Чужеродная Аллегория
Шрифт:
*примечание автора: «Adez Gadajok-Tot» дословно переводиться как – кровь солнце-вниз
Хотя Рор’Шах и проспал завязку событий, на то чтобы понять происходящие много времени у него не ушло. Учитель стоял напротив Шоорма – вождя, а окружившие их члены племени кричали, возмущались, трясли оружием, но… не нападали. Некромант во всеуслышание вызвал вождя на поединок.
Оставался незначительный вопрос, о том, как у него это получилось? Или точнее: как именно Учитель смог оказаться в самом центре деревни, не оставив при этом позади ни одного
Вот только поиски ответа надолго не затянулись: достаточно было лишь проявить чуть-чуть внимательности. Учителя окружал довольно яркий купол реагирующий на любые попытки себя преодолеть болезненной, но совершенно не опасной молнией. Сам по себе купол прочностью не отличался: шаман был способен разрушить его даже не взывая к духам, простым выбросом маны.
Но это только магическое воздействие: удары оружием такая защита даже не почувствует… если только то не будет зачарованно, конечно-же. Рор’Шах был единственным из всего племени, кто обладал талантом к магии. И теперь пожелавшие убить его сородичи лишь пожинали плоды своих решений: что-либо предпринимать для помощи им тёмный шаман естественно не собирался.
Сориентировавшись, он двинулся поближе к месту действия, протискиваясь между более физически развитых сородичей. И… у него это получалось неожиданно легко: другие орки будто сами расступались перед ним. Инстинктивно, даже не видя что позади кто-то есть, они просто отскакивали в стороны. Раньше такого никогда не происходило. Да, как шаман он пользовался кое-каким уважением, но вот так на него ещё не реагировали. Что-то изменилось в ауре Рор’Шаха, и это что-то пугало его сородичей, на подсознательном уровне.
А возможно всё дело в нежити, следовавшей за ним по пятам?
– Ты понимаешь что только что произнёс, лич? – не скрывая ненависти произнёс Шоорм
– Такова традиция орков. Вождь должен отстаивать своё положение: это вопрос чести. Разве нет?
– Что такой как ты может знать о чести? – зарычал вождь – Мы войны, но не самоубийцы! Настоящий воин знает предел своих сил, и не боится признать поражение. Ты походя остановил и унизил всё племя. Как по-твоему я должен сражаться с тобой в одиночку?
Племя поддержало вождя одобрительными выкриками, и даже сам шаман не удержался от кивка. Но учителя это ожидаемо не особо смутило. Спокойно дождавшись пока живые успокоятся, некромант заговорил тихим и несколько возвещающим голосом:
– Есть множество способов заставить вас подчиняться. Начиная от пыток, и заканчивая банальной смертью. – Учитель демонстративно кивнул в сторону окружающей Рор’Шаха нежити – Поединок-же, это подарок вам. Возможность не бояться подчинения, не потерять лицо, а стать добровольными последователями, приняв новые понятия. И бой будет честным: в нём ты сможешь победить… если ты действительно достоин быть вождём.
– Не пытайся играть на гордости, лич. Я отнюдь не идиот.
– Это понятно: иначе ты бы не стал вождём.
Учитель едва заметно кивнул, после чего принялся… демонстрировать своё вооружение. По крайней мере Рор’Шах только таким образом смог интерпретировать его действия. С левой руки самостоятельно сполз череп на позвоночнике, которым лич взмахнул словно хлыстом, вспоров торчащим из его затылка лезвием глубокую борозду в земле. После чего эта помесь артефакта и разумного существа, от одних только ощущений магии которого Рор’Шах несколько разочаровался в собственном серпе, как ни в чём не бывало вернулся обратно на руку.
