те же горы, всё такие же высокие, холодные и серые.

Это было не единственной странностью. Пока мы отдыхали, я всё не мог понять, откуда доносился стук, словно кто-то игрался с множеством маленьких камушков, насвистывая при этом странную мелодию. Пришлось подниматься и идти на разведку.

Источник звука нашёлся чуть дальше. Здесь было старое, скрюченное, засохшее дерево неясной породы, что стояло на самом краю обрыва и непонятно как ещё в него не свалилось. На каждой его ветке висело по несколько странных предметов. При ближайшем рассмотрении это оказались небольшие амулеты, сделанные из костей, нанизанных на шнурки, и закреплённые так, чтобы на ветру они производили тот самый стук.

Все кости были разных размеров и форм, некоторые с орнаментом или рисунками, некоторые явно модифицировались для того, чтобы не только стучать, но ещё и свистеть.

— Его называют Лешим, никто не знает, что это за дерево, откуда оно взялось и к чему на нём эти трещотки, — прокомментировал мою находку Кейл.

— Почему не каким-нибудь свистуном или ещё как? — удивился я.

Прежде чем ответить, Ресс зачем-то отвернулся от дерева.

— Закройте глаза на пару секунд и руки за спину уберите.

Не понимая, что должно произойти, я попробовал. Посчитав в уме до пяти, после чего открыв глаза, я с удивлением обнаружил, что никакого дерева передо мной нет. Хотя звук по-прежнему был рядом.

— А?

— Сзади, — пояснил Кейл.

Я обернулся и вскрикнул от неожиданности, неосторожно делая шаг назад. Только своевременное вмешательство Кейла, который схватил моё плечо, уберегло меня от падения в пропасть. Дерево, как ни в чём не бывало, находилось у меня за спиной, одной из веток практически касаясь плеча.

— Вот так деревце, — стараясь не выпускать растение из виду, прокомментировал я. — Странно, что его никто не срубил за такие фокусы…

— Рубили и не раз, — по тону мне стало понятно, что Кейл тоже в этом участвовал. — После Игр оно восстанавливается, причём даже если срубить его до их начала.

«Вот это номер! Выходит, деревце-то не просто рукотворный объект, а ещё и живущий по своим законам!» — думая над этим, я мгновенно занялся привычной деятельностью — попытался найти причину происходящего.

— Оно одно такое… странное?

— В Могильнике есть похожие, — подумав немного, сообщил Ресс.

Неожиданно моё внимание зацепилось за один из амулетов. Было в рисунке на нём что-то смутно знакомое. Как будто я где-то это уже видел. Большой круг, а ниже ещё девять разных размеров, от совсем крошечного девятого до солидного пятого и шестого, который почему-то был перечёркнут, а от третьего вообще шла стрелочка в сторону…

«Стоп!» — я принялся загибать пальцы, про себя считая порядок планет в Солнечной системе.

Та, что со стрелочкой — Земля, третья по счёту. Пятый — Юпитер, самый крупный. Шестой — Сатурн, и он не перечёркнут, а таким образом изобразили его кольца. А точка в конце — Плутон, который уже лет пятнадцать и не планета вовсе…

«Но как такое возможно? Откуда здесь может взяться этот рисунок? Неужели здесь уже кто-то бывал с Земли?»

— Что за… — невольно пробормотал я.

— Вы аж побелели, нашли что-то интересное? — участливо заметил Кейл Ресс.

— Да, рисунок, который никак не мог здесь оказаться.