Чужой среди своих 2

Отец, угукая и задавая иногда уточняющие вопросы, ест, а я, быстро расправившись со своей порцией, захрустел карамелизированными тостами, вымоченными предварительно в подслащённой воде и обжаренными не абы как, с кучей мелких хитростей, делающих обыденное вроде бы блюдо чем-то необыкновенным. Доев, поймал глазами вопросительный взгляд мамы, постоянно переживающей о том, наестся ли дитятко, и, прислушавшись к переполненному желудку, отрицательно мотнул головой. Нет, так-то влезет… просто объедаться не хочу.

— Налить? — поинтересовалась мама, снимая закипевший чайник.

— Угу… и лимона совсем чуть-чуть, — прошу у неё, не вставая с подоконника.

Чуть погодя, держа в руке чашку и поглядывая в окно, планирую сегодняшний день, насколько это вообще возможно. Практика в школе у меня закончилась, и сейчас, во второй половине августа, я могу заняться тем, ради чего и хотел переехать в Москву.

Всевозможные кружки, секции… их все надо обойти, посмотреть, поговорить с тренерами и ребятами, с уборщицами (а эта каста в СССР знает удивительно много!), присмотреться к раздевалкам и инвентарю!

Идти просто «на бокс» или ещё куда бы то ни было, желания никакого. Знаю прекрасно, как много зависит от места и тренерского коллектива, да и притом, у меня нет особых предпочтений к каким-либо определённым видам спорта.

Самооборону на базовом уровне я и дома отрабатывать могу, а большего мне, в общем-то, и не надо.

Но самое главное — художественная и музыкальная школы! Всегда хотел, но что-то вечно не складывалось, и может, хоть теперь получится.

Признаюсь честно, стремления (да и надежды) стать великим художником или музыкантом, у меня нет. Но иногда, бывает, накатывает желание хотя бы приблизительно визуализировать всплывший в голове образ, чтобы показать и объяснить кому-то… ан нет!

А комиксы и карикатуры? Музыка? В голове столько всякого… и честно подсмотренного, и просто — идеи человека из другого времени. Ну… интересно же попробовать!

— К обеду ко мне на работу подойди, — сбил с мыслей отец, — Сможешь? Есть пара идей, но это не на пальцах объяснять надо.

— Постараюсь, — киваю не слишком уверенно, и, видя его вскинутую бровь, объясняюсь:

— В Мерзляковку[i] и ЦМШ зайти хочу, а как там пойдёт, не знаю.

Отец кивнул, принимая объяснения, и, чуть помедлив, поинтересовался нейтрально:

— Не слишком большой размах? Может, что попроще найти?

— А… да нет! — засмеялся я, поняв опасения родителя, — Я к своим талантам не столь трепетно отношусь, так что не обижусь, если откажут, да и откажут наверняка! Но постучаться-то стоит? Всё может быть… но в любом случае, хотя бы на дельные советы надеяться можно.

Покивав задумчиво, отец молча допил чай, и быстро собравшись, поцеловал супругу. Поцелуй несколько затянулся, и я отвернулся, предательски заалев ушами. Грёбаные подростковые гормоны!

Всё знаю, всё понимаю и очень сочувствую ещё совсем не старым родителям, которым, в условиях советской коммунальной действительности, приходиться выкручиваться и урывать кусочки вполне естественного счастья. Но собственный, мать его, возраст, заставляет обращать внимание на малейшие проявления чувств, обостряя всё до предела и распаляя фантазию…

… и иногда я чувствую себя последним извращенцем!

—… вести с полей! — прохрипело радио за стенкой, — Хлеборобы Ростовской области рапортуют о досрочном…

—… на Камчатке плюс десять, дожди, — доложил женский голос на всю квартиру, и кажется, немного даже на улицу. Голос красивый, мелодичный, с интересными обертонами и такой интонацией, что и плюс десять с дождями не кажется чем-то таким ужасным.

Допиваю чай, слушая переключаемое за стеной радио и уже зная алгоритмы набирающего силу скандала. А он будет, непременно будет… три, два, один!

— Да сколько можно! — разнёсся по квартире возмущённый вопль, — Я по сменам работаю, выспаться не могу, а тут…

—… я сейчас обосрусь! — вторым голосом вступил Павел Игнатьич…

… и я решил, что чёрт с ней, непогодой! Пойду лучше, по улицам покружу, в ожидании времени, когда можно будет подойти к Мерзляковке, а то ведь не удержусь…

— Зонт возьми! — крикнула вслед всё понимающая мама, и я, чертыхнувшись про себя, вернулся, взял протянутый зонт, поцеловал маму в щёку в порыве нахлынувшей нежности, и выскочил на улицу. Ещё чуть, и все поедут на работу, а кое-кто уже выходит, спешит к станциям метро и остановкам общественного транспорта.

Пройдясь под дождём, я чуть остыл, и свернул было к ближайшей станции метро, намереваясь, без особой цели, прокатиться в конец города. Но как только я подошёл ко входу, дождь стих, и я, передумав, пошёл шататься по городу.

Здесь и сейчас центр исторической Москвы, не изуродованный рекламными растяжками и уродливыми вставками времён постсоветской эпохи, выглядит более аутентично, и на мой взгляд, интересно. А трескучие лозунги и призывы хотя и раздражают, но всё ж таки не идут ни в какое сравнение с вездесущностью и назойливостью рекламы в моём времени.

Мелькнула мысль, что, наверное, старожилам тоже есть что сказать по этому поводу, и сталинские высотки, вкупе с другими памятниками эпохе, построенные на месте разрушенных зданий, смотрятся для них неестественно и чужеродно.

Но как бы то ни было, гулять по Москве я люблю, и не только по историческому центру. Это отчасти компенсирует нехватку сенсорной нагрузки, информации вообще.

Мне очень не хватает интернета, ТВ, возможности купить книгу и посмотреть новости с телефона, и даже, чёрт побери, привычных возможностей учиться! А учиться я привык, и делал это постоянно — профессии, языкам, на курсах бухгалтеров, основам психологии бизнеса…

ЮТуб, всевозможные онлайн курсы, аудио книги, которые можно слушать в дороге, и ещё целая куча всего, только успевай выбирать! Онлайн, офлайн… только плати! Нечем? Есть множество бесплатных вариантов, разной степени полезности и загруженности рекламой, выбирай!

А здесь… В свободной продаже нет не только копчёной колбасы и каких-то деликатесов, но и просто книг! Сочинения Ленина можно свободно купить, хоть бы и все тома разом, а художественную литературу, если она не о металлургах и хлеборобах, с назидательными вставками о роли Партии и наступающем Коммунизме, приходится доставать.