Чужое наследие

– Стоп, машина! – вновь возмутился полковник. – Я что-то пропустил? Так вроде бы не отвлекался. Какие хранители, какое Первополе? Откуда они взялись?! Помнится, до падения Техноэргуса было какое-то поле, но называлось оно иначе и в капкане невообразимом сгинуло. Не так ли? А тут вдруг – на тебе! Что за нестыковка?

– Все верно, полковник. Я пока обрисовал лишь одну сторону медали. Вторая линия событий – аномальная – развивалась вне привычного вам пространства и времени. Дефектное Энергополе успело подстраховаться и создало свою резервную копию и копии эргов для обслуживания. Но программа была с изъяном, и вышло, что эрги превратились в его части. Расширение поля теперь увязано с их «размножением». А способность конвертировать материю сошла почти на ноль – частицы в античастицы новое поле переводило по минимуму, а процесс аннигиляции непонятным образом стабилизировался. Получилось, что Первополе – искаженная резервная копия дефектного Энергополя. То есть больное дважды. Но в этом есть свой плюс. Первополе до сих пор осваивает Галактику, а Энергополе за это время добралось бы до самых далеких квазаров. И все равно это «тяжело больной» автономный научный прибор, неверно настроенный и не знающий конечной цели эксперимента, а все его «хранители» только разумные сопроцессоры главного дефектного процессора – у них такая же серьезно испорченная программа. Вот почему в мир Первополя проникло оружие «пралюдей» и почему появился нерожденный – Первополе не может контролировать все на свете, вернее – в Галактике, этому мешает сбой программы. Без исправления дефекта хранители и само Первополе ничего не добьются и в конце концов погибнут. И ничто их не спасет. Заложенный в программу «ген старения», или, говоря земным языком, – вирус, пожирающий Первополе изнутри, работает медленно, но верно. Когда Первополе «состарится», то есть превратится в хаотическое нагромождение информации, оно вспыхнет вместе с хранителями. Но главное доказательство нестабильности и дефектности мира Первополя – разрушения, которые сопутствовали рождению каждого из хранителей и особенно Последнего, а также аномальные явления.

– Как на Грации? – вставил Горохов.

– Да, на Грации и в других местах. Это не последствия зарождения «антиполя», которое, как утверждает Высший, взращивается беглым Слугой, это сбои в дефектном Первополе. И моя версия Изначального поля сейчас нужна только для одного – взять на себя управление «дремлющей» со времен последней активации многомерной ловушкой. Она стабилизирует Первополе и свернет его, чтобы уберечь Галактику от опасности пострадать или даже погибнуть в информационном хаосе. А в дальнейшем, если нормальное Изначальное поле будет развернуто, то людям удастся выжить и, когда уничтожение Первополя закончится, получить возможности Техноэргуса. Они позволят людям познать законы Вселенной на примере своей Галактики.

– Заманчиво, – воспользовался паузой сам Преображенский.

– Да, – согласился Воротов. – Только где гарантия, что Изначальное поле совершенно? Так ведь можно снова наступить на те же грабли.

– Ты видишь иной выход? – Князь нахмурился. – Все наши поползновения не приносят ни малейшего результата. Ты же сам все прекрасно понимаешь. Мы сражаемся друг с другом, с метаморфами и хранителями уже больше года, и что в результате? Руины и смерть. Продолжать такую борьбу бессмысленно. Если мы не найдем радикальный способ, то погибнем. Или будем вынуждены покинуть земной рукав Галактики, став вечными скитальцами.

– Да я не против. Только мне непонятно, почему Первополе обязано свернуться? И что будет дальше?

– Такова защитная программа Техноэргуса, – ответил Эрг. – Правильно активированное Изначальное поле получит доступ к управлению многомерной ловушкой – той самой, что когда-то давно уничтожила сам Техноэргус и Энергополе.

– А почему Первополе не получило такого доступа?

– Оно и не пыталось. Первополе осознавало свою ущербность и боялось, что ловушка автоматически выполнит защитную программу и уничтожит его.

– А мы, значит, этого не боимся?

– Нет. У нас имеется ключ от капкана – Перстень Сунджи. Тот, у кого этот процессор, воспринимается ловушкой как наследник Техноэргуса, то есть как хозяин.

