Чужой портрет

Каз молчит, смотрит на меня, и взгляд его, темный-темный, отдает жутью. Словно он что-то пытается найти во мне, увидеть… Что-то нужное ему, знакомое.

На пару мгновений накатывает инфернальный ужас, что я ошиблась, и это — Алекс… Но затем Каз улыбается, белозубо, ослепительно, и я выдыхаю. Не Алекс. Даже близко нет. Страшно похож, конечно, особенно с определенных ракурсов, прямо до дрожи.

Но вот сейчас его клыкастая довольная улыбка все расставляет по своим местам.

Алекс не умел улыбаться.

А Каз умеет. И, похоже, делает это часто и с удовольствием.

— Тебя как зовут-то по-настоящему? — спрашивает он, ввергая меня в ступор опять сменой тональности и мимики. Только что передо мной стоял жесткий, довлеющий человек, привыкший добиваться своего, идти по головам. А сейчас — очаровательный засранец, покоритель женских сердец. Веселый бед-бой, перед которым все падают и в штабеля складываются. И ему это дело привычно…

— Меня зовут Маруся.

Ну, а что?

Смысл скрывать теперь?

— Маруся… — он повторяет мое имя, — прикольно. Куда вы собрались? Подвезти?

— Мы в детский сад, Казимир Андрианович, — отвечает Ланка, — а потом на работу. Спасибо за предложение, мы сами.

— А куда на работу? Могу туда подвезти. И сейчас… Почему нет? Коляска в багажник поместится.

Он настойчиво протягивает ладонь, почему-то мне. И смотрит. Тоже почему-то на меня.

И это начинает пугать по-новому.

Мы же разобрались? Или он хочет еще чего-то? От меня?

Я не строю иллюзий насчет своего внешнего вида и прекрасно понимаю, что вообще никаким боком такого мужчину, привычного к падению женских сердец перед своими ногами, не могу привлечь… Однако же, он настаивает… Почему?

— Нет, спасибо, — отказываюсь я. — Вы собираетесь давать ход делу?

— Какому? — с недоумением моргает он, а затем, вспомнив, по какому поводу мы тут стоим, отмахивается, — да нет, конечно! Это не ваша проблема, что служба безопасности — долбо… Кхм… И Витек тоже… Так что здесь вопрос закрыт. Светлана спокойно может продолжать работать…

— Спасибо, — сдержанно отвечает Ланка, — Марусь, нам пора.

— До свидания, — вежливо прощаюсь я, разворачиваясь к креслу с Вальчиком, но твердая ладонь перехватывает за локоть, придерживает.

Торможу, смотрю на смуглые пальцы на своей коже. У Алекса были тоньше и белее…

А этот… Жесткий такой хват. Ощущение, словно у хищника в лапах.

Аккуратно повожу плечом, пытаясь выкрутиться. А в груди начинает ужас подниматься: если не отпустит? Алекс не отпускал… Он сразу дергал к себе и бил по лицу при малейшем намеке на сопротивление.

Тело помнит это, сжимается, ожидая дальнейшего.

А Каз, словно опомнившись, отпускает.

— Слушай… Давай отвезу все же… Или давай приеду на работу к тебе…

— Зачем? — голос хрипит, я все еще переживаю волны дрожи от того, что готова к удару. Столько времени прошло, а я готова. Я жду его, этот удар!

— Просто… — Каз удивленно моргает, явно не привычный объяснять причины своего желания встретиться с женщиной, — пообщаться…

— Простите, — торопливо отступаю я, безотчетно боясь, что он сейчас меня опять схватит, — у меня нет времени. До свидания.

Разворачиваюсь, оттесняю Ланку от ручек коляски и хватаюсь сама, стремясь занять себя делом.

И не смотреть больше в сторону молчаливо стоящего у обочины тротуара Каза.

Стоящего и смотрящего на нас с Ланкой, удаляющихся в сторону автобусной остановки.

Я везу коляску, гляжу строго перед собой, вся сосредоточенная лишь на том, чтоб унять дрожь в теле, только теперь поймавшем откат от стресса и подозрительно мягком в коленях. И коляска нужна сейчас мне даже больше, чем Вальчику. Она дает необходимую опору.

А еще опору дает сестра, понятливо не пытающаяся ничего выяснять у меня.

Глава 15

— Н-да… — критично осматривает меня старшая медсестра Марина Павловна, — тебя ветром не уносит, случайно? — переводит взгляд на Ланку, — ты говорила, что она потянет…

— Я потяну, — с готовностью выступаю я вперед, — я обязательно потяну…

— Марин Пална, — говорит Ланка, — она сильная, и это к тому же на месяц только… Пока. Чисто на подработку. Уж месяц она выдержит…

— А мне какой смысл человека на месяц брать? — резонно возражает медсестра, — потом опять ищи новую…

— Ну очень надо, Марин Пална… — Ланка отводит начальницу в сторону и начинает что-то тихо, но очень убедительно объяснять.

Я стою, переживаю, потому что вся затея наша внезапно кажется глупой.

В самом деле, зачем начальнице брать меня на месяц? Обучать, вводить в курс дела, тратить время на человека, который через месяц уйдет?

О чем я думала вообще, когда шла сюда? И Ланка сейчас в очередной раз за меня подставляется…

Вспоминаю свои наполеоновские планы помочь ей с Вальчиком и становится стыдно. Потому что пока только она мне помогает. Отнимая время от себя и сына…

Правда, сейчас ей определенно должно быть полегче, потому что Вальчик находится в саду.

Мы заходили туда сегодня утром, и мне понравилось небольшое здание в центре Старо-речного района, совсем недалеко от дома Ланки. При хорошей погоде и свободном времени даже пешочком можно гулять…

— Нет, Лан, — доносится до меня голос Марины Палны, — нет. У меня есть на примете одна уже девочка, просится из терапии…

Ну вот…

Вот и все.

Вздыхаю, принимаясь лихорадочно обдумывать свои дальнейшие действия.

Где жить.

Где искать работу.

Деньги на первое время.

— Хотя… — Марина Павловна поворачивается, смотрит на меня опять, оценивающе, затем кивает Ланке, — хорошо. Ты иди работай, а я сейчас с Аней из детского созвонюсь. Она говорила на днях, что вообще никого нет… У них там медсестры то в декрет, то в увольнение, то в отпуск… А санитарки — вообще редкие звери… Может, перехватит твою худышку как вспомогательный вариант.