Чужой наследник 5

— Так, сейчас позвоню Порфирию. Пусть он их придержит. —

Сказано — сделано. Я набрал Колобка. Тот, опять же, оперативно взял трубку.

— Порфирий Петрович. Я благодарен полиции за помощь, но нападение отбито. Не вижу необходимости дальнейшего нахождения сотрудников УМВД на территории моего особняка.

— Вы не тому человеку звоните, Олег Витальевич. Я сейчас ничего не решаю. К вам на помощь пришла спецгруппа нового типа. Нововведение у нас, молодой человек. И командует ими офицер, непосредственно подчиняющийся начальнику управления. А с господином Черкалиным вы, скорее всего, не договоритесь. Вы там, дорогой мой человек, своих вояк успокойте, чтобы они вторую перестрелку не устроили, уже со служителями органов правопорядка. Я попробую решить вопрос через юстицию. Но это не быстро. Мой вам совет. Не злите Черкалина. Дайте им, чего они там просят. Осмотреть, взять под охрану. Завтра с утра все разрешиться в лучшем виде.

— Хорошо. — Злобно процедил я. — Я прислушаюсь к вашему совету, Порфирий Петрович.

Я здесь, они там. Кирилл несовершеннолетний. Единственный, кроме него, человек, имеющий статус благородного я. Мария, конечно, аристо, но нам пока оглашать ее статус не стоит. Если они там сейчас начнут права качать, люди Черкалина положат всех мордами в пол как пить дать просто из мелкой мстительности.

— Карл Августович. Слышали все?

— Да, Олег. Слышал. Ваши распоряжения?

— ДА какие к зергу распоряжения! Скажите Марии, чтобы не рыпалась и вела с полицаями себя вежливо. На рожон пусть не лезет. К утру их выгонят. Если спрятать пленных не удастся, придется их отдать. — И я коротко изложил Августовичу свои размышления.

— Вы правы. Я сейчас отдам все распоряжения.

— Хорошо. А я мелкому позвоню пока. Надо его подбодрить. Герой еперный театр! Отстоял дом в неравном бою. Кто ему вообще позволил лезть в бой? И Иве? Всех, зерг, уволю!

— Хм. Боюсь у защитников, особо выбора не было. Восемь человек защитников. Девять, считая драгоценную госпожу Марию. Одного сразу положили. Двое, патрулировашие сад, были, по сути, от остальных отрезаны. Выделить кого-то для присмотра за ребятами при таком раскладе было бы затруднительно. Оружейную, полагаю, вскрыли наскоро.

— Да, ладно! Я все понимаю. Просто переживаю за них. В поле же я не боюсь их отправлять. Но там твари тупые, а не люди с оружием. Ладно. Пойду, правда, брату позвоню.

Кир страшно гордился своим с Ивой геройством. Я, скрипя зубами его, похвалил. Сказал, что они молодцы и защитники. Но, честно скажу. Я был неискренен. С другой стороны, прямо пообещать его придушить я не мог. Ну не объяснишь подростку который уже освоил огнестрельное оружие на практике, что во время нападения на дом он должен сидеть под кроватью и ждать пока взрослые дяди разберутся. Все равно он меня не послушает. Хотя вялую попытку пресечь геройство в будущем, я все же предпринял.

— Кир. Ты, конечно, мужчина и защитник. — Я прям видел, как на том конце линии связи он выкатил колесом хилую грудь. — Но как ты мог позволить Иве-то в этом участвовать? Представляешь, чтобы было, если бы она на шальную пулю нарвалась?

— А? Так… чего я сделать-то могу? Оглушить ее? Я и так ее заряжающей поставил, подальше от стрельбы. Ты чего, Олег, Иву не знаешь? Ее фиг заставишь делать то, чего она не хочет. Она вообще хотела в доспех Ломова залезть, пока он на лестнице перестреливался. Еле отговорил ее.

