Чужие миры

— Я думал об этом, — не стал прикрываться фиговым листочком гуманности Кот. — Но кто сказал, что потом меня не положат?

— Риск — благородное дело?

— Чтобы рисковать — знать надо. А я хоть и вижу, что ты не из простых, но — и только. Кто за тобой может прийти, не знаю. Лучше уж помочь, да и распрощаться миром.

Лиля медленно кивнула.

Никакого гуманизма, один эгоизм.

Кот не желает подставляться и подставлять своих людей. И его можно понять.

Кто стоит за Лилей?

Он не знает, но и рисковать не будет.

— Даже если хочу — при чем тут служанка?

— А мы подберем подходящую, чтобы с тобой поехала. С мелким возилась... ты ж девку с собой не потащишь?

— Лари? Нет, не потащу.

— У нее с каба... с Патни вроде как сладилось. Или скоро сладится.

— Может, и успею на свадьбе погулять.

Кот кивнул. Тема свадьбы его интересовала мало.

— Зная тебя, доедешь — да и освободишь... нет?

– Да.

— И устроиться поможешь, верно?

— Верно.

Лиля врать не собиралась. Зачем? Не стоит оскорблять ни себя, ни собеседника. Что, кругом все дураки, а она одна умная?

Очень смешно...

— Так примешь подарочек?

Лиля фыркнула и покачала головой.

— Пока не узнаю, в чем тут твоя выгода — нет! Не приму, даже и не рассчитывай.

— Сразу так выгода? Хорошего ж ты обо мне мнения.

— Потому и хорошего, что тебя знаю. Если в деле твоего интереса нет, ты его и делать не будешь. Где это видано, чтобы кот за хозяином тапочки носил?

Кот хохотнул, но вышло это как-то невесело.

— Сложно с вами, бабами...

Лиля молчала. Ждала.

— Ладно... Так получилось...

Получилось, ага.

Кому другому рассказывайте, не Лилиан Иртон. И не Але, которая жила в девяностые годы, и что такое передел сфер влияния, отлично знала!

Котяра положил глаз на кусок портовой территории. А у нее уже (кял свой хозяин, некто Осьминог.

Началась война.

Небольшая, локальная, но весьма и весьма кровопролитная. Впрочем, Осьминог своих врагов просто топил, так что кровь почти не проливалась — с его стороны. Зато Кот старался за двоих...

Почему Лиля была не в курсе?

Так раненых считай и не было! В таких войнах убивают, а не ранят. Правда, иногда убивают медленно и мучительно, долго и страшно, но все равно — живых не остается.

Борьба была сложной, но Кот все же победил. И получил территорию противника.

А еще — его права, обязанности, людей, рабов...

Лиля нахмурила брови, решительно заподозрив неладное. И не ошиблась.

Среди рабов оказалась одна девушка, от которой Кот счел бы за лучшее избавиться. Причины?

Масса!

Первая — девчонка явно из благородных.

Вторая — она беременна, на последних месяцах.

Третья — это не результат любви. Уж как над ней поиздевались — неизвестно, а только она даже говорить не пытается. Мычит и плачет. Язык-то цел, но...

Забили и запугали. Сломали и искалечили.

Избавиться?

Оно бы и несложно, нет человека — нет проблемы. Но Кот был осторожен до предела. И в драку не лез, если не был уверен, что порвет противника. И эту девчонку убивать не то, чтобы не хотелось... опасался он чего-то. Чутьем чуял — не просто так эта баба, ой, не просто. И не простА тоже. Убьешь, так потом кабы отдача не замучила.

Слишком много народа про нее знало.

Что знал Осьминог? Неизвестно, и теперь уже его не допросишь. Но вроде как девку ему кто-то из знакомых капитанов привез. А уж что сказал, чего хотел...

Не узнать. Разве что со временем, когда Кот укрепится, все под себя подомнет, но это еще когда будет! А проблему надо решать именно сейчас. Кот и решил — слить две проблемы в одну — и избавиться чохом от обеих. Очень по- кошачьи получилось, зачем самому бегать, если кто-то другой есть? Лиля только головой покачала.

— Ну и зачем мне сумасшедшая?

— Она нормальная.

— Ты же сам сказал — мычит и стонет...

— Так понимать-то она все понимает! И исполняет, что сказали. Научишь...

Лиля поморщилась.

Вот не хотелось ей связываться.

Не хотелось!

Но и отказать!?

Гуманность? Человеколюбие? Угрызения совести?

Да пойдите вы... погулять! Просто родители никогда бы не простили Але, что она даже не попыталась помочь. Никогда.

— Ладно. Веди свою девицу.

— Не пожалеешь, — ухмыльнулся Кот.

— Уже жалею.

Мужчина совершенно по-кошачьи фыркнул, доел последнюю печеньку-мышку, и откланялся. Лиля выругалась — и отправилась к Марион, сообщать о прибавлении в трактире.

Против ожидания, Марион как раз к известию отнеслась совершенно спокойно. А что?

Еще рабочие руки прибавятся. Польза будет.

Алию освободят от части дел. Будет, кому посидеть с ребенком. \ остальное... загадка там, разгадка, тайна, еще чего другое — какая ей разница?

Поживем, посмотрим, а там и разберем проблемы, с Альдонаевой помощью!

Решимость Марион поколебалась, когда она увидела «подарочек».

Нечто... состоящее из скелетика и живота. Иначе тут и не скажешь. Причем скелет был очень заморенный. Серые волосы, после отмывания оказавшиеся седыми, светло-голубые глаза на личике с кулачок.

Красивая девушка.... Была.

Сейчас красоты и в помине не было. А вот коллекция шрамов была потрясающая. Эксперт-криминалист бы от счастья плакал.

Лиля скрипела зубами, промывая раны и разбираясь со шрамами. Она опознала ожоги, плеть, ножевые порезы... дальше? Она просто не знала, чем так можно. Но явно это было больно. Очень больно и страшно, недаром девчонка никакущая. Хоть ты ее под асфальтоукладчик засунь, хоть под мужика — она и разницы не поймет. Сволочи!

Вот взять бы, да носом потыкать противников смертной казни. Да вот в это самое! Мигом бы свою гуманность растеряли!

Месяц беременности?

Восьмой — девятый. Точнее можно сказать после осмотра, но Лиля просто на него не решилась. Девчонка и так никакая, от дуновения ветра шарахается...