– А если Первополе его заполучит? – не унимался Воротов. – Капкан какую программу выполнит – «Уничтожить выродка» или «Взять под козырек перед новым хозяином»?

– Перстень никогда не попадет в Первополе. Оно не видит матрицы. К тому же это может вызвать дополнительный программный конфликт внутри Первополя. В целом ваши опасения беспочвенны, полковник. Первополе будет уничтожено многомерной ловушкой по приказу Изначального поля. Альтернативы нет.

– А сама ловушка и Изначальное поле останутся?

– Да.

– Не очень заманчивый вариант, – Воротов в сомнении потер переносицу. – Вот если б они тоже сгинули куда-нибудь…

– Такова цена спасения, – твердо ответил Слуга-Эрг. – Вы не пожалеете, что сделали ставку на Изначальное поле. Оно будет верно служить человечеству и откроет вам множество тайн вселенной. А многомерная ловушка будет страховкой от повторения подобной ситуации.

В рубке повисла долгая тягостная пауза.

– После всех испытаний нам трудно верить на слово даже тебе, – наконец медленно произнес Преображенский, – но мы поверим…

Он взглянул на товарищей. Воротов определенно настроился против такого решения, но промолчал, а Горохов всем своим видом показывал, что распоряжаться судьбой Галактики ему не по чину и он поддержит любое решение князя. Вот тебе и «…три головы лучше». Получилось, что окончательное решение все равно выпало принимать одному Преображенскому.

– Так тому и быть, – Сергей Павлович встал. – Эрг, рассказывай, с чего нам начать… контратаку.

* * *

– Андрей, ну что мы делаем в этой пустыне? Здесь так скучно…

– Потерпи, дорогая, – Щукин, прищурясь, взглянул в красно-желтую песчаную перспективу. – Скоро мы улетим, куда пожелаешь. Вот только найду нашему любимому Ергелану новую забаву…

– Ты на самом деле намерен подарить ему целую армию «золотых» солдат?

– Намерен, – Щукин поманил помощника. – Невхор, отправь летуна со сканирующей установкой вон к тому бархану. Пусть заглянет на глубину… сто метров.

– Будет исполнено, господин.

– Это сущее расточительство, – Татьяна недовольно фыркнула. – К тому же он станет сильнее тебя. После битвы в долине у тебя осталось меньше половины солдат.

– Всему свое время, дорогая. Пусть Ергелан почувствует себя действительно великим. Если я буду требовать от него выполнения своих условий и ничего не дам взамен, он разочаруется и расторгнет наш союз. А вот если он почует куш…

– Но, получив новую сильную армию, он заставит тебя плясать под его дудку! – Княгиня поманила официанта с золотым подносом, на котором стояли варварские серебряные кубки, наполненные земным лимонадом.

– Плясать? – Щукин удивленно поднял бровь. – А-а, понял… Нет, не заставит. Ведь у меня в запасе останется еще сотня таких армий.

– Сотня?! – Татьяна поперхнулась напитком. – Ты не шутишь?!

– Это по самым скромным подсчетам. И, заметь, где они спрятаны, знаю только я. Так что одна-две армии в подарок Великому Тирану – ерунда. Такие жесты меня не разорят. Ни материально, ни политически.

– Это хорошо, – Татьяна взволнованно подалась вперед, наполовину показываясь из тени. Откровение Щукина оказалось настолько потрясающим, что она даже забыла о знойном солнце пустыни Каралл. – А сколько армий спрятано здесь, на Мосите?

– Одна. Как и на других планетах. И поскольку откопать здешнюю пещеру еще сложнее, чем было вскрыть хранилище на Грации, я предоставлю ее в полное распоряжение Тирана. Пусть роет. А я тем временем найду и вскрою более доступные пещеры, где-нибудь на Медее или Натали.

– Втайне от Ергелана? – Татьяна понизила голос до шепота.

– Зачем же втайне? – Щукин рассмеялся. – Пока не уничтожен общий враг, никаких тайн от союзников быть не может. А дальше… посмотрим.

– Зачем тебе союзники? – Княгиня прильнула к его плечу. – Ты такой… всемогущий. Ты сверхчеловек и не нуждаешься в помощи.