Чужой поиск

Анатолий не дал им расслабиться. Снаружи, на вершине холма, оборудовали наблюдательный пост, где постоянно дежурил боец с оптикой, благо биноклей на полигоне нашлось немало. У входа в подземелье тоже стоял десантник.

Аркадий показал все помещение полигона. Сооружение оказалось основательным и большим, простиравшимся под землей почти на полтора километра в длину, и метров на пятьсот в ширину. Потолок подпирали толстые бетонные сваи, высотой метра на три. По бокам, по длине располагались два закрытых бокса, где и испытывались образцы вооружения. Между ними стояла куча всяких стендов, столов с различными приборами, станки, рабочие терминалы для сотрудников. За стендами шло огороженное стеной помещение для отдыха, кухня и санузлы, потом небольшой склад, где хранились заготовки и инструменты. За складом была оборудована небольшая стоянка, на которой отдыхали две БМП новейшей конструкции. На вопрос, каким образом в подземелье оказались боевые машины пехоты, Аркадий ответил, что стоянка имеет раздвижные створки. Правда, в движение они приводятся мощным электромотором, но при большом желании можно открыть вручную. Пологий тоннель ведет в лес, где заезд прикрыт замаскированными дверями. Он еще сказал, что в прошлом году на полигон притащили вертолет и испытывали на нем новую авиационную пушку. Вертолет потом убрали, а пушка осталась на стенде для доработки и была в боевом состоянии.

На обеих БМП тоже стояло вооружение и комплекс прицеливания, но для использования пока не годилось — все в разработке.

Инопланетные цилиндры вызвали у гения вооружений бурю восторга. Он чуть ли не плясал вокруг них, пока не получил от Арцыбашева увесистый подзатыльник.

— Дима! — осадил его капитан.

— А чего он! — вскинулся Арцыбашев. — Скачет вокруг, как кузнечик. Охает, чуть ли не облизывает. А из них ребят спалили.

На полигоне нашелся еще один человек. Его звали Семеном. Он был техником испытательных стендов, и в силу своей любви к различным механизмам тщательно следил за их состоянием. Это благодаря его стараниям петли на дверях не скрипели, все всегда работало исправно. Аркадий сказал, что он постоянно на полигоне, вроде как его подобрал начальник пару лет назад, когда тридцатилетний угрюмый и молчаливый человек бомжевал в окрестностях Городища. И теперь он ходил по полигону и все чинил, смазывал и вытирал. И на поверхность, по словам Аркадия, не стремился.

Сам гений, уже долго ползал вокруг одного из цилиндров, осматривая его поверхность через увеличительный прибор.

— Черт! — ругался очкарик. — Не могу найти признаков соединения. И как открыть этот кожух? Должен же быть лючок, или еще что-то.

Он долго высматривал раструб цилиндра, соскреб немного металлической крошки, изучал ее через приборы, но вскрыть оружие так и не удавалось.

Уже весь отряд, даже девушки, предлагали варианты, как вскрыть корпус, но время шло, а результата не было.

— Я бессилен! — чуть не плакал Аркадий, прислонившись спиной к цилиндру, и теребя в руках увеличительное стекло. — Я — убогий тупица!

Подошел Семен. Молча обошел цилиндр, заглянул в раструб. Нахмурился, и пошел на склад. Вскоре вернулся, притащив на плече длинный лом.

Наклонился, посмотрел в раструб цилиндра, провел рукой по его краю, что-то ощупывая. Потом молча просунул лом внутрь раструба.

— Оружие надо крепко зажать, чтоб не двигалось, — глухо сказал Семен.

Цилиндр перенесли на стенд, закрепили.

Техник уперся животом в конец лома, надавил, будто другим концом на что-то нажимал внутри цилиндра

— Помогите мне.

Бойцы подскочили, ухватились за стальной прут, нажали.

И тут послышалось легкое жужжание. Семен тут же вытянул лом, отошел на пару шагов, удовлетворенно качая головой.

— Все. Открыли, — сказал он, и удалился в темноту полигона.

Из раструба цилиндра, тихо поскрипывая металлом о металл, выползал продолговатый ящик, с верхним вырезом и черного цвета, блестя глянцем. В вырезе покоились какие-то детали различной формы, и крупный куб, светящийся изнутри бледно-голубым светом.

— Ух ты! — произнес Аркадий.

