Чужие звёзды

— Иви, — Рэм выхватил её за руку, та умело оборонялась от давившей со всех сторон толпы.

— Давай внутрь, не жди меня, скорее, тут полное безумие, ты же видишь! — выкрикнула она, вталкивая его в шлюз.

Через несколько минут люк закрылся, оставив на станции ещё множество людей. Они не знали, что происходило в рубке управления, но видимо капитана заставили взлететь, или он сам не стал рисковать, оставаясь в доке.

— Что теперь? — Рэв встревоженно оглядывался. Кричали дети, женщины. Они говорили на своём языке, в таком гвалте никто бы не обратил внимания. Аварийное тусклое освещение ещё больше пугало людей. — Что за сумасшествие здесь творится?

— Не знаю. Здесь что-то не так, — проговорила Иви. — С какой стати они ограничили полёты?

— Конечно это связано с теми событиями на Терре! Проверь новости!

— Среди местных есть сочувствующие, и те, кто поддерживает восстание колоний, — сказала Иви через несколько минут, повернувшись к нему от экрана. — Правительственные каналы активно блокируют подобные сообщения, но они прорываются через защиту.

— Плохо. Если по прибытии начнётся досмотр… — Рэм оглянулся. Люди кричали, кто-то из детей плакал, кто-то громко обсуждал последние события.

— То смогут обнаружить подделку, — сказала она, кивнув. — Да, но будем надеяться на лучшее. Сейчас у них другие заботы, кроме того, как осматривать корабль с пассажирами с какой-то дальней станции… Жаль, пришлось остаться без оружия.

— У меня есть ты, — улыбнулся Рэм устало. — Давай пока найдём место поспокойнее. У нас есть каюта, но сомневаюсь, что там пусто, корабль набит битком.

В конце концов они устроились в каком-то боковом коридоре среди контейнеров с грузом. Мимо проходили люди, не обращая на них внимания.

— Не представляю, что бы мы делали без тебя, — сказал вдруг Рэм. Иви сидела молча, в её глазах отражались красные лампы аварийного освещения.

— Иногда я думаю, чего я больше принесла всем — вреда или пользы, — сказала она невпопад. — И кто я. Машина или уже нет.

— Конечно, нет! — убеждённо сказал Рэм. — Ты сама это знаешь.

— А в какой момент машина перестаёт быть машиной? Где грань программы и сознания? Я не смогла ответить на этот вопрос за всё то время, что живу.

— Никто из нас не сможет, — осторожно сказал он.

— Не правда ли, это странно? Рефлексирующая машина…

— Ты никогда и не для кого из нас не была просто машиной! — слегка разозлился Рэм. — И ты говорила, что он любил тебя, как своего ребёнка.

— Возможно… Только я была создана для того, чтобы помогать и защищать. Но моя недальновидность, мои эмоции привели к провалу миссии. Машина не должна поддаваться эмоциям. А после того, что ты мне рассказал… Обо мне. Мне страшно. Я не понимаю себя.

Рэм осторожно коснулся её руки. Она была тёплая, настоящая.

— Я не знаю, кто ты, и кто я — тоже. Только в тебе я уверен. Мы все уверены.

— Спасибо, мне это важно слышать, — кивнула она, — Но не менее важно узнать о себе правду. Пообещай мне — если ты узнаешь, то расскажешь.

Рэм выдержал её испытующий взгляд.

— Да.

— Хорошо, — она кивнула спокойно, будто и не было этого разговора. — Я подключусь к кораблю, нужно удостовериться, что мы летим на Глорию.

— Не буду мешать, — понятливо сказал Рэм. — Я пока осмотрюсь.

Небольшой корабль был рассчитан на меньшее число пассажиров, так что в гвалте он краем уха услышал немало интересного, однако никто не знал правды. Кто-то связывался с родными, напуганный сообщениями о возможных террактах, кто-то молча сидел в углу.

— Этого не допустят! — визжал какой-то тщедушный мужчина, взобравшись на контейнер. — Вот увидите, скоро все наладится! Сепаратистов разгонят! Вы же знаете, кто там живёт, на окраинах! Сброд один, они давно нам завидуют! Да их всех подчистую надо…

— Да заткнись ты, — не выдержал кто-то из людей и того скинули с помоста. Началась потасовка, женщины поспешно уводили зарёванных детей.

Рэм ничего не понимал в этом шуме, казалось, он находился в сумасшедшем доме. Кто-то кричал, кто-то плакал. Он бродил по тесным коридорам корабля почти полчаса, но так и не услышал ничего полезного.

Иви подняла голову, когда он вернулся.

— Как ты?

— В порядке. Подходили двое, подумали, что я слишком лёгкая добыча, — она коротко усмехнулась. — Насколько я выяснила, транспорт всё-таки идёт на Глорию, но…

— Что? — Рэм сжал губы. Опять это «но».

— Место приземления — жилой сектор, уже хорошо, мы затеряемся в толпе, если не будет серьёзного досмотра, а я надеюсь, что нет.

— Почему? — заинтересовался Рэм.

— Здесь повсюду тотальная коррупция, — пояснила Иви. — А у нас достаточно денег на подкуп. Судя по всему это распространённая практика и мы без труда минуем охрану. А когда окажемся на Глории, то решим, как действовать дальше.

Рэм согласно и мрачно кивнул. Мысль о том, что Алиса у врагов, была нестерпима, но что они ещё могли сделать сейчас? Но и это не самое плохое. Корабль, данные по Илдарину… А если эта информация попала к противнику? Успела ли Алиса стереть их? Компьютер корабля при вторжении должен был сделать это самостоятельно, но кто знает, на что способны технологии чужих? Если даже много тысячелетий назад они были настолько развиты, что их корабль нашёл Родину тогда, то насколько их силы возросли сейчас?

Он стал дышать спокойно и размеренно, стараясь прийти в равновесие. Ресурса «плёнок» ещё хватит на некоторое время, а потом? Он отчётливо понимал, что в их тандеме он — слабое звено. У Рэма вдруг шевельнулась досада на Стефана, и тут же раскаяние — как он там сейчас? Он почувствовал себя бессильным. Перед ним словно воочию выросла громада новой человеческой империи, распространившейся на несколько планет. И управляемой чужими… Как так вышло?

Поделиться этими мыслями с Иви? Но она наверняка уже знает намного больше, чем он. О чём она думает? Рэм посмотрел украдкой на её точёный профиль и ровное, бесстрастное лицо. Отвлечься и залезть в скрин, посмотреть, что происходит в этом диком для него мире?

Рэма ещё при первом знакомстве с местной сетью поразило практически полное отсутствие нормальных для Илдарина новостей.

Все каналы общего доступа были подконтрольны правительству и передавали однообразные сообщения — локальные войны, преступления, выступления чиновников, которые только оскорбляли друг друга и перекладывали ответственность на подчинённых. Что это? Безумие? Рэм не понимал, как может существовать общество, потребляемое только подобные новости. Или они никого не интересуют?