— Заряжающей. Ну, тогда вообще все правильно сделал. Какой ей доспех! Вот вы там… Приеду, выпорю обоих!

— Эй, мы взрослые уже. Да нормально все было. Ник за нами присматривал. Я, если честно, Олег, по-моему и не попал ни в кого. Но отвлекал огнем их гадов. Короче, все хорошо. Полдома только разнесли. И это, нас в подвал не пускают посмотреть, что там.

В общем, поговорили. Я так понял, некто собирался очень просто решить проблему патентов. Нет семьи, которой принадлежат патенты, нет проблемы. Их бы и регистрировать не стали, в случае нашей трагической гибели. Это в том случае, если все из-за них. Ладно, я ночью все равно ничего не пойму толком, только буду по несколько раз дурные мысли в голове крутить.

Позволив Оксане себя утешить, я волевым усилием отправил свой мозг в сон без сновидений.

Следующий день начался со счета, который нам выкатила строительная компания за ремонт особняка.

— Они его, что там, до основания снесли, и новый строить собираются? — заорал я на Арчи, принесшего дурную весть.

— Ну, извини. Реконструкция первого этажа требуется практически полная.

— Что там с коммуникациями, кстати?

— У нападающих с собой был человек с даром Силы. Каменщик. По идее подземными тоннелями группа вооруженных людей пройти не могла. Но им помогли — раздвинули несколько стенок. Такой вывод. Сейчас все там надо обратно заваливать, и Мария хочет дополнительные меры безопасности еще, решетки там всякие, ловушки.

— Ты мог мне этот счёт вечером принести? Или вообще по тихой оплатить?

— Эт как? Такие суммы только ты имеешь право тратить! Так-то я могу и через месяц прийти. Ты только скажи. Они там подметут мусор, лестницы складные поставят…

— Все понял я. Не гунди. Давай подпишу все. Изверги вы все. Извести меня хотите. Никаких врагов с вами не надо.

— Так, расходы, извини, Олег, из-за врагов как раз… А! Ты так типа шутишь. Дурацкий у тебя, Олег, юмор.

— Какой есть. Все. Я в Политех. Посрусь еще с парочкой преподавателей, чего уж теперь-то. Зато хоть душу отведу.

Синеволосая встретила меня перед чугунной оградой. Явно ждала специально.

— Живой! — Сказала она с таким облегчением, как будто похоронку на меня получила, и здесь на тебе.

— Ну да. А что мне сделается.

— Я видела тебя убитым. Мои видения всегда сбываются! Может, ты не Вако? Может, ты мимик, который принял его облик?

— А ты проверь. Ты же у нас турмалин.

— Проверила. Вроде ты. Но, может, я просто слаба еще. Я видела тебя мертвым! — Она обвиняюще ткнула в меня пальцем.

Я вздохнул. Вот ведь принесло на мою голову это дурное дитя турмалина.

— Ты не видела меня убитым. Ты видела, как в мое лицо попадает пуля.

— Прости. Не знала, что есть рецепт выживания от такого недуга!

Я просто молча воспроизвел своего дубля, попадание пули, мозги наружу. Затем стер картинку. Она сперва ахнула, а потом заулыбалась.

— Хитрец Вако! Обманщик. Я должна была догадаться, не зря у тебя такое имя.

— Мое имя Олег Строгов. А ты вот, Марфа Огородникова!

Раньше этот прием срабатывал безотказно. Я называл ее Марфой, она немедленно надувалась и сваливала в туман. Сейчас она приблизилась ко мне, встала на цыпочки и прошептала:

— Это ненастоящее имя. Я здесь инкогнито! А с того, кто придумал этот дебильный псевдоним, я кожу прикажу содрать! На самом деле…

Я довольно невежливо ее оттолкнул, так что она потеряла равновесие и замахала руками. И заткнулась, к счастью.

— Я НЕ хочу знать твое настоящее имя! Могу звать тебя Эммануэль. Но твое настоящее имя я знать не хочу! Ясно тебе, несносное создание?