Следом Учитель создал в правой руке ещё один хлыст: на этот раз полностью магический. Тёмно-синяя молния, несмотря на свою природу, вела себя как самая обычная, разве что несколько
утяжелённая верёвка. Даже на земле по которой некромант её провёл, не осталось никаких следов.– На этом всё. – чуть развёл руками Учитель – Не будет ни боевых заклинаний, ни проклятий, ни воздействий на разум. Честный бой.
Дожидаться ответа Учитель не стал: взмах хлыста от которого вождь на одних инстинктах отпрыгнул, крайне чётко обозначил его позицию и намерения. Шоорм глубоко вздохнул, и всё же вынул из-за спины двуручный клевец. Не самое быстрое оружие, но очень эффективное против кого-то вроде лича. К тому-же вождь гораздо более опытный воин чем некромант. И если Учитель действительно не намерен применять иную магию кроме создания энерго-хлыста… то битва действительно будет честной.
А то и вовсе в пользу Шоорма. Глядя на то как неумело, если не сказать ужасно, Учитель орудовал своим оружием, шаман не мог не признать: при соблюдении слова, шансов у Учителя не так уж и много. И к такому-же выводу вынуждено пришли и другие члены племени. И это заставило их успокоиться: сложно выкрикивать обвинения, когда обвиняемый находиться в таком положении.
Начал бой Учитель крайне наивно: полностью сосредоточившись на скорости и количестве ударов. Он охаживал Шоорма хлыстом, не особо целясь и кажется делая ставку на необычность и гибкость оружия: глядишь повезёт и что-нибудь да попадёт. В это же время вождь наоборот не предпринимал каких-либо действий кроме обороны, изучая противника. А учитывая опыт и силу защита не особо его и напрягала.
В какой-то момент Шоорм, решил проверить прочность магического оружия. Позволив тому намотаться на древко клевца, он выхватил с пояса нож и одним движением… с лёгкостью отрезал немалую часть. Магический конструкт, лишившись связи с рукой некроманта, а соответственно и подпитки, практически моментально распался. Учитель впрочем, ожидаемо восстановил целостность энерго-хлыста, и продолжил атаковать будто ничего не произошло.
Большинство орков на последний факт даже бровью не повели, восприняв как должное. Но вот нескольким группам из молодняка как оказалось недоставало мозгов: среди них вновь начались брожения на тему чести и "как такое восстановление оружия может означать бой на равных?"
Чуть поморщившись, шаман всё же начал проталкиваться к самому крупному скоплению дураков. В конце концов, пусть его и хотели убить, (да и сейчас хотят) шаманом племени он от этого быть не перестал. И обучать молодняк – одна из его прямых обязанностей.
– Мёртвые не знают усталости. В то время как любой, даже самый умелый воин, при достаточно долгом бое, вскоре попросту не сможет поднять своё оружие. Но Учитель маг, а мана может закончиться.
После его слов разговоры среди молодняка стихли. Сородичи косились с опаской и ненавистью, но возражать тем не менее не спешили. Наоборот: именно из-за своего отношения молодёжь обдумывала новую информацию со здравой долей скепсиса, пытаясь найти подвох. Пару орков даже преуспело в этом, но их аргументы звучали столь жалко, что даже ближайшие друзья не смогли отнестись к оным серьёзно.
И постепенно молодняк проникался, и орки начинали совсем иначе смотреть на разворачивающееся перед ними действо. В их глазах шаман видел множество разных эмоций, но больше всего его привлекла, и позабавила лишь одна: азарт.
Причём азарт чувствовали не только молодые орки: опытные войны, старики и даже женщины, постепенно проникались моментом. В конце концов, перед ними происходила крайне важная битва: вождь противостоял могущественному личу. Орки в принципе любят азарт боя, а уж бой от которого зависит судьба всего племени, затрагивал самые глубокие струны их души. Впрочем, пока-что племя лишь молча наблюдало, ничем не проявляя вовлечённости. Яростное пламя эмоций проявит себя чуть позже: это был вопрос времени и зрелищности сражения.