Чужой мир

Кейн поморщился. Я смутилась:

— У меня конституция такая. Сколько ни ем, не могу поправиться…

Хотя зачем оправдываться? Мага моя худоба точно не волнует!

— Спасибо тебе, — сказала я, усаживаясь за стол напротив него, — за горячую воду и за Улу! Она замечательная! Твоя мать?

— Нет, — ответил маг. — Она меня вырастила. Подобрала на улице, после того как умерла моя настоящая мать. Когда стало совсем тяжело, пришла в Гильдию и упала в ноги Магистру. Брианн помог, а затем и вовсе меня усыновил.

— Вот так история! А что случилось с настоящим отцом?

— Не знаю. Мать умерла, так и не рассказав. Хотя, может, и рассказывала, но я не запомнил. Мне год был или около этого… Ула тоже не знает.

— Но если ты маг, значит отцом был… Первородный?

— Ну, так выходит, — усмехнулся Кейн.

— Ты думаешь, он ее бросил?

Как похоже на историю Ниссы!

— Это уже не имеет значения. Седой Брианн и Ула — моя семья. Поэтому, когда я увидел тебя с мечом в его кабинете, то, скажем так, не сдержался.

— Но я не собиралась нападать. Наоборот, это он велел…

— У меня не было времени разбираться, кто прав, а кто виноват! Тебе еще повезло, что жива осталась.

Я отлично помнила, как заклинание жахнуло над головой после того, как почти достала его мечом. В общем, у нас сложная история взаимоотношений!

— И что бы ты сделал с трупом?

— Так ничего бы не осталось, — усмехнулся он. — Какой труп? Развеял, и дело с концом!

— Молодец, — похвалила я. — Отлично извинился!

— И не думал, — хмыкнул маг, — просто предупредил, чтобы не совалась в чужие дела.

— Тебе еще за мной три дня приглядывать! — напомнила я. — Так что терпи!

Подперла рукой подбородок. Знаю, невежливо класть локти на стол, но голова казалась ужасно тяжелой. Когда же нас покормят?

— Сегодня, завтра, послезавтра, — бормотал маг. — И как я на такое согласился?!

Тут появилась Ула с подносом, поставила на стол тарелки с мясным рагу. Я получила ложку, и… мир перестал существовать. Божественно! Кажется, такую вкуснятину я не ела даже дома. Иногда ловила удивленный взгляд мага. Ну да, голодная! Вон, приемная мать советует хорошо кормить… И добавку принесла, чтобы слова не расходились с делом. А потом пришла еще раз и поставила перед каждым по большой кружке эля. Я принюхалась. Пахло вишней, а вовсе не той гадостью, которую пил Бэк.

— Спасибо за ужин! — произнесла я, когда поняла, что больше не лезет. — Ула восхитительно готовит!

— Не за что, — отозвался маг.

Я принялась за эль. Вкусно! Так мы сидели в тишине, думая о своем. В голове исчезали мысли, уступая место звенящей тишине.

— Послушай, а все же, почему тебя выгнали из Академии? — спросила, поймав последнюю.

— Кто много знает, тот долго не живет, — отозвался Кейн.

— Это такая поговорка? А у нас говорят: меньше знаешь, лучше спишь. Или же… Так, про знание… Сейчас вспомню. — Кажется, от эля меня стало заносить. — Знание — сила, незнание — рабочая сила! И вот еще…

— А ты откуда родом? — перебил маг. — Ведешь себя странно, говоришь необычно, магов не боишься.

— Из Улайда. Ирга — знаешь такое место?

— Ну, бывал я там, — протянул маг. Я чуть было не подавилась элем, — гостил у друга из Академии. Дыра дырой, похлеще Туиренна.

— Все ты врешь! — обиделась я за незнакомый мне город где-то далеко на севере, название которого по странной случайности оказалось созвучным с моим родным. — Ничего не дыра! Отличное место, уж получше вашего Туиренна будет!

Слезы хлынули из глаз, и я их больше не сдерживала.

— Эй, ну ты чего плачешь-то? Ну, хорошо, хорошо! Ирга — отличное место! Намного лучше Туиренна, согласен! Ну же, прекращай реветь!

— Не могу! — призналась я. Напряжение дня, помноженное на выпитый эль, грозилось вылиться в грандиозную, неконтролируемую истерику.

— Очень, очень хороший город, — уверял Кейн, — ну, прости, я не хотел тебя обидеть!

Появилась Ула, забрала тарелки.

— Ну, и до чего ты девочку довел? — упрекнула она Кейна. — Сколько учить тебя, болван! Будь помягче!

— Что же делается-то! — пожаловался маг. — Одна рыдает, вторая ругает… Эй, Марта! Ну почему ты плачешь? Я же извинился!

— Не трогай меня!

Свернулась на стуле. Подтянув ноги, положила голову на деревянную спинку. Когда же наступит завтра?.. Этот день превзошел все рекорды по паршивости. Кейн продолжал что-то бормотать, но я его не слушала. Скоро слезы закончились и силы тоже, словно чья-то решительная рука выключила рубильник. Глаза закрывались, я не могла пошевелиться. Да и не хотела.

— Эй! — воскликнул маг. — Не спи! Тебе нужно домой… Ты где живешь?

— В Квартале Нищих, — зевнула я, — элитная недвижимость с видом на реку…

Закрыла глаза. Немного посижу, затем сразу проснусь!

— Что же мне с тобой делать?

Наверное, я все же задремала, так и не придумав, что ответить. Очнулась от того, что меня несли. Вцепилась в мага, прижавшись к худому телу. Он, тихо ругаясь, поднимался по лестнице, но, кажется, ронять меня не собирался. Потому я вновь задремала. Очнулась, когда меня положили на что-то мягкое. Постель?.. Надеюсь, ему все же нравятся мальчики… Тут с меня стали снимать платье. Не может быть! Начнет приставать, проснусь и попытаюсь убить. Все же разлепила глаза. Ула! Нет, сорочку все равно не отдам… Сквозь сон долетали обрывки фраз:

— Оставь, пусть так спит…

— Ты до чего девочку довел?..

— Я? Она сама кого угодно доведет…

— Эй, Марта! — Меня трясли за руку. — Ты здесь оставайся! А я… в кабинет пойду. Если что, Ула в соседней комнате…

— Спасибо, — пробормотала я. Мысли еле двигались, словно грузовой поезд из ста вагонов. Нехорошо, конечно, получилось… Мне бы надо в кабинет… А еще лучше, домой к маме Ниссе. Нет, тогда уж лучше в Москву…

— Ты какое платье хочешь? — вдруг спросил Кейн.

Платье? Ах, ну да… Договор, Магистр, чернильница… Дракон, который улетел навсегда… Его больше нет, а Гильдия подарит мне новое платье.

— Красное, — выдохнула я и заснула окончательно.

Райвен Маккалахер

Райвен вернулся из пустыни на рассвете. Вместо того чтобы остаться в цитадели, дожидаясь утреннего дежурства, приземлился на Ратушной площади. Перекинулся. Богатый квартал, где селились маги, находился в нескольких минутах ходьбы. Город спал. Лишь на одной из улиц он наткнулся на патруль, но двое парней из гарнизона узнали Первородного, прежде чем тот назвал свое имя, и в один голос пожелали лорду хорошего утра. Райвен кивнул в ответ. Утро выдалось на редкость недобрым. Да и мысли одолевали темнее собственных крыльев.