Чужеродная Аллегория
Шрифт:
Теперь ему нужно лишь дать им указ и… и что? Что измениться если он просто направит их в тело? Они так-же либо ничего не сделают, либо просто уйдут. Ведь по сути ничего не изменилось: он лишь призвал силу Тьмы, а не использовал её. Вопрос только в том: как он должен её использовать?
Ответ ему подсказали духи: глядя на то как они жмутся в самых дальних углах его ауры, боясь даже прикоснуться ко Тьме, он сделал именно это. Тёмный шаман направил новую энергию прямо в духов. И… они взбунтовались. С безумным и беззвучным воем они впились в его энергетику пожирая ману и угрожая добраться до самой его жизни.
И тем не менее это
В этот момент Рор’Шах даже уже не помнил зачем он это делает: он лишь хотел одного. Чтобы духи ему подчинились.
И духи начали уступать. С каждым ударом они выцветали: Тьма вливалась в духов, пожирая их суть, и заменяя собою. А ещё… делая плотнее. Плотнее и намного сильнее. И чем больше в духах накапливалось Тьмы, тем апатичнее они становились, сражаясь всё менее и менее активно. И вот наконец Рор’Шах понял что противников у него не осталось.
Выйдя из транса он открыл глаза, пытаясь вспомнить где он и что происходит. И был поражён увидев как вокруг него витают духи, ставшие теперь вполне видимыми для не обладающих магией.
– "Нет, не духи." – мысленно поправил себя шаман – "Тени."
Тёмно-серые, обесцвеченные, эти нематериальные создания не обладали какой-то конкретной формой. Состоя из вечно колыхающегося тумана, они чем-то напоминали призраков: гуманоидные фигуры, словно бы с головой прикрытые простынёй. При этом совершенно плоские: едва удерживающаяся в реальности картинка, прямо сквозь которую в этот мир сочилась Тьма.
Единственная действительно явная и обладающая целостностью деталь: две короткие и тонкие лапы с длинными и цепкими когтями. Они отдалённо напоминали костяные, но таковыми точно не являлись.
Отведя взгляд от теней, Рор’Шах оглядел племя и… вздрогнул, увидев лишь ненависть и непонимание. Да он тёмный шаман и ранее соплеменники собирались убить его. Но даже когда он побежал, надеясь бесславно спасти себя, они восприняли это с сочувствием и разочарованием. Но таких взглядов он не встречал никогда.
Раздавшийся со стороны Учителя едва слышный смешок, заставил Рор’Шаха обернуться. Несколько секунд лич стоял без движения, словно бы над чем-то раздумывая. После чего неспешно поднял руку, и демонстративно щёлкнул пальцами. Перед шаманом возникла небольшая чуть колеблющаяся поверхность, отражающая окружение словно водная гладь.
И в этой поверхности он увидел себя.
Его фигуру окутывала Тьма, а вокруг витали тени, готовые растерзать любого на кого упадёт его взор. Его лицо словно бы само собой застыло в выражении раздражения, презрения и глубочайшей скуки. А глаза… Его глаза были, словно провалы во… что-то. Что-то жуткое, находящееся глубоко за пределами этого мира. Они источали тёмно-серую дымку, такую-же как витающие вокруг тени.
Вот только тени, исполнив своё предназначение, уйдут в небытие. А этот взгляд останется с ним навсегда. Шаман осознавал: даже вырви он свои глаза, провалы в жуткую глубину никуда не денутся.
– Ну что-же ты замер, ученик? – с ехидством проговорил некромант – Тебе всё ещё
необходимо выполнить выданное задание.Несмотря на откровенное веселье в голосе, почему-то именно в этот момент, призванное шаманом существо, казалось страшнее самой Бездны.
Рор’Шах, приподнял руку в сторону Шоорма, с удивлением заметив что в ней зажата рукоять серпа. Но мысль о том, а когда он успел выхватить ритуальное оружие, тут-же потонула, в беззвучном, но просто оглушающем вое спущенных с цепи теней. Его услышали все, даже те кто не обладал даром магии.
По его руке, тени сползали с ауры в серп, чтобы резко с того сорваться и буквально наброситься на тело бывшего вождя. Когтями впиваясь в его раны, они словно вырывали их из трупа… а то и из самой реальности. Тени не являлись духами: они не лечили раны. Они уничтожали их. Это было жуткое, но завораживающие зрелище. Рор’Шах не смог бы отвисли взгляд, даже если бы хотел.
А он не хотел.
Шаман не мог точно сказать сколько это продолжалось. Но явно быстрее, чем если бы он лечил эти-же раны с помощью духов. Раны закончились, тени ушли, но… бывший вождь по-прежнему был мёртв. Однако теперь Рор’Шаха это не смутило: теперь он знал что делать.
Тёмный шаман возобновил камлание.
Но теперь в его зове звучала не просьба. Это был приказ. Приказ наполненный злобой, страхом, ненавистью: всеми негативными эмоциями, что Рор’Шах испытывал в данный момент. А их у шамана хватало: реакция соплеменников, ехидство Учителя, отказ в помощи духов, и много чего ещё. Всё это отнюдь не способствовало хорошему настроению. И всё это он вложил в свой зов.
И на него пришёл отклик.
Совсем не тот отклик что приходит от духов. Но и на Тьму он не походил. Это был кто-то ещё. Кто-то плохой… нет: кто-то чуждый. Он знал зачем его призвали. Он жадно рвался к телу Шоорма, и попытки удержать его отзывались болью во всём естестве Рор’Шаха. Болью, и чувством… неправильности. Этого тут быть не должно.
Но тем не менее шаман терпел и держал. Ведь дать ему волью казалось ещё более неправильно.
Силы стремительно покидали шамана, а он всё не как не мог принять решение. Он не хотел допускать его до тела вождя. Он не мог его долго держать. Он не мог отослать его обратно: в отличие от духов он не хотел уходить. И он не мог изменить его суть как сделал с духами, ведь он уже роился из Тьмы…
…Или же нет?
Только тут, Рор’Шах наконец-то обратив внимание на то, что должен был осознать моментально: не только интуиция шамана, испытывала отвращение от откликнувшегося на зов нечто. Сама Тьма хотела его уничтожить. И шаман не решился противиться: плевать на задание Учитель, любое наказание стоит того чтобы он прекратил существование.
И тот момент как Рор’Шах принял окончательное решение… Учитель выбросил руку и буквально вырвал из ауры шамана, откликнувшуюся на зов тварь. Аморфное, лишённое материальности облако, золотисто-красного цвета, яростно извивалось, раскидывалось непонятными для шамана плетениями, но вырваться из хватки лича не могло.