Анатолий с любопытством рассматривал ящик, но предпочитал не приближаться.

А очкарик сбегав за своим ноутбуком, уже фотографировал конструкцию с разных сторон.

— Теперь не мешайте мне, — сказал Аркадий. — Все вон со стенда!

Анатолий, начинавший привыкать к привычкам странного парня, увел бойцов из бокса, обронив:

— Гений, когда разберешься — доложишь.

Аркадий только махнул рукой в направлении выхода.

Люди постепенно обживались в подземелье. Дед Миша облазил все закоулки, а потом улегся на кровать, подстелив сразу два матраса и накрывшись с головой толстым одеялом. Было прохладно. Вере и Кристине подобрали обмундирование на складе, и теперь девушки щеголяли по полигону в камуфляже.

Бытовых проблем хватало. Не работал водопровод и канализацией пользовались по расписанию, благо противопожарная цистерна была полна. Не было предметов гигиены. Зато на складе нашлись ватники, и ребята накидывали их на плечи, стараясь согреться и поспать. Девчонки суетились на кухне.

Из-за неработающего генератора освещение было избирательным. Светили только три лампочки подсоединенные к аккумуляторам, да на стенде, где колдовал Аркадий ярко горел переносной фонарь.

Анатолий шел к выходу, когда ему навстречу из темноты полигона в тусклый круг света шагнул Семен.

— Капитан, — сказал он угрюмо, — могу сделать кухонную плиту. На ней и горячее сготовить, и обогрев будет.

— Действуй, — кивнул Анатолий. — И это… спасибо тебе за помощь.

Угрюмое выражение лица сменилось добродушной улыбкой.

— Обращайся, если что, — пробубнил Семен, снова натягивая обычную хмурую маску.

Капитан вылез на «поверхность», так они теперь называли наблюдательный пункт на вершине холма. В дозоре дежурил Платон Дробышев. Он оторвался от бинокля, оглянувшись на командира.

— Как тут? — спросил Анатолий, подползая.

— Тихо все.

Капитан тоже вооружился биноклем, посмотрел в сторону столицы.

— Будь начеку, Дробышев. И посматривай на небо, вот в том направлении. Эта тишина, думаю, скоро закончится.

Ночь выдалась прохладной.

— Девчонки обед готовят. Горячий. Поедим, тебя сменим, — сказал Анатолий.

— Слышь, командир, — солдат шмыгнул носом. — Озноб какой-то во мне колотится. Я писаться не буду, но очкую по-черному.

Капитан ткнул его в бок локтем, тихо и осторожно спросил:

— Я побуду с тобой немного. Тебе станет легче?

— Да. Только не подумайте, что я, как баба. Разнылся, сопли напускал. Но, страшно же...

Анатолий кивнул.

— Да понятно. Всем страшно, Платон. Страх пройдет, если ты знаешь, для чего живешь и для кого.

— Это как?

— А вот так. Все можно пережить в этой жизни, пока есть для чего жить. О ком-то заботиться... кому-то верить... и кого-то любить.

Рукастый Семен действительно сделал плиту из пяти железных листов, сложив их коробом. Внутрь засунул бездымные брикеты, которые горели ярким оранжевым пламенем. Листы нагрелись, и на них можно было вскипятить воду, и согреться, усевшись рядом.

Девчонки «замутили» варево, похожее на суп, кинув в кастрюлю содержимое пары банок тушенки и гречку. По полигону растекся запах вареного мяса со специями.

Дед Миша вылез из-под своего покрывала, потянул носом.

— Эх, жизнь налаживается! — сказал он потирая ладони.

Когда похлебка сварилась, все собрались за столом, кроме караульных, и Аркадия, запершегося в испытательном боксе.

— Инна, надо оборудовать здесь медицину. Возьми бойца, и сходите наверх. Там, справа от входа в подземелье, был медпункт. Возьмите все, что необходимо оттуда. Вера с Кристиной на вас кухня и подумайте над санитарией и по поводу стирки. Сколько мы тут пробудем, неизвестно. Нужны будут в помощь ребята, ну там приколотить что, обращайтесь. Бойцам собрать все имеющееся на полигоне оружие в одном месте. Осмотреть, посчитать боеприпасы. Старшиной назначаю Пашу Климова. Соберите также обмундирование и снаряжение. Приготовьте сухие пайки.